Джина припомнила эти слова, когда увидела своего «жениха», входящего в комнату. В свои тридцать лет он был весьма упитанного телосложения, которое впоследствии явно грозило ему полнотой. Уолт обладал приятной наружностью и одевался со вкусом, но Джина твердо знала, что ей нравился совершенно другой тип мужчин.

Перед ее внутренним взором вдруг возник образ доктора Флетчера. Эти мысли застали ее врасплох, и она совсем некстати покраснела, в результате чего тщеславный Уолт принял это как знак восхищения своей персоной.

Он принес цветы и бутылку вина, которые и вручил ей с самодовольной улыбкой, упиваясь собственной щедростью по отношению к дамам.

Уолт поцеловал миссис Ламберт в щеку и подошел к Джине, стоящей у окна в другом конце комнаты.

— Здравствуй, старушка. У тебя очаровательное платье и ты, как всегда, чудесно выглядишь.

Вот именно, «старушка»! Джина нехотя подставила Уолту щеку и взяла из его рук красные гвоздики.

— Спасибо за цветы, — сказала она. — Пойду посмотрю, как там у Салли идут дела на кухне.

Как только падчерица удалилась, миссис Ламберт извиняющимся тоном произнесла:

— Ты же знаешь, какая она стеснительная. — Она лукаво улыбнулась. — После ужина я оставлю вас наедине.

Салли, так и не пришедшая в себя, старалась, как могла, но суп получился пересоленный, бараньи отбивные слегка подгорели, а пудинг больше походил на запеканку.

Уолт, который считал себя гурманом, поглощал все эти яства с мученическим видом, рассуждая о политике.

Джина, как хорошо воспитанная девушка, изображала вежливый интерес, периодически вставляя в его речь вопросы, которые не требовали ответа. Но Уолту ничего другого и не надо было; упиваться звуками собственного голоса было для него более чем достаточно.

Пережевывая подгоревшие кусочки мяса, девушка погрузилась в размышления. Интересно, где живет доктор Флетчер? Конечно, он ей не нравился, но все равно, хотелось бы это узнать.

Она перехватила взгляд Уолта и совсем некстати улыбнулась ему. В этот момент миссис Ламберт объявила:

— Кофе мы будем пить в гостиной. Пойду предупрежу Салли.

— Лучше я сама схожу, — поспешно воскликнула Джина, надеясь хоть на минуту ускользнуть от страстного взгляда своего ухажера.

— Нет, дорогая. Проводи Уолта в гостиную, а я скоро присоединюсь к вам.

Последние лучи солнца мягко позолотили мебель в этой небольшой уютной комнате. Предложив Уолту присесть, Джина направилась к окну, однако он почти вплотную подошел к ней.

— Моя дорогая девочка, ты не представляешь, как долго ждал я этого момента. Я дал тебе достаточно времени, чтобы принять решение, и рассчитываю, что ты поступишь правильно, ведь, в конце концов, не такой уж я плохой трофей! — Он засмеялся над собственной шуткой. — В сентябре я получу отпуск, и мы сможем пожениться.

Джина отстранилась от него и села в маленькое викторианское кресло.

— Уолт, прежде чем ты еще что-нибудь скажешь, я хочу сообщить, что не выйду за тебя. Если это звучит грубо и жестоко, но нам давно пора расставить все точки над «i».

— Но почему? — Его голос звучал несколько обиженно, но не более того.

— Я тебя не люблю.

Уолт засмеялся.

— Глупышка! Конечно же, ты любишь меня, просто не хочешь этого признавать.

Джина недоуменно уставилась на него. Насколько нужно быть самовлюбленным, чтобы не понимать подобных вещей?

— Если бы это было так, я давно бы тебе об этом сказала. Мне очень жаль разочаровывать тебя, Уолт. Мы знакомы много лет и, если хочешь, можем остаться друзьями. Ты еще встретишь девушку, с которой найдешь свое счастье.

Уолт стоял посередине комнаты, глядя на нее.

— Я не хочу быть твоим другом, — с трудом выдавил он. — Насколько я могу судить по твоему поведению, ты недостойна этого.

