Еще больше проблем доставляли светофоры. В ЮАР светофоры – это вообще проблема, ездить надо стараться так, чтобы на светофорах вообще не останавливаться. Каждая остановка – немалый шанс лишиться лежащим в салоне машины вещей, самой машины, а то и жизни.

При выезде на дорогу первое, что нужно сделать – заблокировать все двери машины, поднять боковые стекла до упора и убрать все вещи с сидений в салоне (если этого не сделать – разобьют стекло и утащат в одно мгновение). Стоит только остановиться на светофоре – и машины облепляет толпа уличных торговцев, предлагающих свежие газеты, различную еду, мобильники (часто ворованные) и запчасти к ним, пластиковые вешалки для одежды, пакеты для мусора, игрушки, вещи, украденные из машин на соседнем перекрестке. Держать ухо надо востро.

На очередном светофоре Ник резко повернул руль, и машина сошла с автострады, сразу запрыгав на колдобинах одной из улиц Александрии. Я любопытно и настороженно оглядывался по сторонам – район был нищим, неухоженным, грязным.

Несмотря на то, что сейчас была середина рабочего дня, на улицах было немало праздношатающихся негров. Все они смотрели на нашу машину с любопытством, а некоторые – и с явным озлоблением.

Ник снова повернул руль, и машина свернула в проулок, почти сразу затормозив.

Метрах в ста, впереди стояла БМВ-5 местной сборки (в ЮАР собирались и Мерседес и БМВ, автомобильной промышленности нет ни в одной "черной" стране Африки – прим автора).

– Будь настороже, братишка! – Ник достал из-под сидения Беретту М-9, заткнул за пояс, похлопал себя по карману и пошел к неграм, тусующимся около БМВ.

Я настороженно огляделся по сторонам. Место не самое лучшее для организации обороны. Узкая улица, спина не прикрыта – в нескольких метрах позади выезд на большую улицу, оттуда может черт знает кто появиться. Зато укрытия есть – горы мешков с мусором загромождали узкий переулок, было понятно что лежат они тут давно и пролежат еще очень и очень долго. Стекла нашей Тойоты были сильно затонированы, возможно негры даже не подозревают, что в салоне кроме Ника есть кто-то еще. Тем лучше… Прямо посреди белого дня, неспешной походкой через улицу фланировали жирные черные крысы.

Ник тем временем подошел к неграм, обменялся рукопожатием с одним из них. О чем-то переговорили. После чего Ник достал из кармана небольшой сверток и передал негру, тот скрылся с ним в машине.

Ах, сукин сын… Говоришь, наркотиками не торгуешь…

Через несколько минут негр появился из машины, начал что-то говорить, причем даже на расстоянии я понял, что тон разговора изменился. Ник, энергично жестикулируя начал доказывать что-то, а я осторожно потянул на себя винтовку…

Тем временем, день переставал быть томным. Ник продолжал что-то доказывать.

Внезапно один из негров, судя по всему главный среди этой несвятой троицы, внезапно и резко ударил Ника с левой в челюсть. Ник полетел на землю, хватанулся за торчащую сзади, за поясом Беретту – и замер, лежа на земле. Двое других негров моментально выхватили оружие – Скорпион и Мини-Узи. Прицелившись, я аккуратно выжал спуск, тяжелая винтовка едва дернулась посылая пулю.

На капоте ухоженной, блестящей БМВ появилась рваная дыра, стоявший ближе всех к машине негр отшатнулся, вскидывая пистолет-пулемет. Но шансов у них не было. Ни одного. Два пистолета – пулемета против мощной полуавтоматической винтовки с оптикой. Красная точка лазерного прицела неподвижно упиралась в левую часть груди главного из негров, боясь даже пошевелиться, он стоял спокойно, как на параде.

Ник тем временем поднялся с земли, нарочито спокойно отряхнулся, аккуратно обошел машину сзади (так чтобы ни на секунду не перекрывать мне линию огня), залез в салон и взял оттуда что-то, положил себе в карман. Сказал что-то негру, тот коротко ответил. Брат снова обошел сзади автомобиль, открыл переднюю пассажирскую дверь и достал с нее небольшой дипломат. Издевательским жестом отсалютовал стоящим навытяжку неграм и, пританцовывая, направился к Тойоте.

– Молодец, братишка… Я в тебе не сомневался.

