Сегодня была годовщина его воцарения на трон и ее смерти. Может быть, именно поэтому он не сдержался, и послал суккуба...

   - Приглашай, - Родгар откинулся на высокую спинку кресла, стараясь не показать присутствующим своего нетерпения. До сих пор все его попытки достать Валара не приносили никакого результата. Наемники из низших, человеческие киллеры, шлюхи... Все они исчезли без следа. Неужели, затея с суккубом удалась? Значит, он не ошибся, когда послал Алексу.

   В кабинет вошел молодой мужчина, в костюме тройке и дорогом галстуке с коробкой перевязанной огромным красным бантом, и, обведя взглядом присутствующих, остановился у дальнего края стола.

   - Артемиус Колдер? Что привело цепного пса полукровки ко мне в дом? - с наигранным интересом спросил Родгар.

   Артем склонил голову в насмешливом приветствии, и, поставив коробку на стол, подтолкнул ее к Родгару. Большая коробка, пронеслась мимо сидящих за столом демонов, оставляя за собой кровавый след, и остановилась прямо напротив главы. Родгар смотрел на подарочную упаковку, скривив губы в подобии улыбки. Наконец, словно желая довести спектакль до конца, он сорвал бант, и отбросил крышку. В коробке находилась голова с роскошными рыжими волосами, слипшимися от крови. Губы суккуба были приоткрыты, словно в беззвучном крике, в остекленевших глазах, еще недавно смотревших на него с таким обожанием, застыл ужас.

   - С годовщиной, мессир Родгар, - торжественно произнес Артем.

   Подняв холодный, ничего не выражающий взгляд на "курьера", бывший Палач улыбнулся:

   - Странно, что он прислал именно тебя. Не предполагал, что преданность сейчас настолько не в цене.

   - Как и любовь, - молодой демон указал взглядом на коробку, - между нами - мне ее было немного жаль.

   - Думаешь, сможешь отсюда уйти живым? - с неподдельным интересом спросил глава, - если забыл - отсюда невозможно переместиться.

   - Уверен, - губы молодого демона расплылись в широкой искренней улыбке, - а это причина моей уверенности.

   Он демонстративно поднял руку, в которой был сжат небольшой продолговатый светящийся красным предмет:

   - Знакомая штучка, а, Палач?

   - Откуда она у тебя, сосунок? - Родгар видел, как от молодого демона в страхе отшатнулись сидящие рядом с ним. Он сам, побледнев, замер, не желая спровоцировать безумца.

   - Неважно откуда. Важно то, как я собираюсь это применить, - не меняя выражения лица, сообщил Артем.

   - Пошел отсюда вон! - рыкнул Родгар. Он почувствовал, как над верхней губой выступил пот. Давно не испытываемое им ощущение такого привычного для человека, и необычного для демона страха, сковало его тело при мысли о том, что эта штука сможет сделать со всеми ними. Счастье, если ущерб коснется лишь комнаты, но что-то ему подсказывало, что она гораздо мощнее тех, что он видел до сих пор. Но взял себя в руки, не желая демонстрировать перед присутствующими то, что чувствовал в этот момент.

   - Жаль, что не смогу присутствовать на праздничной части этого вечера, - вздохнув, Артем поклонился, - вынужден вас покинуть. Дела, знаете ли!

   Он вышел в предусмотрительно раскрытые перед ним двери, и только когда легко запрыгнув в спортивный автомобиль, и помахав смотрящему на него из окна стражу, завел мотор, все невольно перевели дух.

   Родгар уставился на голову несчастной демоницы, успевшую пропитать картонную коробку, испачкать кровью стол и капающую на пол. Больше не обращая внимания на гостей, он с диким рыком столкнул ее со стола. Голова демоницы покатилась по паркету, оставляя за собой яркий кровавый след.

   Тусклый свет скрывал собеседника, но Николай Александрович Прихватов знал, что даже если он запомнит его лицо в мелких деталях, это ничего не даст. Кем бы ни было существо, назначившее ему встречу посреди ночи, каждый раз оно принимало другой облик, используя новое тело. Вот и сейчас, перед ним сидел высокий худощавый мужчина, средних лет, с сединой на висках, в элегантном костюме. Единственное, что оставалось неизменным - цвет бездушных, способных рождать ужас одним своим взглядом глаз. Светлые, холодные, иногда Прихватову казалось, что они способны проникать в самую душу, и выворачивать ее наизнанку. Иногда после их встреч он чувствовал себя разбитым, ослабленным. Но никогда не мог отказать, и приходил снова и снова.

