Герцог, конечно же, придет в ярость, да, но какое это имеет значение? Что вообще может иметь какое-либо значение по сравнению с тем, что она здесь, в замке Керн, рядом с его хозяином? Ах, если бы она могла остаться здесь до утра, как в прошлый раз! Однако скромность и застенчивость не позволяли ей высказать все, что было у нее в душе, и Леона покорно шла рядом с лордом к замку, чтобы надеть свою шапочку для верховой езды и взять перчатки и хлыстик, которые она там оставила.

Лошади стояли у подъезда, вид у грума был весьма недовольный и мрачный. Лорд Страткерн подсадил Леону, затем аккуратно расправил складки ее пышного платья для верховой езды. Леона чувствовала, что он делает это так, точно каждым, почти незаметным, движением хочет защитить ее, уберечь от всего дурного, как тогда, когда он крепко и бережно сжимал ее, увозя в свой замок. Было в нем что-то необыкновенно мягкое, полное удивительной нежности, которую она не ожидала встретить в мужчине, и в то же время он был по-настоящему мужественным.

Лорд Страткерн тоже вскочил на свою лошадь, и они отправились. Грум ехал за ними, немного отстав, так что их разговор не долетал до него.

— Это правда, что кто-то постоянно наблюдает за пограничным холмом, это действительно так? — спросила Леона.

— Я дал указания моим охотникам, — ответил лорд Страткерн. — Один из них должен все время находиться на посту. В последнее время у меня создалось впечатление, что они уже потеряли всякую надежду и считали свое дежурство пустой тратой времени. Теперь, я думаю, они станут вдвое внимательнее и усерднее.

— Так что, если мне снова удастся выбраться, — начала девушка.

— Я буду ждать вас, — ответил лорд Страткерн, — однако я думаю…

Он умолк, не договорив.

— О чем вы думаете?

— Что мне следует явиться в замок Арднесс с визитом.

Леона ничего не ответила, и он продолжал:

— Вы очень молоды, и герцог занимает сейчас положение вашего опекуна. Я никоим образом не хотел бы хоть чем-то обидеть вас или сделать что-либо, что могло бы повредить вашей репутации.

— Но каким образом? — удивленно воскликнула девушка.

Лорд Страткерн улыбнулся.

— Я полагаю, многие люди, включая и герцога, сочтут весьма неприличным ваше поведение сегодня: вы ведь целый день провели со мной вдвоем, в моем замке.

— Да, действительно, — печально согласилась Леона, — я и не подумала об этом.

— Вот почему я собираюсь нанести визит в замок со всей пышностью и торжественностью, подобающими такому случаю. В конце концов, каковы бы ни были разногласия между герцогом и мною, я не вижу оснований для того, чтобы это могло помешать нашему официальному, — пусть даже несколько запоздалому, — знакомству, которое позволит нам поддерживать дружеские отношения, не нарушая приличий.

Он проговорил это с улыбкой, и Леона, рассмеявшись, ответила:

— Вы правы, наше официальное знакомство действительно окажется несколько запоздалым. Я была в вашем замке, я целый день провела вдвоем с вами, и я…

Девушка запнулась, не закончив фразы.

— Мне хотелось бы, чтобы вы договорили, — попросил лорд Страткерн. — О чем вы хотели мне сказать?

— Я хотела сказать, что я была очень, очень счастлива! — ответила Леона.

— И я тоже! — сказал он. — Так счастлив, что у меня не хватает слов, чтобы выразить это, так счастлив, что не могу говорить об этом сейчас!

Леона затрепетала, осознав то, что крылось за его словами.

Дальше они ехали в молчании, и вот уже впереди показалась каменная пирамида, четко вырисовывавшаяся на фоне неба. У Леоны было такое чувство, точно там, за ней, ее уже поджидает зловещий и угрюмый замок Арднесс, протягивая к ней свои хищные руки; вот-вот он затащит ее в свое громадное, жадное чрево, и ей уже никогда больше не вырваться, не спастись от него!

Они оказались на небольшом спуске, в маленькой впадине на холме, и лорд Страткерн остановил свою лошадь.

— Вы ничего не имеете против, если мы отойдем немного в сторону и я покажу вам то, о чем говорил раньше? — спросил он.

