Утро пятницы забрезжило без Джеффа, точно так же, как это было в среду и четверг. Лаура отправила Дебру в школу, Скотта оставила дома, заглянула к Лидии и поехала в ресторан. Она всегда работала вместе со своим персоналом отчасти из моральных соображений, отчасти потому, что ей нравились ее коллеги, а отчасти потому, что она просто получала удовольствие от работы. Занятие делом оказывало на нее целительное воздействие: она ходила туда-сюда, из одной кухни в другую, пока не почувствовала, что ей пора домой, точно так же, как было накануне.

Дома не было никаких изменений. Скотт успел переговорить с Мадди, Дэвидом и Элизой, с ведущим программы ток-шоу на местном радио и еще с дюжиной знакомых, встревоженных тем, что в последовавшей за публикацией заметке не содержалось никаких сведний о Джеффе. И хотя Лаура была бы счастлива получить сведения о нем из любого источника, она испытала облегчение от того, что заметка столь лаконична. Любая передышка была благом, особенно теперь, когда она начала опасаться, что Джеффа может не быть довольно долго.

К концу выходных эти опасения возросли еще больше. Никто не звонил и не требовал выкупа. Не было сообщений и о том, что Джефф обнаружен бесцельно блуждающим в соседнем штате. Не было известий и о черном «порше».

Вариантов оставалось все меньше, и Лаура чаще и чаще начинала задумываться о том, что, возможно, Джефф уехал по собственной воле. Она не знала, почему он это сделал и как. Но эту возможность не исключала не только полиция, но и все остальные. Она начала ощущать, что гребет против течения.

В понедельник утром события нахлынули как наводнение.

Проведя час с Деннисом Мельроузом, Тейлор Джонс вышел из полицейского участка Нортгемптона. Детектив сделал все от него зависящее — по опыту Тэка, местная полиция всегда шла на сотрудничество. Когда в дело включалось федеральное правительство, это было серьезно.

Время было выбрано как нельзя лучше. Дело передали Тэку за две недели до того, как гражданские агенты заподозрили мошенничество и приостановили собственные расследования. Как только налоговые квитанции и банковские счета были собраны и принесены в его кабинет, Тэк принялся разбираться в них.

Как окзалось, дело было довольно простым. Он уже работал с таким раньше и предвидел его ход. Он проведет расследование до конца, представит улики суду и получит обвинительное заключение. Обвиняемый предстанет перед судом и будет признан виновным. Все как всегда. Интерес вызывала только наглость этого типа, а остальное все как всегда.

Пока тип не исчез.

Ранним утром в субботу Тэку позвонил один из его парней, прочитавший заметку в «Глобусе» и моментально связавший ее с делом. Приятного было мало — вот если бы он узнал об этом раньше, когда след был еще свежим. Но, несмотря на мощную оснащенность компьютерами, столь обширную, что Тэку иногда становилось страшно, Служба внутренних доходов не была подсоединена к комьютерам местных полицейских участков. Таким образом, прошло четыре дня с момента исчезновения его «Клиента». Тэк понимал, что если парню понадобилось снять деньги со своего банковского счета, он уже сделал это. Поскольку в субботу, естественно, это было невозможно, а к понедельнику счета уже были бы заморожены Тэком. К тому же у Тэка оставалось широкое поле деятельности. За выходные он выдоит из своих компьютеров все возможные сведения и к понедельнику будет готов тронуться в путь.

Он нуждался в разнообразии. После того как расстался с Гвен, он ощущал внутри пустоту и растерянность. Пару раз он даже был готов пойти на попятный и позвонить ей. Или отправиться в бар для одиноких. Но он чертовски ненавидел подобные заведения. Он не выносил обилие народа и фальшь, но более всего — атмосферу безысходности. У него был выход, его положение не граничило с отчаянием. Просто он немного нервничал. Да и то потому, что слегка распустился.

Поэтому он решил, что пора взять себя в руки, для этого он и порвал так решительно с Гвен. Он обойдется без нее, даст своим железам передышку и займется другими делами.

