– А я увидел, – отвечает Кощей. – Боль, смешанную с печалью и добротой. Тая испытывала потери и это читается по ее душе. А ты, кот, ничего не рассмотрел.

Баюн открывает рот, чтобы ответить, но Кощей поднимает ладонь и останавливает его.

– Я нашел в ее глазах то, что давно утратил сам. Человечность.

Кот фыркает и спрыгивает с колен царевича.

– Я был о тебе лучшего мнения, мур-р. Пойдешь на поводу у любви – все пропало! – мурлыкает Баюн, убегая прочь.

2

Ягиня чувствует, что что-то идет не так. Она открывает бочонок и бросает в него плесень. Картинка вспыхивает так ярко, что Яге приходится зажмуриться.

– Вот, значит, как… – бормочет она, сжимая зубы до громкого хруста. Сколько бы раз они не ломались, с каждым годом Яга умудрялась выращивать их новехонькими.

– Когда-то я не была такой! – выкрикивает Яга, хватает бочку за края и роняет ее на пол. Вода с плесенью растекается по полу.

Избушка недовольно скрипит досками.

– Что? Не нравится?! Найди себе другую хозяйку! – рычит Ягиня, замирает посреди комнаты и прикрывает лицо руками.

Она облизывает губы и чувствует солоноватый привкус. Столько лет этот негодяй заставляет ее страдать! И все из-за чего? Из-за потери человечности!

– Как будто мне была нужна его любовь, – бормочет Яга, утирая слезы, – мне нужно было только, чтобы он был рядом. Разве я просила большего?

Избушка накреняется и сострадательно скрипит, поднимая куриную лапку и почёсывая когтями крышу.

– Что? Говоришь, нужно связаться с ними?..

Яга топает, затем щёлкает пальцами и на ее лице возникает недобрая ухмылка.

– Правильно. Нужно заставить его пожалеть об этом выборе. Кощей должен расстаться с этой девкой, – Ягиня щелкает пальцами, и бочонок возвращается на место. Вода с плесенью затекают обратно, и на поверхности возникает болотная местность. – Начнем с тебя, мой верный слуга…

3

Удивительно глупая честность Кощея поразила меня до глубины души. Я сидела в своей комнате и рассматривала яйцо. Оно и вправду было покрыто золотом, но совсем ничего не весило. Я поднесла его к уху и потрясла. Игла внутри отчаянно задребезжала, словно предупреждая, что мне не следует нарушать ее покой.

«Почему ты дал мне его?» – думала я.

Я бежала сюда из кухни так быстро, как только могла, но даже после передышки в груди жгло, как от прикосновения раскаленного клейма. Я ненавидела бег с детства, потому что была неторопливым ребёнком. Последовательным, как однажды сказал папа. И когда я решала отойти от своей «программы», это всегда плохо заканчивалось. Так и сейчас: поторопившись, я наткнулась на Кощея, а он вручил мне свою смерть.

«Эй, почему ты всегда такая наивная? Вдруг это всего лишь проверка? Если сломаешь иглу сейчас, а Кощей не умрет, что будешь делать? А?»

Наташа была права. Может, Кощей действительно задумал для меня испытание. Вроде тех скелетов или русалки. Он сказал, что под водой я должна была очиститься от грешных мыслей…сработало ли?

Я прикусила губу, сдерживаясь, чтобы не треснуть гибель Кощея о какой-нибудь острый угол. Чем закончилась сказка о золотом яйце? Мышка махнула хвостиком, и оно разбилось. Может, мне тоже стоит отложить его в сторону и посмотреть, что будет? Или невзначай разбить его?

Мои мысли прервали шаги скелетов. Я слышала, как они волокут свои конечности, и ждала, что они пройдут мимо. Но в дверь постучали.

Я спрятала яйцо под подушку и открыла засов. Хромой выставил руку и склонил голову. Я взглянула вниз и увидела рядом Безногого.

«Почему эта парочка никогда не расстается?»

– Хр-рщ, – нетерпеливо скрипнул зубами Хромой.

Я вздохнула и взялась за его костлявую руку.

4

Скелет привел меня к каменной лестнице. Он отпустил мою руку и указал пальцем вверх.

– Что там? – спросила я.

