Поступила команда приступить к движению, солдаты стали запрыгивать на броню БТРов и в кузова автомобилей, и Потураев, поблагодарив Казеко за бронежилет, пошел к своему тягчу. Водитель уже стоял на подножке кабины. Потураев протянул ему бронежилет и сказал:

— Возьми, Казиев, и повесь себе на дверцу. Комбат приказал выдать их всем водителям. Бери, бери, что я сам придумал, что-ли?

Не мог Потураев один из батареи укрыться за бронежилетом, а потом честно смотреть своим солдатам в глаза.

— У тебя все, Сердюков?

— Все!

— Вперед, Казиев! — Евгений сел на свое место и захлопнул дверь.

Время шло к концу дня, на западе солнце уже касалось вершин приблизившихся к ним гор, и колонна подъезжала к городу Пули-Хумри. Вокруг города тянулись угрюмые горы, но за ними, дальше на юг, виднелись еще более высокие вершины в белых снежных шапках.

Пули-Хумри показался Потураеву более многолюдным и оживленным, чем Баглан. По улицам ездили автомобили неизвестных Евгению марок и пассажирские арбы с большими, в рост человека, колесами, запряженные в наряженные лентами и цветными попонами лошадей. Арбы были разукрашены в яркий красно-желтый цвет, что придавало улицам Пули-Хумри праздничный вид. У дуканов стояли на треногах большие фотоаппараты, и их владельцы созывали народ запечатлеть себя на фотоснимках. Брадобреи прямо на тротуарах усаживали солидных стариков в свои кресла. Витрины дуканов были забиты различными товарами. Ясно видны были компактные магнитофоны, наборы красочной косметики и многое другое, что не удалось рассмотреть. Жители города не обращали внимание на русских, с лязгом гусениц проезжающих по центральной улице. С уклоном вниз, они выехали на окраину Пули-Хумри, где большим палаточным городком стояла советская воинская часть, окруженная высокими горами. Въезжая в расположение этой части, Потураеву показалось, что горы сомкнулись, и они остались в окружении великанов. Здесь предстояла заправка техники топливом и ночевка. Колонна почти с ходу встала у двух длинных заправочных труб с отводными шлангами для баков с бензином и соляркой, и через двадцать минут около сотни машин отъехали от них готовыми к дальнейшему движению.

Командир батареи капитан Петухов назначил караул, и солдаты и офицеры стали готовиться к отдыху. К Потураеву подошел сержант Сердюков и предложил:

— Товарищ старший лейтенант! Идемте в наш кузов, мы там приготовили места для расчета и для Вас.

Водитель Казиев остался ночевать в кабине УРАЛа, а Потураев спал вместе с солдатами в кузове на матрацах, накинутых на снарядные ящики. Заставы, стоящие на вершинах окружающих гор, всю ночь постреливали из пулеметов и ракетницами освещали местность. Кузов УРАЛа был наглухо затянут тентом, но все равно холод пробирал Потураева, несмотря на то, что он спал одетым и обутым. Подъем сыграли до рассвета, проверили личный состав и готовность техники к маршу, и, после доклада командиров подразделений, подполковник Ветошкин отдал команду на движение.

Утро 3-го декабря выдалось прохладным и солнечным. Дорога была сухая, пыльная, и колонна быстро достигла населенного пункта Хинжан, за которым начинался крутой и извилистый подъем на самый высокогорный в мире автомобильный перевал Саланг. Впереди вершины затянуты облаками, и именно к ним натужно стали карабкаться гусеничные и колесные машины. Они проезжали многочисленные мостики, которые охраняли одно-два отделения советских солдат, постоянно живущих здесь в бронеколпаках. Справа горы вплотную стеной приблизились к дороге, слева обочина круто обрывалась в ущелье. Казиев уверенно управлял УРАЛом, напряженно всматриваясь в извилистую ленту дороги.

