— Надеюсь, бешенство таким образом не передаётся?

Те синхронно покачали головами, во все глаза уставившись на „экспериментатора“. Тот молча прошествовал через зал, сел, и только потом лаконично сообщил родственникам:

— Не сошёл.

— Вместе лечиться будете, — заржал эльф, явно нарываясь, но напряжение, казалось звеневшее в воздухе, снял. — Мара, прекрасна, как обычно.

Подойдя к застывшей с подозрительно равнодушным выражением лица девушке, он обаятельно улыбнулся и, изящно склонившись, поцеловал её запястье. Та недовольно вырвала руку.

— Клоун! На официальных приёмах развлекайся.

Я с трудом поймала отвисшую челюсть: ну и где же этикет и хорошие манеры? Ничуть не смутившись, эльф поприветствовал обоих братьев и уставился на меня, а я — с не меньшим интересом — на него. Надо же. Живой эльф.

Длинные, традиционно гладкие белые волосы до пояса, льдисто-зелёные миндалевидные глаза, стандартные эльфийские уши (мне всегда казалось, что есть в них что-то от ослиных). Только надеты на нём были не белые обноски, как в фильме, а вполне себе элегантный костюмчик из изумрудно-зелёного шёлка и блестящие кожаные сапоги, вместо онучей. Непорядок.

— Алёна, — представил меня Маркин. — Боевая подруга и гостья нашего мира. Не умирала.

— Позволь представить тебе Зариэля. — вмешалась Мара. — Полное имя спишешь потом, чтобы не смеяться сейчас. По какому-то недоразумению, действительный правитель Города Цветов.

Порассматривав меня, эльф вновь повернулся к Мору.

— А эльф у вас неправильный, — мстительно вставила я и показала язык застывшему эльфийскому затылку. Вроде ничего он мне ещё и не сделал, а так захотелось хоть кому-нибудь насолить, так почему бы и не тому же эльфу? Вот оно — дурное влияние неправильной компании.

— Что ты имеешь в виду? — владелец возмущённо дрогнувших ушей медленно развернулся, демонстративно готовый смыть оскорбление кровью.

— Ну как же? — невинно похлопав ресницами пояснила я. — Эльфы, они же маленькие и с крылышками. Прозрачные такие. И приворовывают при случае.

По-моему, я опять нарываюсь…

Остроухий неожиданно расслабился и уставился на меня с нескрываемым интересом. Как обидно. А я-то уже обрадовалась новому скандалу. Вообще-то, что-то не так со мной: до сего приключения я была неконфликтной до безвольности и никому не хамила без совсем уж весомых причин.

— И откуда же тебе известно о наших пращурах? — протянул Зариэль.

— В институте учила, — сам по себе ляпнул мой язык.

— Интересный у тебя мир, — словно про себя пробормотал эльф, о чём-то напряжённо размышляя, а потом внезапно переключился на хозяев замка. — Что за срочность? У нас леший знает, что творится: вся конопля зацвела в одночасье, старейшины валяются недееспособные. Сто лет такого не видел.

— Вот ей спасибо и скажи, — перевёл стрелки на меня оборотень-старший.

Миндалевидные глаза вновь уставились на меня.

Я, вздохнув, пересказала свою эпопею с огородными работами и выводы, сделанные котом. Эльф призадумался, вяло ковыряясь в тарелке.

— Только это секретная информация, — наконец решился он. — Был замечен двойной переход примерно два года назад. Однако, пообщаться с чужаками нам не удалось.

Эволюционировавший кельтский фольклор обвиняюще ткнул вилкой в Мора.

— Один на месте от ужаса окочурился, а второго… Как там Торин? — непоследовательно, но очень ядовито поинтересовался он.

— До сих пор желудком мается, — подала голос Мара. — Всё жалуется, что мясо было скверно прокопчено и отравленной брагой приправлено, — заметив мои округлившиеся глаза, она поспешно добавила: — Да не едим мы людей. А этот на ребёнка с ржавым мечом тупым полез. Чего хотел?

— Если проспиртованный и прокуренный, то точно наш, — прикинула я.

— А идея у меня такая, — продолжил остроухий. — Поедем в мой замок, там с алхимиком сама поговоришь. Он этим всю жизнь… здесь занимается, а в последнее время темнит что-то. Что, да откуда. Мара, лапочка моя пушистая, тебя я в первую очередь приглашаю. А этих двух зануд предлагаю оставить здесь — Зариэль ловко увернулся от запущенного в него острого ножа. Мара замахнулась повторно. Теперь уже яблоком. Недогрызенным.

