— У вас довольно странное восприятие вещей, — заметил он.

— Это называется оптимизмом. И вообще, может, мне доставляет удовольствие помочь соседу, попавшему в затруднительное положение.

Норман посмотрел на нее многозначительно.

— И как широко распространяется эта помощь?

— Гораздо уже, чем хотелось бы вам, — также игриво ответила Сара, по-сестрински похлопав его по щеке.

Но, как только ее ладонь коснулась лица Нормана, Сара ощутила такое сильное волнение в крови, что сразу пожалела о своем опрометчивом жесте.

— Осторожно, — предупредила она, — ваши шутливые ремарки могут выйти вам боком.

— А это может быть интересным? — поддержал игру Норман.

— Возможно.

— Жду с нетерпением.

Но, похоже, ждать ему не придется, подумала Сара, обуздывая нарастающую страсть. Она стояла рядом с Норманом, вдыхала свежий запах его одеколона, видела его откровенный, соблазняющий взгляд и думала, что она дура, каких свет не видывал. Норману, очевидно, незнакомо чувство привязанности, иначе сегодня вечером он повез бы к своему отцу настоящую жену. А она просто подпала под его необычайной силы сексуальное обаяние.

Сара также сознавала, что Норман медленно, но верно сводит ее с ума.

— Вы прекрасно выглядите, — сказал он.

Комплимент не был данью вежливости — Сара действительно хороша сегодня. На ней было черно-белое платье без рукавов, лиф держался на полоске ткани, подобно бархотке обхватывавшей шею, красивые белые плечи оставались оголенными. Норману вдруг захотелось отнести ее в спальню и запереть дверь изнутри. Ему пришлось проявить волю, чтобы удержаться от опрометчивого шага.

— Вы тоже хорошо выглядите сегодня, — не осталась в долгу Сара.

В синей сорочке и серых брюках Норман смотрелся весьма эффектно. Сара с сожалением подумала, что им приходится ехать куда-то, вместо того чтобы остаться здесь вдвоем. Успокойся, Сара, приказала она себе и глубоко вздохнула.

Ее вздох проник Норману в самое сердце. Он не знал, чем объяснить ее напряжение — предстоящим визитом или той же сексуальной нервозностью, которая пронизывала его тело. Сара держала в руках картонную тарелку, сверху прикрытую фольгой. Чтобы разрядить атмосферу, он улыбнулся и спросил:

— Что это у вас?

— Лимонный пирог. Я испекла его для вашего отца.

Норман еще раз посмотрел на блестящую фольгу и почувствовал укол зависти. Ни одна женщина ни разу не приготовила пирог специально для него.

— Зачем?

— Во-первых, мы едем к нему в гости, а я ваша жена. И, во-вторых, я не привыкла являться в дом к незнакомому человеку с пустыми руками.

— И часто вы встречаетесь с незнакомыми людьми? — спросил Норман, приподняв край фольги, чтобы понюхать пирог.

— Нет, я встречаюсь в основном со странными людьми, — парировала Сара, легонько хлопнув его по руке. — Поехали?

Они заранее условились, что поедут в машине Нормана, поэтому направились к воротам его дома. Сара на несколько секунд задержала на Нормане взгляд, подмечая каждую деталь — от темных слегка волнистых волос до широких плеч и великолепно сидевших брюк.

Сару не удивляло, что Норман не выказывает ни малейшего волнения по поводу предстоящей встречи с отцом. Когда они репетировали свою липовую семейную историю, Сара видела, что Норман действует на уровне подсознания, потому что ему было легче играть, чем чувствовать. Такой уж он человек, а стал он таким, по мнению Сары, потому что многие годы жил один.

Когда она вспомнила о трудном отрочестве Нормана, у нее появился страх за него. Сара переживала, что, расставшись с отцом, Норман не сможет избавиться от тех негативных эмоций, которые слишком долго носил в себе. В глубине его темных глаз и так чувствовалась постоянная напряженность, и Сара считала, что он не сможет бесконечно демонстрировать миру холодную сдержанность. Его внутреннее напряжение должно где-то прорваться. И молодая женщина молила Бога, чтобы это не сломало самого Нормана.

Но Норман взял с нее слово, что она не будет пытаться переубедить его насчет сегодняшнего вечера. В данном случае Сара была согласна с ним: они должны чувствовать себя легко и непринужденно у Джерарда. Хотя, будь ее воля…

— Ой, я забыла запереть дверь! — спохватилась она. — Подержите-ка.

