— Я… Я подумала… О Боже, что ты со мной делаешь! — она изогнулась, когда его ладони накрыли полукружья ее груди, прикрытые лишь тончайшими кружевами. — Поцелуй же меня!

— К вашим услугам, синьорина, — усмехнулся Винченцо и припал к ее губам.

Мэри-Бет раздвинула бедра, радуясь, что сегодня надела широкую юбку. Когда мужчина оторвался от ее губ, чтобы вдохнуть воздуха, она прошептала:

— Чертова простыня!

— Сейчас мы от нее избавимся.

Винченцо приподнялся, собираясь отшвырнуть в сторону этот кусок материи, как друг от двери послышался дрожащий голосок:

— Папа.

Мужчина закрыл глаза, пытаясь сдержать рвущиеся наружу проклятия. После секундного замешательства, он скатился с Мэри-Бет, одной рукой придерживая простыню, а второй успев одернуть ее юбку.

Крепко удерживая свое единственное одеяние, Винченцо двинулся к стоящему у двери сыну, обещая себе, что в следующий раз обязательно запрет двери.

— Что случилось, Коло? — он опустился на колено возле мальчика.

— Леле. Он стонет во сне и вертится на постели. Я боюсь.

— Я сейчас оденусь и посмотрю. Подожди меня в коридоре.

Мужчина отбросил простыню и потянулся за брюками, а Мэри-Бет уже промчалась мимо него. Когда Винченцо вошел в спальню детей, она уже сидела на постели и пыталась осторожно разбудить мальчика.

Леле открыл глаза и, посмотрев на встревоженного отца, попытался что-то сказать, но из его горла вырвались лишь непонятные хрипы. Мальчик болезненно поморщился, а потом виновато потупил взгляд.

— Он горячий, — сказала Мэри-Бет, прикоснувшись ко лбу мальчика губами. — Ему нужно в больницу. Я одену его, а ты пока обуйся и возьми ключи. Мы сами отвезем Леле в Сиену.

Винченцо вернулся к себе и, словно на автомате, обулся. На обратной дороге он встретил мать, которая, кутаясь в халат, захотела узнать, что случилось:

— Что-то с Леле. У него температура. И голос пропал. Я отвезу его в больницу.

— Я с тобой!

— Нет. Со мной поедет Лайза. Она уже одевает Леле. А ты, пожалуйста, позаботься о Коло. Он напуган.

— Позвони, когда что-нибудь узнаешь.

— Конечно, мама. Не переживай, все будет хорошо.

Мужчина поцеловал Евангелисту в щеку и поспешил в комнату сына.

Мэри-Бет уже одела Леле. Подхватив его на руки, Винченцо спустился вниз. На кухне он взял ключи от машины Терезы. Девушка устроилась на заднее сидение, взяв мальчика на руки.

Винченцо уселся на водительское сидение и вставил ключ в зажигание. Через мгновение мотор взревел, и машина рванулась вперед.

Дорога до Сиены показалась мужчине невыносимо мучительной и долгой.

Гл. 31

Пока Винченцо заполнял необходимые документы, Мэри-Бет дежурила у постели юного пациента.

Доктор все не появлялся, и Мэри-Бет, с мольбой взглянув на медсестру, вошедшую в палату, спросила:

— Где же доктор? Мальчик так страдает.

— Не волнуйтесь, мамаша, все с вашим ребенком будет хорошо, — пробасила пожилая женщина, встряхнула градусник и дала его мальчику.

«Мамаша?!» Неужели ее назвали матерью этого чудесного ангелочка? У Мэри-Бет защемило сердце. Ведь когда она станет женой Винченцо, его дети станут и ее детьми. И, возможно, когда-нибудь они назовут ее матерью. От столь притягательных картин у девушки закружилась голова. Но ей пришлось вернуться к действительности, в которой маленький мальчик почти в почти полуобморочном состоянии лежал на больничной койке.

Мэри-Бет погладила Леле по руке, прошептала что-то успокаивающее. Хотя успокоительное требовалось именно ей: девушка не знала, сможет ли дождаться врача, или сама бросится на его поиски.

К счастью, ей не пришлось проверять своею выдержку: через миг в палату зашел врач-педиатр. Доктор Аугусто Палардо был привлекательным молодым человеком. Недостаточно взрослым и опытным, чтобы доверить ему лечение мальчика. Но Мэри-Бет оставила свое мнение при себе, радуясь, что хоть кто-то собирается заняться Леле.

Когда пришел Винченцо, доктор уже заканчивал осмотр мальчика. Мужчина замер недалеко от койки, от волнения сжимая кулаки. Мэри-Бет шагнула в его объятия, надеясь, что эта близость поможет ей пережить томительные минуты неизвестности.

Доктор неторопливо заполнил больничную карту, а потом потрепал малыша по кудрявым волосам и что-то прошептал. Наверное, что-то смешное, потому что Леле задорно улыбнулся.

Врач подошел к паре, замершей у кровати, и сказал:

— У вашего сына ларингит. В это время года он встречается довольно редко. Скорее всего, ребенок выпил или съел что-то очень холодное.

— Нет, он… Леле?! — воскликнул Винченцо, с подозрением взирая на мальчика, понурившего голову. — Ладно, об этом поговорим потом.

— Скажите, доктор Палардо, это серьезно? — спросила Мэри-Бет.

— Нет, при необходимом уходе основные симптомы пройдут к завтрашнему дню, в целом же малыш должен поправиться дней через пять.

— А когда мы сможем его забрать домой?

— Вы можете сделать это даже сегодня. Хотя я бы порекомендовал вам все же оставить мальчика у нас до завтра.

Винченцо видел, как затряслась губка его сына, когда тот услышал, что придется провести в больнице столько времени. Хотелось немедленно забрать Леле домой, но здоровье сына было важнее.

— Хорошо, пусть Леле пробудет под вашим надзором до завтра.

Доктор отдал необходимые распоряжения медсестре и ушел.

— Наверное, нам лучше остаться в Сиене до завтрашнего утра. Будем по очереди дежурить у постели Леле, — предложила Мэри-Бет.

— Нет, — возразил Винченцо, — тебе нет необходимости заниматься этим, Лайза.

— Но я хочу!

— Спасибо, милая моя, — мужчина поцеловал ее лоб. — Мне так важна твоя поддержка.

— Давай я подежурю первой, а ты сначала позвони родным и сообщи, что с Леле ничего серьезного, а потом, наверное, съезди домой и возьми все необходимое.

— Хорошо. Но сначала ты сходи и позавтракай в столовой.

— Я не хочу.

— Иди. Я не желаю, чтобы ты слегла рядом с моим сыном.

Мэри-Бет только вздохнула и отправилась выполнять распоряжение Винченцо.

Через полчаса девушка вернулась. Она принесла Винченцо упакованный стакан крепкого кофе, и столкнулась с медсестрой, та как раз закончила делать необходимые процедуры.

— Кстати, — вдруг вспомнил мужчина, — о чем ты хотела поговорить утром?