— Зариэль за Марой уже лет сто ухаживает, — просветил Маркин. — А она его все эти сто лет вот так…

— Молод и незрел, — похоже уже в тысячный раз добавила девушка.

— Я её на семьсот лет старше! — судя по всему, в тот же тысячный раз возразил эльф.

— А по разуму — будто на семьсот — младше, — отрезала Мара. — И бабник, к тому же страшенный.

Моррин, откровенно забавляясь, откинулся на спинку своего стула. Очевидно, такие сцены ему созерцать было не впервой.

— Так скажи ему честно, что предпочитаешь брюнетов, — я быстро подмигнула округлившей было глаза девушке.

— Знала бы ты, какие у них стойкие краски для волос, — пояснила она. — С него станется.

— Что, правда? — оживился эльф. — Так я быстро в портал, обратно, и женимся, солнышко?

— Убью когда-нибудь, — прорычала Мара, но я успела заметить блеснувший в её жёлтых глазах озорной огонёк.

— А вообще, что нового? — Мор отставил свой бокал в сторону.

— Подземники оживились, — посерьёзнел эльф. — И с русалками что-то непонятное творится. Как будто в бега ударились.

Мы с братьями дружно переглянулись: ай да Федя!

— Я что-то пропустил? — наши ухмылки не остались незамеченными.

— На подземников мы сами наткнулись. Такой сворой набросились, что мы едва ноги унесли, — пояснил Маркин. — Алёне ещё раз спасибо надо сказать.

— Она из твоего, Мара, колодца детёныша водянника вытащила, — сообщил Моррин. — И на волю отпустила.

— Тогда с русалками ситуация понятна, — кивнул эльф, в то время как Мара хватала ртом воздух, держась за сердце

— И позвать, когда надо, смогла, — вставил Мар. — Спасла нас.

— Лучше бы не спасала, — буркнула я, бросая злобный взгляд на Воррока-старшего. Нет, злилась я в общем-то на себя, но виноват всё-таки был он. С чего полез с поцелуями? Ведь почти себя убедила, что он мне не нравится. А теперь что — к психиатру идти зоофилию лечить? — Вошёл бы в историю, как Отважный Моррин, в Зад Подземником Укушенный. И девицу бы сэкономили, и на соответствующий памятник безутешные подданные как-нибудь бы скинулись.

Эльф сначала оторопел, а потом, встав, подошёл ко мне и отвесил такой же изящный поклон, как прежде — Маре.

— Это по какому поводу? — я изумлённо воззрилась на острые уши, мелькнувшие перед самым моим носом.

— Леди, я очарован, — он церемонно чмокнул моё запястье. — Редко встретишь женщину с таким острым язычком… и храбростью. Буду в любой момент счастлив видеть тебя гостьей своего дома.

Моррин недобро сверкнул глазищами.

— Не дай тебе демоны с её „язычком“ поближе познакомиться.

Эльф бросил насмешливый взгляд в его сторону.

— Да разве я осмелюсь, если ты для себя уже место застолбил?

Я тихо взвыла и стукнулась лбом об стол. Шишка, кстати, и вправду сошла, поэтому можно было с чистой совестью начинать набивать её заново. Где были мои мозги, спрашивается? Ещё бы с соседской овчаркой позаигрывать вздумала.

— Открываю портал, в надежде к ужину попасть, выхожу прямо к дверям, а там блок стоит. До сих пор в голове звенит. Зато имел удовольствие наблюдать вашу милую семейную сцену. Алёна, что такое „конспект“? — злорадно закончил Зариэль.

— Считай, что у тебя случилась галлюцинация, — сквозь зубы процедила я. — На почве цветения конопли и сотрясения кости головного мозга.

Озадачено уставившись на меня, эльф позагибал пальцы, похоже считая оскорбления.

— Добро пожаловать в клуб, — расхохотался Маркин. — Теперь нам меньше доставаться будет.

— Не меньше, — я отложила вилку. — Если так и будешь ко мне без стука вламываться.

— Маркин, я тебе по-дружески советую, прекращай. Это теперь для здоровья опасно, — не успокаивался остроухий. — Ну что же такое „конспект“?

— Не напрягайся так, пытаясь осмыслить непонятное, — сухо посоветовала я. — А то с непривычки перегорит что-нибудь в голове, и будет нужен искомый конспект для освежения памяти.