Очередное такое назначение было проведено президентом в начале января 2002 года в ходе программы «Алло, президент!», которая велась из Токуйо, штат Лара. В программе участвовал Дьосдадо Кабельо, один из тех выпускников академии, которые связали свою судьбу с революционным процессом. Время от времени Чавес обменивался с ним записками. В одной из них Дьосдадо совершенно неожиданно для себя прочёл: «Готовься, я объявлю о твоём назначении вице-президентом».
В рядах радикальной оппозиции сигнал был понят однозначно: Чавес начал подготовку к контрнаступлению! Кабельо — сторонник жёсткой линии, выполнит любой приказ президента.
Попытки Чавеса укрепить государственный аппарат военными кадрами не были поначалу успешными. В массмедиа такие назначения критиковались как «милитаризация власти», подготовка её к «ползучему военному перевороту». Малейшие неудачи новых управленцев высмеивались, их решения саботировались. Заговорщики в вооружённых силах раскачивали ситуацию изнутри: «Чавес кубанизирует страну, раздаёт оружие сторонникам из левых партий, создаёт „Боливарианские кружки“, имитируя тем самым кубинские Комитеты по защите революции. Чавес нарушает процедуру выдвижения офицеров на командные посты, оказывая предпочтение тем, кто разделяет его боливарианскую идеологию».
По телевидению 7 февраля выступил полковник ВВС Педро Луис Сото, который «от имени 70 процентов военнослужащих» потребовал смещения Чавеса и замены его на «гражданского президента», поскольку стране не нужна «чуждая идеология, показавшая свою несостоятельность в других странах». Высшее командование квалифицировало его действия как призыв к мятежу. Сото был уволен. Однако «ящик Пандоры» был открыт. О поддержке пилота заявили другие офицеры: капитан Национальной гвардии Педро Хосе Флорес, контр-адмирал Карлос Молина Тамайо и другие. Были уволены генерал Альберто Поджиоли — «за диссидентство», генерал Гуайкайпуро Ламеда — за несогласие с реформой PDVSA. Эти имена будут потом упоминаться в связи с апрельским заговором, а позже — с операциями спецслужб против боливарианского правительства.
Между тем экономический кризис в стране обострялся. Несмотря на усилия Центрального банка по поддержанию твёрдого курса боливара в отношении к доллару его пришлось отпустить. За сутки покупательная способность боливара упала на 32 процента. Для оппозиции это стало сигналом к решительным действиям: 5 марта Торгово-промышленная палата, Конфедерация трудящихся Венесуэлы, Епископальная конференция, ректорат Католического университета подписали «Демократический пакт» против Чавеса.
В хитросплетениях сценария, который был как по нотам разыгран 11 апреля 2002 года радикальной оппозицией и «кукловодами» из посольства США, ещё долго придётся разбираться историкам, политологам и конспирологам. Очевидно, что в деятельности набиравшего реальную силу и влияние Чавеса Вашингтону не нравилось всё! Сближение с Кубой, соглашения по военно-техническому сотрудничеству с Россией, усилия по созданию южноамериканской интеграции, региональной системы безопасности (без США), самостоятельная нефтяная политика, которая привела к укреплению ОПЕК и росту цен на нефть, и это после прогнозов «экспертов», что 10 долларов за баррель — «красная цена» на много лет вперёд! Чавес считал, что «нефтяной» аспект был главным:
«Апрельский переворот был также нефтяным переворотом. Апрельский переворот был переворотом против ОПЕК. Апрельский переворот имел также целью попытку захвата венесуэльской нефти, чтобы подчинить её интересам империалистических транснациональных компаний, потому что с 1995 года осуществлялся ползучий план приватизации PDVSA. Они успели приватизировать часть PDVSA, в особенности мозг индустрии, всю её информационную систему, которая манипул ировалась транснациональными картелями через спутник».
