В долине Верхнего Сакукана знойное лето сменилось ранней весной: лиственничная горная тайга с яркой молодой зеленью только что появившейся хвои, еще не растаявшие речные наледи. Догнав здесь весну, мы постепенно стали приближаться к вечной зиме — к ледникам седого Кодара.

Наконец долина реки Верхний Сакукан осталась позади, и, пройдя перевал на высоте 2 тысяч метров, наш отряд вышел к ледникам.

Наш караван из 17 северных оленей, за которыми присматривали два каюра-эвенка, остановился на небольшой сопке неподалеку от ледников. Здесь на высоте 2 450 метров над уровнем моря мы соорудили самую высокую в Забайкалье метеоплощадку: надо было выяснить метеорологические условия существования кодарских ледников.

Очень важны также наблюдения за снежным покровом на ледниках, ведь снег — основной источник их питания. На следующий день мы принялись рыть шурфы для изучения снежной толщи. Работа эта довольно трудоемкая. Как-то мы подсчитали, что из одного шурфа глубиной в 4,5 метра было выброшено около 24 кубических метров снега, то есть почти 12 тонн.

Однажды нас застигла непогода. Густой туман закрыл все вокруг, повалил снег. Порывы ветра яростно встряхивали палатку, и тогда начинали жалобно звенеть сосульки, повисшие на палаточных растяжках. Мы коротали время и целые дни пили чай по-сибирски. А когда метель улеглась и вновь выглянуло солнце, все кругом засверкало миллионами драгоценных камней.

Ледники Кодара небольшие, но их немало. Закончив обследование одного, отправляемся к другому. Иногда по нескольку дней приходится пробираться сквозь тайгу, часто переходим вброд бурные горные реки. Особенно запомнилось верховье реки Ледниковой.

Долина ее так густо поросла кедровым стлаником, что мы вынуждены были по очереди прорубать в этих зарослях дорогу. Навьюченные олени едва продирались по узкому коридору. Полтора километра такого пути совершенно измотали людей и животных. Как сладки после этого минуты короткого отдыха и какими необыкновенно вкусными кажутся лепешки, испеченные тут же на костре нашим каюром Ириной Алексеевной!

И вот отряд на другой стороне Кодара, на новых ледниках. Нас интересует любая деталь. Все подмеченные особенности заносим в полевые дневники. Ведь о забайкальских глетчерах ничего не известно, и после обработки собранных материалов мы должны дать науке подробные и точные сведения.

И. Тимашев

Пять лет назад, 18 апреля 1955 года, в Бандунге открылась историческая конференция стран Азии и Африки, на которую собрались посланцы 29 стран, представляющих большинство человечества. Отсюда на весь мир прозвучали страстные слова против колониализма, против войны, за мир и дружбу между народами. Ярким примером сотрудничества на основе принципов мирного сосуществования являются советско-индонезийские отношения. Визит Председателя Совета Министров СССР Н.С. Хрущева в Индонезию сыграл огромную роль в дальнейшем укреплении отношений между Советским Союзом и Индонезией.

Мы публикуем отрывок из книги чешского писателя Норберта Фрида «С куклами в Бомбей», которая в этом году выходит из печати в Чехословакии. В книге рассказывается о поездке чешского кукольного театра во главе с Норбертом Фридом в Индонезию, Индию и Цейлон.

Едем в Бандунг. Я без преувеличения могу сказать, что туда ведет одно из красивейших в мире шоссе. Мы покидаем столицу и выезжаем к рисовым полям.

В то время как на одной террасе буйволы тянут плуг (животные, пахарь и земля одного, темного, почти фиолетового, цвета), на соседнем поле выглядывает из воды светлая зелень первых ростков, а на следующем женщины уже пересаживают проросшие стебли. Чуть подальше на уже сухом поле — созревающие колосья, а с другого крестьянин уносит на коромысле сжатые снопы.

На Яве вы можете увидеть рядом посев и уборку риса. Идет непрерывная работа над выращиванием двух и более урожаев в год.