Въехали в тучу, которую они видели снизу, и сразу попали в снежную бурю. Поднимаясь выше и выше, люди и машины чувствовали кислородное голодание. У людей появлялась головная боль, машины начинали закипать. Двигатели стали работать с перебоями. Все солдаты и офицеры соскочили с машин и, упираясь в задние борта и колеса орудий, помогали им карабкаться вверх. Потураев, спрыгнув с подножки УРАЛа, сразу почувствовал одышку, и ноги показались ему ватными, непослушными. Вместе с солдатами он толкал гаубицу, не подавая никаких команд. Здесь они были не нужны. Всем было тяжело, все задыхались. Снег залеплял глаза, нос. Крупные снежные хлопья налипали на лобовые стекла, ограничивая видимость дороги. И только когда эта туча осталась внизу, метель внезапно прекратилась. Перед По-тураевым открылось голубое, чистое и морозное небо. Скалы были в снегу. Вид был величественный и сказочный. Колонна втянулась в туннель на вершине перевала, и после нее начался такой же тяжелый спуск. Снова въехали в снежную бурю. Водители на пониженных скоростях медленно вели машины по снежной колее. Когда туча осталась наверху, буран прекратился. Снегу на горах становилось все меньше и меньше, и вскоре они опять ехали по сухой дороге. Перед въездом в долину все увидели впереди несколько сожженных КАМА-Зов — наливников, черных от копоти и безвольно стоявших на железных дисках вместо колес. После спуска с перевала колонна свернула направо с дороги к палаточному военному городку советского мотострелкового полка, стоящему на окраине города Джабали-Уссарадже. Остановились недалеко от палаток и начали готовиться к ночлегу.

Еще затемно их разбудили залпы полковой артиллерии. Ее позиции находились в стороне от палаточного лагеря, и сполохи огня, вырывающиеся из стволов, на мгновение освещали фигурки солдат около пушек. Куда они вели огонь — никто не знал. Куда-то в сторону Саланга.

Солдаты и офицеры бригады уже были на ногах, готовясь к дальнейшему движению. Старший лейтенант Потураев обошел все УРАЛы со своими артиллерийскими расчетами, сержанты доложили ему о готовности к маршу. На ходу проверяя сцепку орудий к форкопам грузовиков, Евгений подошел к командирской машине. Петухов, скинув десантную куртку, умывался, подставляя ладони под кртелок с водой, из которого поливал ему дальномерщик рядовой Аксенов. В другой руке он держал полотенце для комбата.

— Товарищ капитан! Личный состав огневых взводов к маршу готов! А-а! Хорошо, что подошел, Потураев! — Петухов взял у Аксенова полотенце. Меня полчаса назад вызвали к комбригу, ему по радио сообщили, что нашу третью, последнюю, колонну из Кундуза в Баглане расстреляли и почти полностью уничтожили. Подбили и наш батарейный УРАЛ, что шел с ними. Матчанов и Рахманов погибли. Жаль пацанов. — Капитан Петухов отдал полотенце, надел куртку и туго подпоясался ремнем. Из кабины ГАЗ-66 он достал свою шапку и автомат. Орудия местного полка продолжали вести огонь по своим невидимым целям. Петухов подошел к старшему лейтенанту:

— Вот что, Евгений! Через полчаса мы уедем отсюда на Кабул, ночуем там и завтра приезжаем на новое место. А ты останешься здесь и с попутками вернешься в Пули-Хумри. Туда стянули всю подбитую технику нашей бригады. Те машины, которые можно подлатать, сделают там в рембате. Их нужно забрать. Может быть, и наш УРАЛ можно сделать. Не знаю. Никто ничего толком не знает. Поедешь туда и разберешься. С собой оставь рядового Ахметова, он опытный водила. Возьми у старшины сухпайки, примерно на неделю, и дополнительные боекомплекты к автоматам. Если УРАЛ отремонтируют, вы с Ахметовым с попутными колоннами добирайтесь до провинции Логар, где будет стоять наша батарея с третьим ДШБ. Я буду вас ждать. Возвращайтесь живыми. Вопросы есть?

— Есть. Сколько километров Логар от Кабула?

— Сотни полторы на юго-восток, но точно не знаю, из наших еще никто там не был.

— А что делать с убитыми?

— Ничего не делать. Там без тебя их отправят в Союз хоронить. Твоя задача одна — довести наш УРАЛ до батареи.

— Все понял, товарищ капитан!

Петухов крепко пожал Потураеву руку и, глядя в глаза, сказал:

— Возвращайтесь.

Прапорщик Веденеев выдал Потураеву и Ахметову сухие пайки, патроны и отдал Потураеву свои две запасные обоймы к пистолету. Через полчаса их колонна выползла на дорогу, ведущую в Кабул, и вскоре последняя машина скрылась за ближайшим поворотом. Старший лейтенант Потураев и рядовой Ахметов остались в незнакомом мотострелковом полку одни. Они молча стояли с автоматами за плечами и смотрели на свою уходящую колонну. Под их ногами лежали два десантных рюкзака: с продуктами и патронами. Ну, что, Алик! Пойдем узнаем у кого-нибудь, на чем можно добраться до Пули-Хумри.