Разомлевшую после еды меня огорошили известием, что мне надлежит всё прибрать и вымыть.

   - Чем? И где? Что-то я воды не вижу...

   - Я нашла, - ухмыльнулась магистр Тшольке. - Заодно поговорим.

   Магистр шла впереди, я позади, с тарелками, кружками и котелком.

   Солнце всё так же припекало, так что тело вновь начало зудеть. Пора подновить слой мази, а то в рака превращусь.

   Наконец мы остановились перед лужей, которую Осунта почему-то назвала водой. Просто лил дождь, наполнил выемку в камне - только и всего. Но спорить не стала, попробовала вымыть посуду и поняла, почему хвостатая стерва велела это сделать мне. Кипяток, мать твою, руку не опустишь! А она стояла рядом и ухмылялась. Потом соизволила заговорить:

   - Будешь знать, как нападать на преподавателей. И не думай, что магистр Эдвин забудет: у него долгая память. Ты по ошибке попала в Академию - теперь легко из неё вылетишь.

   Я захлебнулась воздухом. То есть вот как? А мои отметки, характеристики не в счёт? Уж не подстроила ли она это всё, чтобы подвести по статье: 'Нарушение учебной дисциплины'? Приплыли, я попала! При свидетелях... Ладно, сплюнем через левое плечо и притопнем ногой.

   - Зачем вы настояли на моём перемещении? - я пристально смотрела ей в глаза. - Магистр Лазавей всё рассказал мне.

   - Раз рассказал, то зачем спрашиваешь? - пожала плечами Осунта. - Не устраивай истерик и работай. Жизнь, она, госпожа Выжга, не сахар, иногда следует делать то, что нам не нравится. Явись вы, как положено, к декану, не будь вы выскочкой, успели бы собраться. А так нам пришлось устраивать вашего ребёнка, копаться в ваших вещах...

   Как меня тянуло ответить, но удержалась. Просто решила поймать змею, муравьев или иную живность и засунуть ночью магистру Тшольке в постель. Или в волосы. Пожалуй, начну с песка в пище.

   Строя планы мести завистливой стерве - да, я красивая, да, у меня муж есть, да, я ребёнка родила, да, нравлюсь магистру Тревеусу, сумела уболтать ректора принять меня, обзавелась друзьями, - кое-как вымыла посуду и вернулась к месту стоянки.

   Отдых закончился, пора было продолжать спуск. Спасибо Липнеру - поколдовал немного над туфлями Юлианны, чтобы они немного уменьшились. Надеюсь, кожа не безнадёжно испорчена, а то Юлианна убьёт меня за обувь-печёное яблоко.

   Мы все удивлённо взирали на то, что предстало нашему взору. Стоило спуститься с плато, как Оморон начал раскрывать свои секреты. Он оказался совсем не похож на Златорию!

   Нет, деревья есть, травы есть, кое-какие даже знакомы. О небе я уже упоминала, но, честно, фиг с ним, какого оно цвета, и какое на нём солнце. Не зелёное - и сойдёт. К слову, в долине было не так жарко: меньше камней. И все - белоснежные.

   Что нас так удивило? Дорога. Вернее, то, что мы увидели на дороге.

   Псоглавцы, ходячие мертвецы? Мимо. Жили тут люди. Вроде, не о двух головах. Лиц мы не разглядели, решив оставить знакомство с местным населением на потом, когда обсудим то, на чём они ездили.

   Я всегда полагала, что для повозок необходимы лошади. Или быки. Оморонцы опровергли это предположение. Мы видели совсем иные средства передвижения: самоходные. Разноцветные, с фонарями спереди, они, казалось, парили над дорогой, оставляя после себя лёгкий аромат дыма. Рассмотреть ближе побоялись: вдруг эти конструкции из железа и дерева опасны?

   Магистр Тшольке сказала, что чувствует магию. То ли она приводила повозки в движение, то ли охлаждала их - неудивительно, с таким климатом.

   Управляли странным нечто с помощью некой круглой штуки, напоминавшей колесо.

   Сиденья - будто в королевской карете.

   И как же быстро они ездили! Мы и разглядеть одну смогли только потому, что она притормозила на повороте.

   Потом, к счастью, навстречу нам попалась обычная повозка, то есть запряжённая лошадью. Очевидно, на таких здесь перевозили только грузы, в данном случае, - бочки с пивом. Но и здесь обнаружился повод для раздумий: колёса, упряжь совершенно не такие, как в Златории. Много металла, а обод из чего-то вязкого и мягкого на вид. Но именно оно, судя по всему, спасало от тряски на ухабах.