Я не ответил, чтобы не отвлекаться, прицелился по колесам БМВ и снова дважды нажал спуск. Левая передняя покрышка БМВ буквально взорвалась, мгновенно превратившись в черные ошметки от удара двух винтовочных пуль. Глушитель работал просто великолепно, звук выстрелов был не громче сильного хлопка в ладони.

Теперь за преследование можно не опасаться.

– Сваливаем!

Глухо зарычал двигатель Тойоты…

Южно-африканская республика

Трасса Йоханнесбург – Кимберли 10 июня 2009 года Все время, пока мы сматывались из Александрии, я настороженно поглядывал по сторонам, держа винтовку между сидениями. Хотя БМВ была выведена из строя с гарантией, сотовые телефоны и бандитов остались, а поднять тревогу и перекрыть район, если бандиты местные и авторитетные, судя по машине – пара пустяков. А устраивать перестрелку на улицах в мои планы не входило.

Вздохнул с облегчением я только тогда, когда мы выскочили из ловушки узких улиц на М1 – скоростное бетонное шоссе, пересекающей Йоханнесбург с севера на юг. Как Только выскочили на нее – районы Йоханнесбурга полетели мимо с огромной скоростью. Нищие районы сменялись роскошными, утопающими в зелени, жилые районы – промышленными и деловыми. Мимо летели склады, огромные бетонные коробки промышленных зданий. Наконец, городской пейзаж сменился пригородным, мимо дороги (кстати, прекрасной по качеству) замелькали терриконы, с земли казавшиеся еще более огромными.

– Сверни-ка сюда – сказал я примерно через час бешеной гони по автостраде, когда мимо нас уже неслись только равнинные, полупустынные пейзажи.

Ник послушно повернул руль, машина заскакала на неровной каменистой почве.

Бетонная автострада ударялась от нас все дальше и дальше.

– Стой.

Заскрипев тормозами, пикап остановился.

– А теперь рассказывай, братан, что за хренью ты занимаешься – сказал я – и имей в виду – мне давно так не хотелось набить кому-нибудь морду, как тебе сейчас.

– И за что же собираешься ты бить мне морду – тем же легкомысленным тоном поинтересовался Ник – А что, не за что?! – взорвался я – твою мать, ты специально приплел меня к своим наркоторговым операциям! Ты сбываешь наркоту, а я должен прикрывать твой зад!

– Какие наркотики – спросил Ник и в следующий момент мой кулак с хлестким звуком вошел в соприкосновение с его челюстью.

– Ты меня задолбал! Выходи из машины! Вот сейчас я тебе точно надеру задницу!

– Мир, мир! – сказал Ник, приходя в себя и потирая челюсть – ты начала взгляни чем я торгую, а потом и морду бей!

С этими словами Ник вытащил из кармана и бросил мне на колени туго набитый мешочек из плотной серой ткани. Я взял мешочек в руки – и тут же почувствовал, что здесь что угодно только не наркотики.

Я осторожно открыл мешочек, наклонил его – и мне на руку высыпались несколько прозрачных, холодных на ощупь кристаллов…

– Откуда это у тебя? – изумленно сказал я – Ты забыл, что от нашей фермы до границы с Намибией не так уж и много километров – сказал брат – а ты думал, что я овец стригу, что ли? Не-е-т. Там бизнес куда круче!

Куда уж круче. Намибия, независимое государство, граничащее с ЮАР, было и сейчас является крупнейшим в мире производителем алмазов. Раньше основным центром производства алмазов являлся город Людериц и пустыня Намиб. Постепенно, центр добычи сместился в прибрежный шельф. Там работают суда с тракторами-роботами, засасывающими алмазоносный песок со дна, или большие баркасы, применяющие водолазов с "алмазососами". Самым эффективным в мире считается новейшее судно "Ковамбо", названное в честь Ковамбо Нуйомы, жены президента Намибии Сэма Нуйомы. Его робот может с глубины до 150 метров засасывать и подавать наверх для просеивания на борту около 50 тонн песка в час. Но сильный рост цен на алмазы сделал рентабельным возврат к старым, наземным приискам в пустыне Намиб к югу от Людерица. Пусть баснословные времена алмазной лихорадки канули в Лету. Но в запретную зону "НамДеба" – совместной с "Де Бирс" правительственной компании Намибии – по-прежнему пускают только по специальному разрешению полиции и при выходе тщательно обыскивают. При нынешней ценовой конъюнктуре на алмазы оказалось весьма прибыльным вновь перебирать песчаные наносы на скалах и отвалы.