   - Когда мне ждать вашего посланника? И как я его узнаю?

   - Он сам вас найдет в нужное время. Единственное, что от вас требуется - сделать то, что он от вас потребует.

   - А прикрытие? - встревожился Николай Александрович.

   - Не беспокойтесь, - собеседник улыбнулся одними губами, и сердце Прихватова сжалось от страха, - оно будет.

   Ветер пригибал деревья к земле, молнии разрывали небо на части. Казалось, что мир отчаянно сопротивляется ведомой ему одному угрозе вторжения. Неведомая сила рассекла небо пополам, столб света ударил в одиноко стоящее дерево. Внезапно мир замер, точно готовился к чему-то...

   Я резко открыла глаза в полной темноте и попыталась вздохнуть, с ужасом понимая, что не могу. Голова раскалывалась, странная тяжесть сковала тело, мешая дышать, шевелиться. Все тело было словно парализовано, в приоткрытый от беззвучного крика рот набивалась земля. Меня охватила паника: я задыхалась, не в силах высвободиться из земляного плена помочь себе потерявшими чувствительность руками.

   Хотелось кричать, рыдать, биться из последних сил, чтобы только выбраться отсюда. Почувствовав боль в кончиках пальцев, поняла, что к ним вернулась чувствительность, и, превозмогая тяжесть земли начала раскапывать могилу, вырывая ногти с корнем, сдирая кожу до крови о то и дело попадавшиеся камни.

   Чувствуя, что если не сделаю глоток воздуха прямо сейчас, то умру, захлебнусь этой мерзкой липкой жижей, внезапно замерла, словно сраженная догадкой.

   Превозмогая панику и тошноту, я закрыла глаза, стараясь не замечать того, что вода с землей заполняет легкие, проникая, казалось, сквозь каждую пору, отрешаясь от тошноты, страха и боли. Что-то мощное вырвалось из меня, отбрасывая комья грязи в стороны и вот я уже смотрю на мрачное, покрытое хмурыми тучами небо. Ливень не прекратился, но теперь это уже не имело значения. Выплюнув всю гадость, что я успела проглотить, наконец-то вздохнула полной грудью, протерла глаза, и медленно вылезла из оказавшейся неглубокой могилы. Отдышавшись, осторожно прикоснулась рукой к болезненной ране на голове, убедилась, что она никуда не собирается исчезать, и, вздохнув, осмотрела место, в которое меня забросила судьба.

   Ночной лес был наполнен шумом дождя и раскатами грома. Внезапно я упала на колени, мною овладела дурнота и головокружение. Несколько минут меня нещадно рвало, хотелось умереть и никогда не выбираться из-под земли. Прислонившись головой к дереву, я почувствовала, как его кора царапает кожу, а капли приятно холодят лицо, очищая его от грязи и земли.

   Немного придя в себя, я тяжело поднялась на ноги, и медленно пошла по лесу, не до конца понимая, куда. Каждый шаг отзывался болью в искалеченном, недавно еще мертвом теле, то и дело, спотыкаясь о корни и пожухлую траву, я двигалась вперед. Мокрые волосы облепили лицо, тело дрожало от холода, из губ вырывался пар. Снова упав в грязь, я заплакала от бессилия и бешенства, несколько раз ударила кулаком по грязной луже, и зло закричала:

   - Ненавижу тебя. Михаэль! Слышишь? Ненавижу!

   Как я и думала, мне никто не ответил. Только дождь и отдаленный грохот грома. Что же, я здесь, я вернулась... Боже! Помоги!

II

   Холодные капли дождя скатывались за воротник порванного пиджака, и противно ползли по спине. Лес грозной стеной обступал меня с двух сторон, небо скрывали темные тучи. Дорога была скрыта завесой дождя, но я упрямо двигалась вперед, стараясь оказаться как можно дальше от собственной могилы. С каждым шагом идти становилось все труднее, словно тело отказывалось мне подчиняться, впрочем, это не удивляло. Слишком мало прошло времени с момента... возвращения, чтобы надеяться на полый контроль.