Лапочкин никому не рассказывал об этом случае, как и о том, что в конце концов, он научился понимать Тигра, да и не только его. Покачав головой, охотовед мягко улыбнулся:

- Да, господин Президент. Мне и впрямь можно позавидовать.

Обгрызая ствол молодого клена, заяц в сотый раз нервно поглядел по сторонам, благо круглые, навыкате, глаза, посаженные по бокам головы, позволяли смотреть и влево, и вправо одновременно. Волка по прежнему не было видно, но Косок прекрасно знал: Серый где-то здесь. Заяц, который не чувствует присутствие волка или лисы, как правило, долго не живет. Оно, в общем, и к лучшему, если идиоты не размножаются - это ушастому народу только на пользу. Не-е-ет, Волк где-то рядом, ползет, зараза, из-под ветра... оно, конечно, вчера договорились, что все будет понарошку, Серый клялся и божился, что зубами он Зайца есть не будет. Да только в Тайге каждому известно: волки своему слову хозяева, хотят - дают, хотят - обратно забирают. Тигр, вроде, обещал подстраховать, да что-то его не видно.

Заяц пошевелил ушами, пытаясь понять: откуда бросится Серый, но Волк красался тихо. Длинноухий покрутил головой, и внезапно облегченно вздохнул: из ближних кустов во всю пасть улыбался гигантский полосатый кот. Почти сразу же слева заворочалось, захрустело, запыхтело, и, повернув голову, Косой увидел Волка. Серый вдруг стал ужасно неуклюжим, шумным, он постоянно наступал на сухие ветки, помахивал хвостом и то и дело поднимал лобастую башку, словно желая убедиться, что его хорошо видно. Заяц ухмыльнулся: с Тигром шутки плохи. Внезапно гигантский кот захлопнул пасть и стал внимательно глядеть на реку. Заяц встал на задние лапы и осмотрелся: по Амуру плавно скользили две большие белые лодки.

- Эй, косой? - хрипло окликнул Волк.

- Чего тебе? - обернулся Заяц.

Волк, по прежнему прижимавшийся пузом к земле, лапой наклонил лист папоротник и сделал вид, что кусает:

- Про траву не забывай!

- Без тебя знаю, - огрызнулся Косой.

По плану он должен был беспечно есть травку и грызть траву, потом Волк набрасывался на него сзади, хватал и утаскивал в темный лес. Против последнего пункта Заяц решительно возражал, но Тигр успокоил его, объснив, что если Серый ему хотя бы ребра помнет - будет иметь дело и с Тигром, и со всеми его женами (а их у гигантского кота было то ли две, то три). Нельзя сказать, что Косой пришел от этого в восторг, но посмотрев на Волка, который при этих словах Полосатого в ужасе попытался спрятать морду в лапах, решил: оно того стоит. Для Тигров что Волки, что Собаки - это как конфета для человеческого детеныша (или водка для человека взрослого), Полосатые за ними гоняются, забыв обо всем. И Серый прекрасно понимал: если его начнут тропить сразу четыре Тигра, от такого не защитят даже пограничники. А что тропить будут, никто не сомневался: Хозяин Тайги слово держит.

Успокоившись, Заяц принялся сосредоточенно обгрызать кору. Когда лодки подошли поближе, Косой оставил несчастное деревце и несколько раз высоко подпрыгнул, откинув голову и размахивая перед собой передними лапами. Обычно взрослые Зайцы приберегают такие скачки для весенних схваток друг с другом, когда могучие длиннолапые самцы, что могут взлететь в воздух метра на два, сходятся грудь в грудь. Лапочкин как-то спросил: а чего ради, собственно, вы деретесь? Травы везде навалом, Тайгу по кускам, как тигры или медведи, вы не делите, а зайчих все равно всегда больше, чем зайцев. «Ты не понимаешь,» - гордо ответил ДЛинноухий, - «Это вопрос принципа!» Правда в чем этот принцип состоит, Заяц тогда объяснить не мог, он и сам этого не понимал. Косой - от роду не боевой зверь, на него охотятся все, кому не лень: лисы, волки, рыси, орлы. Одно спасение - быстрые ноги да умение кидать петли так, что хищник, бывало, погонявшись за зайцем, садился на зад и, пошатываясь, пытался собрать глаза в кучу. И все же, с древних, древнейших даже времен, от отца к сыну (вернее, от старшего зайца к младшему, потому что зайчата не то что отцов, но и матерей своих не знают - у каждой зайчихи все детки общие, какая рядом оказалась, та и покормила) передается Старый Заячий Завет: в последний миг свой, когда нацелены на тебя вражьи зубы или когти, не верещи жалко, а падай на спину, и врежь напоследок стервецу задними лапами! Как следует врежь, от всей своей запуганной, дрожащей заячьей души! И тогда, даже если через мгновение свет для тебя погаснет, перенесешься ты в другой, светлый лес, где всегда лето, всегда полно свежей травы, а волки и рыси ходят своими тропами и на зайцев не посягают.