Вместо ответа Безногий толкнул меня в бедро. Я посмотрела наверх и увидела нескончаемый ряд ступенек. Местами они обвалились и стали похожи на тропинку смерти. Я покосилась на скелетов, но они лишь тряхнули костями, и я пошла по лестнице.

У самого верха мне пришлось ползти на коленях, настолько крутым был склон. Несколько раз я смотрела вниз и представляла, как упаду и стану темным пятном плоти и крови, размазанным по земле. Потом какой-то художник намалюет на черном полотне красный круг и всем расскажет, что эта картина – символ уходящей из человека жизни.

– Тебе помочь? – спросил Кощей, когда я с трудом выкарабкалась на стену.

– Я сама! – гордость и упрямство не позволяли мне сдаться просто потому, что кто-то предложил.

Пыхтя, я оперлась на колени, затем поднялась и отряхнула плащ.

– Ты все еще носишь его? Василиса не дала тебе выходное платье? – спросил Кощей, сцепив руки в замок на спине.

– Дала. Но я не люблю платья, – я хмуро посмотрела на него. – Для чего весь этот цирк?

– Цирк?..

– Представление. Шоу. Не знаю, как это у вас правильно называется.

Кощей промолчал, вглядываясь в мое лицо. Его белесые глаза больше не казались мне чем-то непонятным. В них было неприятно смотреть, потому что я видела в нем монстра. Жадного зверя, похитившего меня и теперь удерживающего в замке силой.

– Зачем ты отдал мне яйцо? – спросила я.

Этот вопрос мучил меня всю ночь и теперь я решила спросить лично.

– Что ты думаешь? – спросил Кощей в ответ.

– Ты…проверяешь меня?

– Верно.

– Но почему? Почему именно я?

Кощей оставил меня без ответа, поманив за собой небрежным взмахом руки. В то же время этот жест показался мне плавным и давно отточенным. Словно что-то смазывало его движения и не давало проявить себя во всей царевической красоте.

Кощей двинулся вдоль стены, делая медленные и широкие шаги – его высокий рост позволял ему опережать меня на восемь моих маленьких шажков.

Однажды мама в шутку сказала, что если у меня появится парень, то я буду бежать за ним, как собачонка, высунув язык. Вспомнив ее слова, я улыбнулась.

Тишина длилась безумно долго. В голове роились мысли, но я не хотела разговаривать с Кощеем. Если он игнорирует меня, почему я не могу игнорировать его?

– Подойди ближе, – позвал он.

Я подняла голову и увидела верхушки деревьев. Вытянула руку и коснулась одной, опираясь на стену, чтобы не вывалиться. Роща казалась маленькой и в то же время неизмеримо большой.

– Как давно ты любишь лес, Тая? – спросил Кощей.

Я повернула голову. Он смотрел на меня пристально, как если бы оценивал мою реакцию.

– Что ты имеешь в виду?

– Залесье говорит о тебе. Прислушайся к шепоту листьев, – сказал Кощей.

Вопреки здравому смыслу я закрыла глаза. Ветер бережно трепал мои волосы. К робкому шороху деревьев прибавился усиливающийся звук дождя. Я выпутала руки из-под плаща и расставила в стороны, как Роза из «Титаника».

«Только Славы не хватает», – пронеслось в голове. Мысль ударила меня, словно хлыстом, и я распахнула глаза.

Спокойствие ушло, уступив место страху и паническому сердцебиению. Кровь отлила от лица. Щекам и носу сразу же стало холодно. Я исподлобья взглянула на Кощея и прошептала:

– Я ничего не слышу.

– Значит, нужно время, – ответил он.

– Почему ты просто не отпустишь меня домой?

Кощей снисходительно склонил голову. Капля дождя стекла по его носу и долго не падала с кончика. Темные волосы царевича медленно намокали, делая его вид еще более жалким…или несчастным?

– Тебе когда-нибудь говорили, что у тебя необычные глаза? – спросил Кощей.

– Да… – ответила я, – говорили, что это черные дыры.

– В твоих глазах кроется бездна доброты и одиночества. Дураки те, кто не видят этого, – сказал Кощей.

Щеки защипало от прилившего тепла, как бывает после входа с морозной улицы в теплое помещение. Я почувствовала кончик носа и покачала головой. Эти слова…