Он подумывал о том, чтобы поехать поохотиться. Приятели все еще убеждали его вступить в зимнюю лигу охотников, но ему не хотелось чувствовать себя связанным по рукам и ногам. Лучше он позвонит Фредди Марони, и они купят билеты на что-нибудь стоящее. Когда в прошлом году дело Фредди пришло для расследования в Службу Внутренних доходов, оно попало к Тэку. Тогда Фредди выложил все деньги, не выплаченные в налоговые инстанции, купив на них самого пронырливого адвоката в городе, и выиграл дело. Но он знал, что Тэк следит за ним. Стоит Тэку ему позвонить, и Фредди продаст ему билет по номиналу — ни больше ни меньше, чтобы показать, какой он честный.

Потом Тэку пришло в голову — не поехать ли на север и не поиграть ли немного в лыжного бездельника. Он уже делал так раньше. Курорт Лорентиан был знаком ему. Как лыжный инструктор он пользовался бешеной популярностью у дам. Но тогда он был моложе. Сейчас мысль о лыжных красотках вызвал а у него такое же гнетущее чувство, как и воспоминания о барах для одиночек. Он не нуждался в случайных знакомствах. Ему было нужно нечто большее.

Вопрос заключался в том, как этого добиться. В старые добрые дни он бы дал объявление в газете: «Правительственный агент ищет жену. Хочет иметь пятерых детей. Нуждается в смелой женщине. Оплатит поезд». Но это время миновало, и его тошнило от одной мысли о такой публикации. Женщина, которая ему была нужна, не стала бы читать подобные объявления. Она просто не испытывала бы к ним доверия. И даже если забыть о доверии, ей не позволила бы это сделать гордость. Скорее она в одиночестве будет читать Роберта Паркера, или слушать «Игле», или обивать старый письменный стол, купленный на блошином рынке, чем встречаться с кем ни попадя. Ведь она должна была быть изобретательной женщиной.

Он и сам был не промах, поэтому и занимал то место, которое занимал. Группа криминальных расследований была небольшой, как и количество дел, которыми ей приходилось ежегодно заниматься, зато она была окружена ореолом славы, чего недоставало остальным подразделениям Службы внутренних доходов. За место в этой группе шла напряженная борьба. Тэк обладал им и прекрасно справлялся со своими обязанностями. Подчиненные ему агенты с радостью работали под его руководством.

Таким образом, ему было передано дело Фрая, и исчезновение главного действующего лица как нельзя лучше соответствовало его планам. Расследование потребует времени, большую часть которого он должен будет провести в Гемпширском округе. Свернув с шоссе, Тэк увидел «Хилтон». Неплохое местечко. Мельроуз уже предложил ему свой кабинет. С Бостоном он сможет связываться по телефону, сможет ездить туда раз, а то и два в неделю, зато в остальное время ничто больше не будет напоминать ему о Гвен.

Он не любил ее. Ни о чем существенном они никогда не разговаривали. Там, где он пытался укрепить закон, она использовала малейшую лазейку, чтобы избежать налогов, и хотя все совершалось в пределах дозволенного, для него это было как кость в горле. Поэтому они не могли говорить о его работе и не могли обсуждать ее деньги, они не любили друзей друг друга, у них были разные вкусы в отношении как фильмов, так и ресторанов. Но им прекрасно удавался секс. Он еще раз вынужден был признаться себе в этом, следуя за машиной Мельроуза через центральную часть Нортгемптона.

Когда Мельроуз затормозил, он сделал то же самое и опустил стекло, так как детектив вышел из машины и, подойдя к нему, указал подбородком на ближайшее здание.

— Здесь расположен офис Фрая. Его фирма занимает весь второй этаж. Вы говорите, что у вас улики только против Фрая? — Мельроуз внимательно посмотрел на Тэка.

— Пока да. Но мы занимаемся расследованием.

Пока Мельроуз шел к своей машине, Тэк рассматривал здание. Это было еще одно темно-желтое каменное строение в ряду одинаковых домов, стоявших вдоль главной улицы. Правда, это стояло отдельно от остальных и его окна были обрамлены арками. Будь у него шпиль, оно походило бы на церковь, но, кроме арок, оно было лишено какого-либо декора. Тэку нравился этот стиль.