Не успел Шейн как следует устроиться в кресле, как за окном раздалась сирена.
— Это что, пожарники? — спросила девушка.
— Да нет, полиция. — Шейн кивнул на ее фужер. — Ну как, нравится?
Она отпила немного.
— Чудесно. — Теперь она успокоилась. Левая рука ее лежала на подлокотнике кресла, голова откинулась на спинку. Ноги она вытянула, и платье снова полезло кверху. — Все чудесно. И вы чудесный. Сидя здесь, я чувствую себя так спокойно… А говорят, что вы грубый и бесчувственный. На самом же деле вы такой благородный и чуткий…
Майкл хмыкнул.
— Это моя манера усыплять бдительность. Я погружаю вас в атмосферу безопасности, и вы вдруг начинаете мне говорить такое, чего не рассказали бы даже священнику.
— Это как раз то, что я и собираюсь сделать, но не знаю, с чего начать.
— Тогда начнем с Джима Лейси. Мне он интересен потому, что я давно не имел с ним контакта. Что он делает в Майами?
— Я не знаю. Я действительно не очень хорошо знаю мистера Лейси. Когда-то мы были знакомы, но тут встретились совершенно случайно. Когда он узнал о моих делах, то сказал, что если на свете и есть человек, способный помочь мне, так это мистер Майкл Шейн.
— Боюсь, что это несколько преувеличено. Даже я не могу помочь, не зная в чем дело, — напомнил он ей.
— Да, да, сейчас… Это все так трудно. Видите ли, я… я совсем не та, какой кажусь.
— Откуда вы знаете, какой вы мне кажетесь?
— Ой, да все мужчины одинаковы. Вам только опусти глазки, и вы уже готовы молиться на девушку. А я… знаете, я… совсем грешная. Порочная.
— Ну, и какому же пороку вы предаетесь? — благодушно спросил Шейн.
— Это совсем не смешно! — Голос ее опять стал резким. — Я сделала ужасную вещь. И не одну. А теперь они меня поймали. Там, в Нью-Йорке, я была… ну, знаете, приманкой для бракоразводных процессов. Я выступала в шоу и очень нуждалась. На одной вечеринке я познакомилась с адвокатом. Он работал с Джимом Лейси. Они добывали «основание для развода» своим клиентам. Я полагаю, вы знаете, как это делается. Иногда между супругами бывали тайные соглашения, и тогда мужчины кооперировались, составляли лжесвидетельство о разврате, чтобы передать дело в суд. Но чаще жены просто хотели избавиться от мужей и получать содержание. — Она сделала большой глоток из фужера. — Я была подсадной уткой, получала комиссионные с каждой постели, на которой оказывалась ради Лейси, фотографа и негодующей супруги. Меня уже знали… «Профессиональный соответчик» — так назвал меня один судья.
— Ясно, ясно, — проговорил Шейн. — Лейси никогда не был особенно разборчив в работе, за которую брался. Что же дальше?
— Месяца два назад меня познакомили с моей очередной жертвой. Он… ну, вы должны знать все: его имя Чарльз Бортинг. Он был так дьявольски хорош, что я никак не могла понять, почему женщина хочет от него избавиться. Я лично таяла… Я, девушка-приманка! Но это было не смешно, потому что он-то меня полюбил. Мне нужно было бросить все и бежать куда глаза глядят, потому что ничем хорошим это не могло кончиться. Но я не могла его оставить. Я ненавидела его жену и втайне надеялась, что окажусь для него более достойной. И я не отступила от сценария, хотя он уже становился жизнью… Когда мы оказались, как пишут газеты, «в компрометирующих обстоятельствах», ко мне в спальню вломились Лейси, фотограф и жена Бортинга — все, как положено. Была обычная сцена, но Чарльз был прекрасен. Бедняга, он хотел защитить меня… Меня! Спасти мое имя! И нельзя было смеяться. Он ни в чем меня не заподозрил. Более того. Он заставил меня пообещать, что я выйду за него, как только он получит развод.
— И вы согласились? — спросил Шейн.
— А что мне еще оставалось? Сказать ему правду? Испакостить последнее, во что он так верил? Мы полюбили друг друга, и я вообще не вижу причин, почему должна отказываться от последнего шанса на счастье!
Две слезинки скатились по ее щекам, и она залпом осушила бокал. Затем вызывающе поглядела на Шейна.
— Вы презираете меня?
Майкл пожал плечами и залил коньяком полурастаявшие кубики льда в ее бокале. Плеснув поверх содовую, он подал его Элен.