   Магистр Тшольке рискнула и вышла на дорогу. Всё равно придётся общаться с местными жителями, нужно когда-то начитать. Но удача не благоволила нам, пришлось тащиться прочь от плато по пыльной обочине. Пыль красноватая - крошка камней, принесённая ветром сверху.

   Ноги в туфлях на босу ногу пузырились, я позорно ковыляла далеко позади магистра Лазавея, который, надо отдать ему должное, лишь слегка подволакивал ногу. Разумеется, за мной очередь никто не занимал.

   Мотала головой, силясь разглядеть какое-то жильё. На горизонте-то, кажется, город, но должно же быть ещё что-то.

   Жутко обрадовало наличие воды в этом жарком месте: мы добрели до моста через реку. Самую обыкновенную, даже с камышами.

   Пока студенты устроили водные процедуры, магистры, перешёптываясь, осматривали мост. Залезли под него и со всех сторон изучили, чуть ли не ощупали. Не понимаю, что им не понравилось: обычный каменный мост, даже без зверушек. Спрашивать не стала - всё равно не ответят, но на всякий случай плескалась у берега, чтобы вовремя опасность заметить.

   Только опрометчиво я не сняла рубашку: треклятая облепила, как вторая кожа. А Липнер неплохо плавал, да еще и под водой. Нырнул вот так - да и хвать меня за икры.

   Завизжав, чуть не захлебнулась, а бесёнку этого и надо. Сгрёб меня в охапку, прижал к себе, спасатель хренов! И целоваться полез. Алхимиков, что, на голодном пайке держат? Этого точно давно не кормили, потому как прицепился, как пиявка. Даже не знала, что делать. С одной стороны, целуется хорошо, пахнет прилично, штаны с меня не стягивает, просто за попку щиплет, но, с другой, не планировала я романтические похождения. Я девушка замужняя, не шалава какая, да и Липнер не герой моего романа.

   - Тихо, тихо, голубок, я уже поняла, что красивая, - осторожно высвободилась из его рук. Осторожно - это не больно коленом дала. И не по жизненно важным органам. - Слюну подбери, и грудь мою в покое оставь.

   - А я её даже не трогал, - обиженно буркнул алхимик.

   - Вот и не надо, а то мало ли что...

   - А что? - с вызовом спросил он и покосился на магистров. - Слушай, Агния, они ведь там надолго, а мы успеем...

   Ох, шустрый! Как в другой мир попал, так сразу хвост распушил. Иди, милый человек, с Юлианной милуйся. Она, кстати, укоризненно на нас смотрит. Да нешто я этого голубя в сети заманивала - само приплыло, мне не треба.

   Дура, конечно. Вон, Юлианна, вещи на бережку оставила... Или дура она? Что-то не разгляжу, в чём она. Неужели мужчин смущает? Они ведь что алхимики, что магистры до одного дела падки, потому как мужчины.

   - Ты неправильно меня поняла, - оправдывался Липнер, - я насильничать не собирался. Честно-пречестно!

   Заглянула в глаза - вроде, не врёт. Или у них, алхимиков, всё иначе? Женихами их недаром наши кличут.

   - Я тебе одежду высушу, - продолжал змей, потирая ушибленный бок.

   - А взамен? - не верю я в бескорыстие.

   - Да так, - замялся Липнер. - Ты... ты мне понравилась. Прости.

   Вот так. А я уже колкое слово заготовила. Ладно, пусть ухаживает: мне же польза. Во что бы ноги без алхимика превратились? Угу, в кровавое месиво.

   Осторожно вылезла на берег, стыдливо прикрывая интересные места рукой. Пусть там и бельё, но не для чужих глаз. Липнер плёлся следом, пожирая взглядом. Невольно оценила его как особь мужского пола: полный комплект, лохматое половозрелое чудо, знающее, что с губами делать.

   Вспомнила о Хендрике, подавальщицах и махнула рукой. Пококетничаю немного, плоды поснимаю, а потом скажу, что он герой не моего романа. Использую? Да не больше, чем он меня. Или я должна любовью небесной воспылать? Как же, на второкурсницу не магичку обратил внимание пятикурсник-алхимик! К слову, я ведь не уточнила: он перешёл на пятый курс или экзамены за него сдал.