Вместе с военными заговорщиками и директоратом PDVSA (так называемой меритокрасией — meritocraciá) апрельский переворот готовили руководство партий Acción Democrática и COPEI, иерархи Епископата католической церкви, члены торгово-промышленной палаты FEDECAMARAS[87], коррумпированные «лидеры» рабочего профсоюза CTV[88].
Видимым организатором массовых антиправительственных акций стал Демократический координационный центр (ДКЦ). Более сорока оппозиционных организаций и групп (в том числе «неправительственных»), входивших в ДКЦ, были объединены ненавистью к Чавесу Это была единственная программная установка, примитивность которой подкреплялась круглосуточной обработкой массового сознания античавистскими массмедиа.
На законный вопрос, а что будет потом, если ДКЦ удастся отстранить Чавеса от власти, лидеры Центра уклончиво отвечали: апофеоз демократии, соблюдения прав человека, равенства и братства. Или как выразился один из них: «Надо прежде перейти мостик по имени Чавес». Ничего конкретного, никакой убедительной программы действий. Рядом с правыми в ДКЦ «кучковались» партии «левее Центра», включая MAS, и даже ультралевые, самой знаковой из которых была партия «Bandera Roja», ещё в 1992 году показавшая свою провокаторскую сущность. К 2002 году её лидер Габриэль Пуэрта завершил цикл своей политической трансформации «слева — направо» и под предлогом мести Чавесу за игнорирование его революционных заслуг (исключение из «квоты назначений» и т. п.) превратил свою организацию в «боевой отряд» оппозиции. Охрана мероприятий ДКЦ, провокации, внесение конфликтов и раздора в те жилые районы, где преобладали симпатии к Чавесу и его мирной революции, — всё это стало повседневной практикой и источником финансирования партии «Bandera Roja». Сегодня от лидера «BR» не услышишь ни одного критического слова в адрес ЦРУ и империализма США. Они перестали быть врагами.
Поводом для очередного витка конфронтации стало снятие с должности президента PDVSA генерала Гуайкайпуро Ламеды. В феврале 2002 года терпение Чавеса, которому постоянно докладывали о подозрительных манёврах и контактах главы нефтяной компании, кончилось. Ламеда был отправлен в отставку. «Чавес руководствуется не государственными, а политическими соображениями, — подняла шум оппозиция. — Он намерен прибрать компанию для финансирования своих революционных проектов».
Уходя, Ламеда пригрозил, что отомстит Чавесу. По венесуэльской традиции всё началось со слухов. Персонал компании стали бомбардировать выдумками о том, что правительство намерено резко сократить зарплату всего персонала, что готовится проверка кадров PDVSA на «политическую благонадёжность», что не прошедшие её будут выброшены на улицу, а на замену придут боливарианские экстремисты. Слухи помогли сплотить значительную часть персонала компании вокруг заговорщиков.
Вдобавок ко всему в те же дни было объявлено об отправке на пенсию группы руководителей-ветеранов PDVSA. Пострадавшие «от произвола» президента обладали административными и «солидарными» рычагами и сумели вывести нефтяников на забастовку. Для большего общественного резонанса забастовщики прекратили подачу сырья на один из нефтеперерабатывающих заводов и некоторые нефтеналивные терминалы. В поддержку нефтяников выступили Конфедерация трудящихся Венесуэлы, которая находилась под контролем «адеков», и все те организации, политические группировки и «силы сопротивления», которые ставили своей целью смещение Чавеса. По приблизительным подсчётам, на улицы вышло до полумиллиона человек.
В день переворота многотысячная манифестация сторонников оппозиции стараниями кучки заговорщиков была «отклонена» от первоначального маршрута и направлена к президентскому дворцу. Там, на подходах к Мирафлоресу, прозвучали выстрелы и пролилась кровь…
Как и почему стала возможной эта масштабная провокация? После победы Чавеса на президентских выборах 1998 года манифестации в столице проходили в мирной обстановке. Случалось, что оппозиционные и проправительственные демонстранты «соприкасались» по недосмотру организаторов в каких-то точках маршрутов, но и в этих случаях не возникало стычек или столкновений, чреватых гибелью людей.