У Джо сдавило горло; утомление, какое-то новое волнение, не испытанное ранее, — он стоял и смотрел на нее. Потом подошел, присел на корточки и поднял книгу: «Система налогообложения». Неудивительно — уснуть можно, лишь взглянув на заголовок.

Джо положил книгу на край стола рядом с лампой и опять устремил взор на спящую: лицо чистое, без макияжа, волосы гладко зачесаны назад, сквозь вырез белой атласной пижамы выглядывает нежная грудь. Джо едва удержался, чтобы не отодвинуть мягкую ткань и не обнажить темно-розовый сосок.

— Саванна? — позвал он.

Не слышит… Он снова позвал, дотронувшись до ее плеча. Темные сонные глаза открылись и непонимающе уставились на него.

— Джо?

Голос ее, слегка охрипший со сна, удивленный, всколыхнул в нем волну страстного желания.

— Да, это я.

Она прикрыла глаза тыльной стороной ладоней.

— Я читала… и уснула, наверно.

— А вы попробуйте триллер, а не книгу о налогообложении.

Она отняла руку от глаз: как он? О, какая у него невеселая улыбка — это мигом ее разбудило.

— Вы… почему вы дома в это время? Мы ждали вас завтра после обеда.

Она так близко — стоит протянуть руку: разрумянилась, глаза еще затуманены, мягкие, полные губы полуоткрыты… Ему никогда не надоест смотреть на нее.

— Я хотел подождать до утра, но мои планы изменились.

Что-то необычное в его голосе, в лице — незнакомая ей уязвимость. Перед ней совсем другой Джо, не тот, который уехал два дня назад. Сев на кушетку, она взяла его за руки.

— Джо, что-нибудь случилось?

Участие в ее голосе пронзило его сердце, наполнило все возрастающим желанием сказать, как много она для него значит.

— Нет. Да. Я…

Он не закончил — не мог: нет слов рассказать ей обо всем, что он передумал за то время, пока был в отъезде.

— Ох, Саванна, Саванна! — шептал он со странной смесью благоговения и боли. — Я так рад, что вы здесь…

— Я тоже… тоже рада… — Она смутилась.

«Неужели и она… — думал Джо, — так же страстно стремится ко мне, желает меня, любит, как я?..»

— Надеюсь, что так, Саванна. Потому что я не могу… — Он резко остановился.

— Не можете — что? — Сердце ее так сильно билось, что казалось, вот-вот выскочит.

Вместо ответа он тяжело вздохнул, и, прежде чем Саванна поняла, что произошло, ее голова уже лежала на его руке, а его губы покрывали ее горячими, ненасытными поцелуями. Саванна не сопротивлялась, она отвечала на его поцелуи. К нему рвалось все ее существо. Когда он, тяжело дыша, оторвал от нее губы и поднял голову, она была близка к обмороку.

— Джо, вы сумасшедший! — прошептала она.

Слабая улыбка мелькнула на его лице.

— Нет, я только делаю то, что подсказывает мне сердце.

Пока Саванна собиралась с силами, чтобы хоть немного прийти в себя, постичь смысл его поведения, он снова склонился над ней. Но теперь она уперлась руками ему в грудь и отчаянно сопротивлялась. На слишком многие вопросы она хотела получить ответы, прежде чем он завладеет ею.

— Что это значит? — Она вырвалась из его рук и присела на краю кушетки.

Джо опустился на кожаный коврик у ее ног.

— Это значит, что я сделал некоторые выводы относительно вас и меня.

— Меня и вас? — Она настороженно посмотрела ему в лицо. — Джо, прошлый раз в офисе…

— Я хочу вас так, как никогда в жизни не хотел ни одну женщину.

— Это вы мне уже показали, — признала она с пылающими щеками.

Его синие глаза потемнели.

— И буду показывать снова и снова, Саванна!

Она вскочила на ноги и отошла в угол.

— Джо, я вам говорила…

— Знаю, что вы говорили.

Он тоже встал и приблизился к ней. Саванна дрожала как осиновый лист, когда он обеими руками обхватил ее лицо и продолжал, глядя ей прямо в глаза:

— Что вам надо больше, чем просто секс. Мне тоже, Саванна. Я понял это сейчас. Секс — среди всего другого.

— «Среди всего другого»? — прошептала она, еще не понимая.

Он застонал вдруг, обнял ее и уткнулся головой куда-то ей в шею.