Конечно, далеко не каждый заяц успевал вспомнить об этом, кого-то враг хватал на бегу, кто-то просто мчался, обезумев от ужаса и погибал напрасно. Но некоторые все-таки успевали обернуться и, грохнувшись на спину, били когтистыми задними лапами, что носят зайца по сорок верст в день. и, говорят, кое-кто из длинноухих ухитрялся отбиться: отбегал, тявкая, лис с выбитым глазом, теряя перья, трепыхался орел с перебитым крылом, и (но об этом только шепотом), пару раз и волки ковыляли прочь с разорванными мордами. Нет, не напрасно дерутся по весне зайцы!

Сейчас. конечно, Косой не собирался ни с кем сражаться - Длинноухому нужно было только, чтобы прыжки заметили с реки. И, похоже, своего он добился - передняя лодка повернула к берегу.

- Интересно, а чего это он так распрыгался? - Президент с интересом смотрел на Зайца, что выделывал прыжки почище кенгуру, - Виктор Михайлович, чего это он?

- Ну, как тут объяснить, - кандидат наук сделал задумчивое лицо, - Дело в том, что проявления радости свойственны не только человеку. Сегодня отличная погода, лето было мягкое и незасушливое, травы полно, так что зайцы сыты. Этот самец, судя по всему, плотно покушал - видите обгрызенный клен? Он жив, сыт, ему тепло - нет ничего удивительного, что он в восторге и решил немного поиграть.

- Как мило, - расстроганно сказал Гарант, - Это русак?

- Беляк, русаки у нас не водятся, - пояснил Лапочкин, - Есть еще маньчжурские зайцы, но этот - беляк, причем весьма крупный, килограмма на четыре, а то и на пять.

- Забавно, - улыбнулся Президент, - Ты смотри что выделывает! Оп! Просто молодец, хоть в сборную его бери. Та-а-ак, а это что такое...

Гарант сощурился, пытаясь разглядеть, что там такое движется в высокой траве, вышколенный секретарь немедленно подал ему бинокль. Президент поднес прибор к глазам, покрутил колесико настройки...

- Ах ты!!! АХ ТЫ СУКА! - рявкнул Гарант.

- А-а-а, это Канис Люпус, волк обыкновенный или серый волк, - хладнокровно пояснил Лапочкин, - Обитает по всей территории России, где пока не истреблен. В общем, у нас ему исчезновение пока не грозит.

- Как вы можете так спокойно говорить! - возмутился Президент, - Он же подкрадывается к зайчику!

- Это естественно, - так же спокойно ответил охотовед, - Заяц - один из источников пищи...

- А вот хрен ему, - решительно сказал Гарант, - Эй, дружок, а ну ка дай сюда пистолет!

Вытащив «Стечкина» у ошалевшего охранника из кобуры, Президент не дожидаясь, пока катер причалит, перелез через борт и прыгнул в воду. Ответственные Лица, не зная, как реагировать на такой порыв всенародно Избранного, испуганно запереглядывались, Лапочкин вздохнул и прыгнул вслед за Гарантом. Почти одновременно за борт сиганули два охранника: один с пистолетом в руке, второй, на ходу сбросивший пиджак, закатывал рукава рубахи.

Волк осторожно, стараясь производить как можно больше шума, подкрадывался к зайцу. он начал находить своеобразное удовольствие в этой игре: нет, конечно, ужин ему не обломится, но в этой «охоте», когда один делает вид, будто ничего не замечает, а другой тоже изображает из себя идиота, было что-то необыкновенно смешное. Волки любят хорошую шутку (хотя большинство лесных обитателей находят их чувство юмора несколько черноватым), и сейчас он едва сдерживал лающий волчий смех. Серый даже перестал обращать внимание на затаившегося в кустах Тигра: ну да, ну сидит, сверкает желтыми глазищами. Да ну его, этого Зайца Волк и так есть не станет - игра уж больно хорошая. Серый уже напружинил лапы для последнего прыжка, прикидывая. как бы половчее перехватить зайца пастью, чтобы не придавить чересчур (а то и впрямь еще пойдут вчетвером тропить - от них ведь и в Китае не скроешься), когда с низу донесся металлический лязг. Этот звук Волк не перепутал бы ни с каким другим, как-то сразу заныла пробитая в бою с браконьерами лапа. Не веря, Волк посмотрел вниз: от берега к нему бежали четыре человека. Впереди короткими скачками несся невысокий мужик с повадками вожака, сзади трусили два здоровяка, последним бежал Лапочкин. Но Волк не смотрел на охотоведа, его глаза были прикованы к правой руке невысокого...