Глава 6

Кнут

Взвалив извивающуюся девушку на плечо, я направился прочь. Она боролась изо всех сил. Я наслаждался мягким, приятным ощущением ее тела рядом с собой.

Предупреждающе положил руку ей на зад.

— Проткни меня еще раз этой проклятой веткой, и я сильно отшлепаю твою задницу прямо здесь. Увидишь, я это сделаю! — угроза заставила ее замолчать.

Позади нас раздавался лязг оружия и рев берсерков. Драугры были повсюду — бесконечное зловонное море.

— Лейф, Рольф, — позвал я, когда рядом с нами появилось подкрепление. — Опять эти твари. Помогите мне расчистить путь.

Держа девушку одной рукой, другой я рассекал ряды мертвецов топором. Над нашими головами разразилась буря, а из устья пещеры повалил густой туман.

Колдун проснулся и начал давать отпор.

Нанося удары по врагам, по мере того как они появлялись из неземного тумана, я поддерживал мысленную связь с девушкой, которую нес. Между нами возникла связь, такая же надежная и верная, как та, что связывала меня с остальными членами стаи. Ее мысли были спутаны и напуганы, и по мере того, как туман усиливался, ее охватывали тяжелая печаль, душевные терзания.

Встревоженный, я бросился в лес, схватив ее на руки. Она была смертельно бледна.

Холод. Безысходность. Отчаяние.

— Проснись, девочка — я обхватил ее щеки ладонями. — Это проклятие, всего лишь проклятие. Колдун творит свою злую магию сквозь этот туман.

Но она ничего не ответила. То ли от страха, то ли от усталости она потеряла сознание.

У подножия холма послышался грохот. Землетрясение бросило ходячих мертвецов на землю, которая была покрыта толстым слоем тумана.

«Пещера рушится — отступаем!» Приказ Альфы прозвенел сквозь узы стаи, мощное внушение, которому мои братья-берсерки немедленно подчинились. Я сопротивлялся. Когда земля задрожала еще сильнее, из пещеры посыпалась густая пыль. Я бросился на землю, закрывая девушку своим телом, пока самое худшее не закончилось. Держа ее на руках, я побежал до безопасного места.

Хэйзел

Я проснулась от шума бегущей воды. Мелкие капли омывали мое лицо, потом что-то теплое подо мной сдвинулось, унося меня прочь от влажных брызг. Мягким мехом кто-то потер мое лицо, вытирая его насухо.

Я открыла глаза. В нескольких футах от меня вода падала толстым серым слоем, с ревом проносясь мимо расщелины, где я лежала.

— Ты уже проснулась!

Чей-то голос во мраке заставил меня вскочить на ноги. Я пошатнулась, поскользнувшись на мокрых камнях. Чья-то рука схватила меня за руку и оттащила от края пропасти. Мускулистые руки сомкнулись вокруг меня.

— На твоем месте я бы не двигался, — наполовину проговорил, наполовину прорычал мне в ухо воин. Прежде чем отпустить меня, он вернул нас обоих в безопасное место. С его ростом ему пришлось немного наклониться в этом маленьком пространстве. Его мокрые светлые волосы свисали на лицо, а на коже виднелись слабые царапины от веток после погони за мной, плюс еще порезы и следы от ран, которых раньше не было.

Он оставался неподвижным и тихим, пока я рассматривала черный, влажный камень и стремительную воду.

— Что? Где? — пробормотала я, запинаясь.

— Мы находимся в пещере за водопадом, в нескольких милях от пещеры колдуна и его слуг. Враг послал проклятие, которое коснулось твоего разума. Ты упала в обморок, и я унес тебя прочь. — Его большая рука скользнула по моим волосам, убирая мокрые пряди, прилипшие к лицу. — Здесь, со мной, ты в безопасности.

Я обхватила себя руками, но не сдвинулась с места. Его массивное тело было источником желанного тепла. Он уже несколько раз спасал меня и нес на руках в это тайное убежище. Если бы захотел прикоснуться ко мне сейчас, я бы не стала сопротивляться.

Кроме того, если я подойду ближе к водопаду, бежать будет некуда. Белокурый воин, казалось, занимал каждый свободный дюйм своим крепким мускулистым телом. Он стоял с обнаженной грудью в рваных бриджах. Когда повернулся, я ахнула. Сломанная стрела торчала из его спины, около поясницы.

— Ты ранен, — указала я на толстое древко. Он посмотрел на него, будто не видел раньше. С ворчанием вытащил его и бросил в бушующий поток воды в нескольких футах от нас.

Из раны хлынула кровь. Не раздумывая, я подошла и прижала к ней руки, пытаясь остановить поток.

Его большая ладонь накрыла мою.

— Все в порядке, девочка. Она сейчас заживет.

— Но…

Он поднял мою ладонь и показал, что кожа уже затянулась.

Я резко отдернула руку.

— Кто ты такой? — спросила я дрожащим голосом. — Что ты такое?

— Боишься, малышка?

Я отрицательно мотнула головой, но тут же поняла, что это ложь. Отойдя от первоначального шока, почувствовала себя спокойно в его присутствии, как будто в глубине души знала, что с ним я в безопасности.

Усмешка исказила его черты лица, едва различимые в полумраке.

— Совершенно верно, малышка. Тебе нечего бояться.

Я наморщила лоб. Неужели он читает мои мысли?