— Что вы, конечно, нет, — ответила девушка.

Он подозвал грума и велел ему подержать лошадей. Затем помог Леоне спуститься: на землю и, взяв ее за руку словно ребенка, повел через лужайку, заросшую цветущим вереском. Они обогнули небольшой бугорок, и перед глазами Леоны предстал водопад, бьющий прямо из склона горы, и брызжущим, серебристым потоком падающий в узкое русло, без сомнения, уводящее его прямо к морю.

— Какая прелесть! — в восторге воскликнула Леона.

— Он бьет здесь с давних пор, — сказал лорд Страткерн, — и у него есть одна маленькая тайна, которую я хочу вам показать.

— Это удивительно! — обрадовалась девушка, хотя, глядя на водопад, она никак не могла себе представить, что за секрет мог он таить в себе.

Лорд Страткерн прошел вперед и, все так же держа ее за руку, подвел к самому краю потока; он раздвинул заросли вереска, и тут она увидела узкий проход, уходящий за водопад, внутрь горы.

Ширина его все же оказалась достаточной для того, чтобы она могла войти в него, не замочив платья.

Теперь вода с шумом падала сбоку от Леоны; это было похоже на тонкую, серебристую вуаль; глаза девушки постепенно привыкли к темноте, и теперь она различила огромный грот, открывшийся в скале и уходящий вглубь.

— Пещера! — воскликнула Леона, и голос ее гулким эхом отдался под сырыми, темными каменными сводами.

— В этой пещере вождь Маккернов и тридцать его воинов скрывались после битвы при Каллодэне, — объяснил лорд Страткерн. — Англичане искали их повсюду, они пытались даже сжечь замок, но все было напрасно — их поиски так и не увенчались успехом.

Леона прошла немного в глубь грота.

— И сколько времени они оставались здесь?

— Три месяца! Их жены и матери носили им сюда потихоньку еду, так что они не голодали, а когда англичане, наконец, ушли, они вышли отсюда, целы и невредимы!

— Чудесное укрытие! — восхищенно сказала Леона. — Я очень рада, что вы показали его мне.

— Даже и в наше время почти никто не знает о его существовании, — заметил лорд Страткерн. — Думаю, мне не нужно просить вас не упоминать о нем там, по ту сторону холма?

— Можете быть уверены, я не обману вашего доверия, — ответила Леона.

— Я уверен в этом.

Он стоял спиной к водопаду, а Леона — напротив него, так что серебристый свет падающих струй бросал отсветы на ее лицо.

— Теперь я буду вспоминать о вас не только на берегу озера, глядя, как пар поднимается над водой, но и всякий раз, когда увижу какой-либо водопад или услышу музыку его струй.

Глаза их встретились.

Леона замерла, не в силах даже вздохнуть. Затем инстинктивно, сама не сознавая, что она делает, не думая ни о чем, девушка сделала шаг ему навстречу.

Руки его сомкнулись вокруг нее; все так же бессознательно Леона подняла к нему лицо, и губы их встретились.

Никто еще никогда не касался губ девушки, и она не знала, как это будет, что почувствует она в эту минуту. Точно пламя взметнулось в ней, пробежав по венам, наполнив ее жарким ощущением свершившегося чуда; ей казалось, что тела ее больше не существует, оно растворилось, слившись с его телом, став не более, чем его частью. Словно губы его вобрали в себя ее всю, и она больше не существовала отдельно от него.

Поцелуи их были частью окружавшего ее сказочного мира, частью того волшебства, которое таилось и в водах озера, и в замке, только они были еще более удивительными и прекрасными. Серебристый отблеск падавших струй, их брызги, дрожавшие в воздухе, и диковатый, таинственный полумрак пещеры, — все это было в жарком неистовстве его поцелуев.

Время словно остановилось. Леона чувствовала, что она стала маленькой песчинкой чудесной и героической истории Шотландии, а лорд Страткерн воплотил в себе всю отвагу и мужество героев ее детских лет.

Он целовал ее до тех пор, пока весь мир не перестал для них существовать, пока им не показалось, что они — единственные люди, оставшиеся на Земле, и не было ничего во всей Вселенной, кроме великой, непознаваемой тайны их сердца, их разума и души!