— Кто я такой, чтобы судить вас? Каждый играет теми картами, какие ему выпали, и как умеет. — Он наполнил свою рюмку. — Но вы не рассказали мне ничего ужасного, что могло вас действительно обеспокоить. Шантаж?
— Гораздо хуже. Видите ли… я замужем! — Правильно поняв изумление Шейна, она усмехнулась. — Вот и не заявляйте, что видите всех насквозь. Я уже не так молода, как вы наверняка подумали. Мне двадцать шесть лет, а в семнадцать я вышла замуж за подлеца, за мелкого воришку, Макса Моргана. Я его сразу же бросила, как только мне стало ясно, кто он такой. Сменила имя и стала работать в шоу… И думать забыла о нем. Но когда Чарли стал настаивать на свадьбе, я поняла, что должна что-то узнать о своем, извините, супруге. Лейси сказал, что его надолго посадили. Ну, я и решила приехать в Майами и получить развод без всяких объявлений, чтобы Чарльз ничего не узнал.
— Ну, наконец-то мы в Майами, — сказал Шейн. — Так за чем же дело? И что заставило вас подумать о самоубийстве?
— Макс. Он тоже здесь, в Майами. Он сбежал из тюрьмы и выследил меня. Прихожу к себе, а он уже там… Он и сейчас у меня. Целую неделю!
— Наверстывает упущенное за эти годы?
Она сверкнула глазами.
— Это совершенно ужасно и безвыходно. Макс хочет денег. Он узнал, что Чарльз богат, и не желает давать мне развод. Он готов на скандал!
— Ну, это неумно, — сказал Майкл. — Скандалить беглому преступнику!
— Но он пойдет на это. Что ему терять? А если Чарльз узнает о моей прошлой жизни в Нью-Йорке, он ни за что не поверит, что я была с ним искренна.
— А вы были искренни?
— Да!
— И все же разыграли спектакль…
— Но это не было спектаклем!
— Но действующие лица появились, как и было задумано, не так ли?
— Я ничего не могла сделать!
— Вы могли его предупредить.
— Но что он тогда подумал бы обо мне?!
— Может, лучше, чем будет думать сейчас… Ложь всегда глупа и неудобна. Будьте смелей. Возвращайтесь к мужу и немедля вызывайте полицию.
— И он им все расскажет! А так, по его мнению, будет все очень хорошо. Я выхожу за Чарльза, не беря развода. Стану двоемужницей, и Макс будет выжимать из меня деньги Чарльза всю жизнь.
— Лихой парень, пробормотал Шейн. — И как же вы решили с Джимом Лейси? Какова моя роль во всем этом?
Элен сделала два глотка.
— Не могли бы вы… это предложение мистера Лейси… помочь мне избавиться от Макса?
— Убить его, что ли? — В глазах детектива появился жесткий блеск. — Вы пришли ко мне за этим?
— Ну… мистер Лейси сказал, что для вас… ничем не чревато. Арестовать Макса вы имеете право, а если он будет сопротивляться, то… — Она развела руками, а глаза ее сияли надеждой.
— Ясно, — сказал Шейн. — Это и вправду можно обтяпать запросто. К сожалению, я не большой любитель темных убийств, что бы там ни наговорил вам обо мне Лейси. Да и конкуренция большая. Этот город полон парней, которые за сотню-другую возьмут на себя все заботы о вашем нежном супруге… Могу порекомендовать, если желаете.
— Но он не покидает мою комнату! — Голос Элен срывался. — Он сидит там взаперти все время. Лейси сказал, что вы, как детектив, могли бы до него добраться, а больше никто. Никакие парни. И кто же еще, кроме детектива, может убить преступника без всяких помех? При попытке к бегству…
Шейн хрустнул пальцами.
— Итак, вы пришли попросить меня убить вашего мужа, — сказал он ровным голосом. — Тихо. Законно. Без всяких неприятностей?
Элен передернула плечами и отвела глаза.
— Звучит жутко, но ведь это же будет не убийство. Не больше, чем официальная казнь, которую он вполне заслужил. И это единственный способ помешать ему загубить две жизни! И… я оплачу это…
— Женщины! — поморщился Шейн. — Вы умеете превращать самое омерзительное в нечто милое и вполне естественное. Он ваш законный муж. Когда-то, в свои семнадцать лет, вы его любили. А сейчас сидите и предлагаете деньги за его убийство. Так уж давайте не отворачиваться от фактов.