Он взял меня за руку и потянул вниз, чтобы усадить на камни.

— Меня зовут Кнут. Я воин.

— Ты человек… но… — я подбирала слова, чтобы описать чудовище, которым он стал на моих глазах.

Печаль коснулась его губ.

— Я человек и даже больше, чем человек. Давным-давно одна ведьма дала мне и моим товарищам-воинам великую силу. Магия не прошла бесследно…

Я задрожала от холодного, влажного воздуха.

— Сюда, — он поднял большую белую шкуру и накинул мне на плечи.

— Мы здесь долго не задержимся. Тебе нужно тепло, — он коснулся моего колена, указывая на царапины на нем. Мое платье было запачканной, ноги грязными и порезанными.

— Почему мы здесь?

— Сумеречные нежити, похоже, не любят воду.

— Они уже здесь? — я чуть не вскочила в тревоге.

— Полегче, — он притянул меня к себе. — Скорее всего, они следят за тобой. Я побежал в реку, чтобы убедиться, что они потеряют след, но колдун заколдовал погоду. Мы переждем бурю, а потом я незаметно уведу нас отсюда.

Я неловко съежилась у него на коленях, такая маленькая по сравнению с его огромным телом. Ссутулилась, но когда он погладил меня по спине, я невольно прижалась к его мускулистой груди, позволяя ему притянуть меня в свои объятия.

Его сердце билось в такт реву водопада. Сквозь серо-голубую завесу пробивался слабый свет, которого мне хватило, чтобы рассмотреть лицо воина. Высокий и светловолосый, как викинги — захватчики, которых все еще боялись большинство деревень, хотя их корабли с драконьими головами уже много лет не касались наших берегов. Его кожа была покрыта шрамами, лицо избороздила тяжесть прожитых лет, и все же он красив. Каждое слово, каждое движение говорило о властности. Он был человеком, привыкшим отдавать приказы и заставлять их выполнять. И все же то, как он смотрел на меня…

Мои руки потянули за шкуру, которую он набросил мне на плечи, натягивая ее плотнее, но мех был хрупкой броней против проницательного взгляда воина. Он изучал меня, как и я его, с легкой улыбкой на твердых губах.

— Скажи мне свое имя, — попросил он.

— Хейзел, — ответила я, повинуясь прежде, чем решила, не глупо ли говорить ему свое имя. Мое имя и одежда — все, что у меня осталось.

— Сколько тебе лет?

— Восемнадцать, сэр. По крайней мере, так мне говорили монахини в аббатстве. Меня привезли в сиротский приют, когда я была еще младенцем.

Большая ладонь Кнута коснулась моей щеки.

— Так молода и уже имеешь такую власть надо мной. — Его голос вызвал во мне дрожь, а его взгляд был прикован к моим губам.

— А сколько тебе лет? — я не осмелилась оттолкнуть его руку, даже когда мое сердце забилось быстрее, отвечая на его прикосновение. Мои груди отяжелели и набухли. Что-то внутри меня шевельнулось, просыпаясь, словно распустившийся цветок, повернувшийся к свету.

Он засмеялся, и его лицо сразу помолодело.

— Я не знаю своего возраста. Я родился за тринадцать лет до того, как поклялся в верности своему ярлу, и за двадцать лет до того, как ярл послал меня сражаться, чтобы сделать Харальда Прекрасноволосого королем северных земель. Через несколько лет после этого я был избран частью элитной группы людей, избранных, чтобы стать величайшими из всех воинов. Ведьма прокляла нас, и моя человеческая жизнь закончилась, так началась моя жизнь берсерка.

Берсерк. Я слышала рассказы о таких воинах, а также рассказы о викингах, которые совершали набеги на наши берега. Воины, которые ничего не боятся, ударные отряды, способные уничтожить целую армию, прежде чем их король отправит в бой основную часть своих сил. Их нечеловеческая жестокость и ярость делали их невосприимчивыми к любым ранам. Они будут сражаться до тех пор, пока не упадут от усталости, и ничто не сможет встать у них на пути.

— Я не помню, сколько лет прошло с тех пор, — задумчиво произнес он. — Прошло уже много лун, — казалось, что он больше очарован моими волосами, чем рассказом о своей жизни. Мы оказались в ловушке за водопадом, а снаружи нас подстерегала большая опасность, и все же он, похоже, был доволен тем, что я сижу у него на коленях, и изучал каждый волосок на моей голове благоговейным взглядом.

Огромной рукой он убрал мои побелевшие пальцы от края шкуры. Воин изучал мои пальчики, руку, загорелую от долгих дней работы на солнце.

Ободренная мягкостью его взгляда и тона, я высвободила руки и взяла его. Покалывание распространилось по мне, когда погладила его пальцы, изучая шрамы и грубые ладони. Это были руки воина.

Однако совсем недавно они были покрыты когтями и шерстью — абсурдная смесь человека и волка.

— Твои руки были совсем другими, когда ты сражался с сумеречной нежитью. — Пыталась вызвать отвращение к нему, но не смогла. — Кто ты такой?

Он приложил палец к моим губам, и от этого простого прикосновения меня бросило в жар.

— Тебе не нужно бояться.

Я снова невольно задрожала. Напряглась.

— Тогда почему ты мне помогаешь?

Он склонил голову набок и заправил мне за ухо прядь мокрых волос.