Не знаю, что служит для вас мерилом красоты пейзажа. Вероятно, высокие горы, задумчивое озеро, морской прибой или сосновый лес на скалах. Но sce-таки будьте снисходительны к моему вкусу: меня больше всего волнует пейзаж, в котором чувствуется прикосновение руки человека, местность, преображенная им.

Искусственный пейзаж? Да, если хотите. Именно такой я помню равнину, где родился. Куда бы вы ни пришли: в поле, на дорогу, в лес или на берег пруда, — все там говорит об активном вмешательстве человека.

Но все-таки самую удивительную местность, преобразованную человеком в полной гармонии с природой, я увидел во время моего путешествия по Яве. Никогда я не встречал чего-либо в большей степени свидетельствующего о трудолюбии и разумной заботе человека. Здесь каждая пядь земли приносит пользу. И, несмотря на то, что эти «пяди» — собственность мелких земледельцев, пейзаж не дробится, не имеет вид игрушечного огородика — край «остается единым и великолепным.

По склонам гор — от вершины до глубокой долины и вновь кверху, к другой вершине — человеческие руки создали маленькие поля. Но это не «заплаты» на поверхности горы, как у нас. Здесь весь склон нарезали пластами и создали чудесную систему террас, широких на пологих склонах и более узких на крутых. Их границы не прямолинейны, и устанавливались они не искусственно, не геометрически: чуткая рука нащупала их контуры в самом естественном рисунке рельефа почвы. Окаймленные земляной насыпью, лежат здесь одно над другим неподвижные зеркала, и в них отражается синее небо, испещренное прорастающими стебельками риса.

Там, где это нужно человеку, вода стекает по небольшому водостоку на нижнюю террасу, оттуда на следующую, все ниже и ниже, и так до самого ручья в долине, который, наконец, увлекает воду за собой. В результате дождь, пролившийся наверху чистой, дистиллированной водой, достигает долины в виде шоколадной жижи, такой же темной, как плечи купающихся женщин.

Террасы повсюду подставляют свои плоскости солнцу. Хотя одна выше другой всего на каких-нибудь несколько сантиметров, но каждая стремится удержать воду на возможно большем пространстве и в то же время, если понадобится, готова помочь орошению своей «сестры».

Каждый земледелец работает на своем клочке поля для себя. Но испокон веков сложная система орошения и заинтересованность в справедливом распределении воды требовали совместного труда и соблюдения взаимной договоренности при обработке участков. Если крестьянин, обрабатывающий верхнюю террасу, вовремя не пропустит воду, засохнет рис его нижних соседей. Пропустив воду только на одну сторону, он разорит соседа с другой стороны.

Кропотливая работа на своем участке и одновременно тесная связь с соседями — таков первый закон этих полей. И, конечно, одного мужского труда здесь явно недостаточно, мужчинам должны помогать и женщины. Рис очень капризен, без пересадки он не созревает, а пересаживают его руками, стебель за стеблем, из одной воды в другую. Мы читали, что в Азии многим приходится довольствоваться к обеду «чашкой риса». Но мы даже не подозревали, какого огромного труда требует наполнение одной такой чашки.

Риса здесь всегда не хватает, Ява плодородна, но она принадлежит к числу самых густонаселенных районов мира. На одном квадратном километре здесь живет больше людей, чем во многих промышленных областях Европы. И всех должно прокормить земледелие. А сколько плодородной и легко обрабатываемой площади захватили плантаторы для культур, идущих на экспорт! Ява по площади — лишь четырнадцатая часть Индонезии, но здесь живет две трети населения Индонезийской республики. Это сердце островного государства, но сердце, переполненное кровью. Поэтому правительство стремится занять население в промышленности и направить яванских земледельцев в те районы, где имеется излишек земли. Но пока положение таково, что недостаточно ни трудолюбия людей, ни щедрости почвы. Ява вынуждена ввозить рис.