— Я люблю вас, Саванна. Я люблю вас!

У нее голова закружилась от того, что она услышала. Что это он сказал ей? Он любит ее? Так ли она услышала? Нет, это слишком прекрасно, чтобы сразу поверить…

— Джо, я… я не думаю…

Он отстранился немного, желая ясно видеть ее лицо. Она глубоко вздохнула и храбро попыталась продолжать:

— Вы думаете, я могу поверить в это? Вы ведь сказали о любви, чтобы затащить меня в постель?

Положив ей на плечи руки, Джо крепко ее удерживал.

— Нет, я это сказал, чтобы вы вышли за меня замуж.

— Замуж… за вас?

Она задыхалась, пораженная, сбитая с толку: признание в любви из его уст? Меньше всего она ожидала этого. И, будто речь шла о ее безопасности, вырвалась из его объятий и быстро пошла через всю комнату к камину.

— Вы вообще не хотите жениться, и меньше всего — на мне! Вы сошли с ума, или как это понимать? Вы словно побывали в сумасшедшем доме, а не на буровой.

— Не-ет! — К ее изумлению, Джо рассмеялся. — Я в здравом уме и трезвой памяти. — Лицо его приняло очень серьезное выражение. — Повторяю: я хочу жениться на вас.

Она совсем растерялась: эти слова сделали ее счастливой — и одновременно напугали. Ей тоже надо быть трезвой, не терять рассудок, не забывать того, что вызвало ее недоверие.

— Как это так вдруг, внезапно? Всего несколько дней назад, я отлично помню, вы страстно утверждали, что никогда не вознамеритесь снова жениться. На ком бы то ни было.

Он идет к ней… Что он сделает дальше? Все еще в шоке, Саванна позволила ему почти уложить себя на кушетку. Потом они оба одновременно сели на край, он протянул к ней руки и нежно пропустил свои пальцы между ее.

— Да, согласен, может показаться — вдруг.

— Джо! — резко перебила она. — Человек не может так быстро изменить отношение к подобным вещам без особых причин.

— Какое это имеет значение, почему я изменил свое мнение о женитьбе!

Он, судя по всему, обиделся. Вот уж… Все равно он ее не уговорил, не заставил растаять.

— Согласитесь, Джо, для мужчины, который всегда жил, как вы: жестко регламентировал свои действия, такой… поворот — нечто из ряда вон выходящее, измена самому себе.

Он освободил одну руку и запустил пальцы себе в волосы. И только тогда Саванна обратила внимание на красные прожилки в глазах, страшную усталость на лице. Ох, положить бы его голову себе на грудь, прижаться к нему, сказать правду — что она обожает его… Но ведь это значит — потерять все, к чему она стремилась, над чем работала последние пять лет: независимость, свободу, душевное равновесие. Отдать ради него все это? Как у нее и мысль такая возникла, почему? «Очень просто: потому что ты любишь его», — ласково ответил кто-то внутри ее.

— Да я, может, только теперь и понял, что для меня значит — не изменять самому себе.

Сомнения одолевали ее, даже усиливались.

— Но, Джо, на днях вы неплохо себя чувствовали, будучи уверенным, что для Джо Маккенна главное — это его специальность нефтяника. И никем больше вы не хотели и не собирались быть.

Джо поднял голову.

— Еще я отец Меган. И хочу стать вашим мужем.

Саванна молчит. Надо еще что-то ей сказать, передать все, что он за эти часы пережил, убедить в искренности, твердости своих чувств. Внезапно он ощутил пустоту и заговорил усталым, ровным голосом:

— Видите ли, Саванна, вчера на работе произошел несчастный случай с моим мастером. Он упал с вышки, и я думал… в общем, боялся: он умрет прежде, чем мы довезем его до ближайшей больницы.

Мгновенно Саванна прониклась той же болью, что испытал Джо — и тот незнакомый человек, которого она никогда не видела.

— Но ведь он не умер? Он жив, Джо?

— Жив, слава Богу! Повреждены оба легких сломанными ребрами, рука сломана в запястье и ключица. Но он выкарабкается, это точно.

— О, как я рада!

— А я-то, Саванна! Пока мы черепашьим шагом ехали по горной дороге, — он умолк и на миг закрыл глаза, — я все опасался, что он не выдержит эту дорогу. Я абсолютно убежден: ему помогло выжить только то, что он не хотел покидать жену и детей.