Его слова напомнили Джине напыщенную речь персонажей исторических романов. Подавив раздражение, она поспешно ответила:

— Хорошо, договорились. Ты останешься на кофе? — Любой другой на месте Уолта отказался бы под любым благовидным предлогом. Но этот мужчина был не таков. Для него кофе, по-видимому, был гораздо важнее, чем возникшая между ними неловкость. — Итак, если ты решил составить нам компанию, прошу тебя присесть, — сказала Джина. — Не правда ли, сегодня замечательная погода? Я просто обожаю июль, а ты? Еще не очень жарко, и сад выглядит просто великолепно.

— Тебе совсем не обязательно поддерживать разговор. Я глубоко оскорблен, и светская беседа не в состоянии смягчить мою боль.

Только Уолт мог говорить подобным образом, подумала Джина. Почему она раньше этого не замечала? Вероятно, потому, что они слишком давно друг друга знали. С легкой усмешкой она произнесла:

— Я всегда думала, что разбить можно только женское сердце.

— Только ты, Джина... — начал Уолт, но его прервало появление миссис Ламберт и Салли с кофейным подносом в руках.

— Надеюсь, вы уже наворковались? — лукаво улыбаясь, спросила его Кристал.

— Да, — ответила Джина. — Я наконец-то объяснила Уолту, что не смогу стать его женой.

Миссис Ламберт рассмеялась.

— Дорогая, не пора ли тебе прекратить упрямиться. У Уолта просто ангельское терпение.

Джина взяла у Салли поднос и поставила его на маленький столик рядом с креслом мачехи.

— Кристал, ты читаешь слишком много сентиментальных романов. Я уже давно не застенчивая семнадцатилетняя барышня. — Она взглянула на Уолта. — Мы не сможем пожениться, во-первых, потому, что я слишком стара для тебя, а во-вторых, потому, что не люблю кокетничать!

— Я не понимаю тебя, Джина. Как ты можешь так беспечно относиться к такому священному понятию, как брак? — Уолт взял в руки чашку кофе. — Я нахожу этот разговор неуместным.

— Неужели? Вообще-то, я тоже, но все равно рада, что мы его начали. Я думала, что хорошо знаю тебя, но ошиблась. Теперь все наконец встало на свои места.

Миссис Ламберт строго оборвала падчерицу:

— Джина, как ты можешь быть так жестока с Уолтом? Я очень удивлена и опечалена.

— Не понимаю, что тебя расстраивает, — спокойно произнесла Джина. — Я уже говорила тебе, что не хочу выходить замуж за Уолта. К тому же он сам слышал это от меня миллион раз.

Уолт поднялся:

— Я думаю, мне пора идти. — В его голосе звучала наигранная скорбь.

— Не расстраивайся, Уолт. Так будет лучше для нас обоих. — Джина протянула ему руку.

Он неохотно поцеловал ее и тяжело вздохнул.

— У меня о тебе останутся наилучшие воспоминания, за исключением, конечно, сегодняшнего дня.

Уолт печально распрощался с миссис Ламберт, и Джина проводила его к дверям. Наверное, она должна была чувствовать себя виноватой, но испытывала лишь радость долгожданного освобождения.

Когда Джина вернулась в гостиную, мачеха зло бросила ей:

— Ты просто глупа! Пора бы тебе понять, что ты уже не молоденькая девушка и не можешь позволить себе привередничать.

— Почему же? — холодно возразила та. — У меня есть работа, а через год я унаследую деньги, которые завещала мне бабушка. — Джина на минуту замолчала. — Скажи, Кристал, а Уолт знал о моем наследстве?

Миссис Ламберт занервничала:

— Ну, ты знаешь, некоторые вещи нельзя утаить...

— Оно могло бы ему пригодиться, не так ли? Счастливая молодая жена передает своему возлюбленному кругленькую сумму, чтобы он смог сделать себе карьеру. Или он собирался уговорить меня подарить тебе часть этих денег?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Твой отец обеспечил мне весьма комфортную жизнь.

— Твой банковский кредит исчерпан. Помнишь, однажды утром ты просила меня вскрыть почту. Там было письмо от управляющего.

— Ты не имела права!.. — в бешенстве вскрикнула мачеха.

— Да, безусловно, но я прочла его нечаянно. Письмо было сложено таким образом, что, достав из конверта, я не могла не увидеть текст.

Миссис Ламберт извиняющимся голосом произнесла:

— Джина, дорогая, это все временные трудности. Если бы ты могла одолжить мне некоторую сумму... Я все тебе верну.