— С удовольствием. — Норман с готовностью протянул руки к тарелке с пирогом.

— Э нет. — Сара отвела тарелку в сторону. — У вас сейчас такой же взгляд, как у Джимми, когда он видит угощение.

— Джимми — прожорливый? — Норман как по нотам разыграл удивление. — Неужели ваш гений имеет недостатки?

— Я лишь хотела сказать, что он любит поесть! — горячо возразила Сара.

Любит поесть или любит красть? Но Норман посчитал за благо придержать язык — не хотел затевать дискуссию об этом чудо-мальчике перед визитом к отцу. Зачем нарываться на неприятности, когда Сара находится в полном его распоряжении? Норман ухмыльнулся, он был полон решимости очаровать ее.

— Если вы разрешите мне понюхать пирог в ваше отсутствие, то обещаю не съесть ни крошки, — торжественно заверил он. — Честное слово беглого каторжника.

Сара застонала.

— Извините, — продолжал Норман невинно, — но я никогда не был бойскаутом, поэтому не могу поклясться вам этим именем.

— Гм. Ну ладно уж, поскольку вы дали обещание — держите. — Она протянула ему тарелку.

— Вам говорили, что вы очень доверчивы?

— Говорили, но никто и никогда не пользовался этим. — Сара так и не выпустила тарелку из рук. — Вы не заставите меня сожалеть о моей доверчивой натуре?

— Я вообще не хочу, чтобы вы сожалели о чем-либо, Сара, — серьезно сказал Норман, снова протянув руки за пирогом.

Сара воспользовалась моментом и сказала:

— В таком случае, должна вам заметить, что вы совершаете ошибку, затеяв сегодняшний спектакль. Чем можно соблазнить вас, чтобы вы отказались от этой лжи?

— Это зависит… Что вы можете предложить мне? Иметь пирог… — рот Нормана растянулся в медленной улыбке, когда он перевел взгляд с пирога на ее глаза, — и одновременно есть его?

Он, разумеется, подразумевал не лимонник, попавший в эпицентр их словесной дуэли. Норман смотрел на Сару так, словно она была для него единственной желанной женщиной в мире. Его глаза раздевали и ласкали ее. В воображении Сары вдруг стали возникать отдельные части мужского тела, особенно когда Норман приблизился к ней. Сейчас их разделяла лишь тарелка с пирогом.

— Я отвечу только после вас, — мягко сказала Сара.

— Могу сказать лишь, что мы рискуем опоздать…

Он наклонился, и Сара провела языком по губам в ожидании поцелуя. Однако Норман лишь улыбнулся и добавил:

— Если вы не отдадите мне этот пирог, чтобы иметь возможность запереть вашу дверь.

— Очень смешно! — фыркнула Сара и, отдав наконец тарелку с пирогом, покачала головой. — С вами не соскучишься.

— Поэтому вы и миритесь со мной. Вы, конечно, думали, что я собираюсь поцеловать вас.

Сара резко отвернулась, чтобы он не смог узнать ответ по выражению ее лица, и быстро пошла к своему дому, крикнув на ходу Норману:

— Ничего я не думала!

— Вы тоже хотели меня! — крикнул он ей вслед.

Сару разозлило, что Норман попал в точку. Ему удавалось постоянно уводить ее в сторону от ее благих намерений. Она порылась в кармане и достала ключи. Слишком уж Норман уверен в отношении меня, продолжала рассуждать Сара сама с собой. Если не поставить его быстро на место, то не успею и глазом моргнуть, как окажусь с ним в постели.

Благодаря тому, что у Сары была короткая стрижка, Норман мог видеть ее обнаженные плечи во всей их красе, когда она шла к своему дому. Он бы с удовольствием провел языком по их нежной коже и потом вниз, где кончался на спине вырез платья. Ему захотелось услышать еще раз ее восхитительный глубокий вздох, чтобы она повторила его специально для него.

Норман открыл дверцу машины. Мне следует оставить все эти мысли, думал он. Нас явно тянет друг к другу, но ничего серьезного у нас не получится. Сара вправе рассчитывать на настоящее семейное счастье, на мужчину, который будет любить ее. А я даже не знаю, как это делается, причем, как показал опыт, не способен и научиться. Не знаю даже, как подступиться, с чего начать.