— Спокойной ночи. — И Селина отправилась к себе.

Уже засыпая, она услышала под окном звук подъезжавшей машины и подумала, что, наверное, молодой шофер встречал другой поезд.

Селина привыкла просыпаться рано. Когда она открыла глаза, стрелки ее маленьких часиков показывали пять. Несколько секунд она лежала, моргая и не узнавая комнату. Потом выскочила из постели и подбежала к окну. Солнце уже встало, обещая прекрасный день, вдалеке под его лучами заманчиво сверкало море. Селина натянула новое ситцевое платье, сунула ноги в ярко-красные сандалии и вышла из гостиницы.

Она бежала по прохладной росистой траве, пробираясь сквозь густую лесную поросль. Тропинка вывела ее на поляну, поросшую вереском, а дальше круто уходила вниз по склону, к пристани.

Селина бывала на море, но там был пирс и люди, загоравшие на пляже. Никогда она не видела моря такого, как это, такого синего, такого чистого. Никогда еще не видела она берега, такого извилистого и такого свободного от присутствия человека. Несколько часов Селина провела отыскивая маленьких крабов. Голод наконец напомнил ей, что время завтрака уже прошло. Она заторопилась вверх по холму, вошла в лес, и тут ее словно озарило внезапное решение. Она отдохнула от утомительного путешествия, надышалась ароматами морского ветра и вереска.

— Я не уеду! — вслух произнесла Селина. — Они вызвали меня, и я не уеду.

В вестибюле ее встретила Морри.

— Отвечайте, где вы были? — потребовала она. — Уже половина десятого, и я вас обыскалась. Вчера вечером вернулся мистер Сэвант, и он хочет немедленно видеть вас.

— О, — смутилась Селина, отряхивая помятое платье. — Я. только приведу себя в порядок.

— На это нет времени, — раздраженно заявила Морри. — Через полчаса мистер Сэвант снова уезжает. Идемте.

Селина молча последовала за ней по длинному коридору. Морри постучала, резко открыла дверь и объявила таким голосом, словно предвкушала развлечение:

— К вам мисс Таск, мистер Сэвант.

Селина вошла в квадратную, очень приятную комнату, в которой было много книг. У окна стоял высокий мужчина и распутывал веревку.

— Как поживаете? — выпалила Селина и с интересом взглянула на него.

Все еще возясь с веревкой, Макс Сэвант отошел от окна и медленно вышел на середину комнаты. Ему было около тридцати пяти. Он вскользь посмотрел на Селину.

— Ах да, — неторопливо произнес он. Голос у него был очень приятный. — Вас рекомендовала Мойра Ферринг, так?

— Вы сами написали, что вызываете меня, — решительно произнесла Селина.

Теперь он взглянул на нее внимательно, осмотрел ее с головы до ног, задержал взгляд на обнаженных поцарапанных голенях, потом поднял глаза на пылающее лицо девушки, обрамленное растрепавшимися волосами, и перевел их на Морри, стоявшую у двери.

— Что все это значит? — мягко спросил Макс Сэвант. — «Барн-Клоуз» — это что, детский сад? Почему ты не предупредила меня, Морри?

— Я ведь сказала, что она совершенно не подходит, — недовольно ответила та. — Я подумала, что вы сами должны вынести окончательное решение.

Он громко расхохотался:

— Мойра, должно быть, с ума сошла! Или ты думаешь, что она так пошутила?

Селина почувствовала, что даже ее шея неумолимо заливается краской.

— Миссис Ферринг никогда не шутит подобным образом, — вспылила она. — У нее на этот счет есть своя теория, и она считает, что я как раз подхожу. Она не согласна с вашими идеями по поводу регистраторш. Она сказала, что с ними всегда много проблем, а со мной, по ее мнению, у вас проблем не возникнет.

Сэвант изумленно посмотрел на девушку.

— Это очень интересно. Продолжайте-ка, — попросил он.

— Ну… — еще больше смутилась Селина, — я особенно не знаю. Но я не ребенок! Мне скоро девятнадцать, и я работала в приюте, поэтому у меня есть опыт.

— В приюте?

— Мисс Таск… — голос Морри звучал как-то глухо, — воспитывалась в приюте. И она прекрасно умеет ладить с маленькими сиротами. Кажется, миссис Ферринг считает, что эта девушка достаточно квалифицированна для того, чтобы найти общий язык с нашими гостями.

— Понятно. — Он настойчиво продолжал распутывать свою веревку. — Возможно, это и сработает. Возможно, невозмутимость в общении с сиротами и невозмутимость в общении с нашими гостями в конце концов дадут одни и те же результаты.

— Но, мистер Сэвант, серьезно… — начала Морри, но тот рассмеялся.

— Конечно, это вполне возможно, — перебил он. — Я напишу Мойре. Ну что за дьявольская неприятность! Придется поискать через агентства, а еще лучше — по персональным рекомендациям.

— Вы имеете в виду, — побледнела Селина, — что я не могу остаться?

Сэвант с сочувствием посмотрел на нее:

— Боюсь, что нет. Понимаете, вы совершенно не тот тип, и, хоть мне и жаль ранить ваши чувства, вы слишком молоды.

Но Селина не сдавалась:

— Вы вызвали меня. У меня есть ваше письмо, подтверждающее это. Я имею право на месяц испытательного срока.

Он потер подбородок и беспомощно воззрился на Морри:

— Это правда, во всяком случае вы имеете право на месячный оклад, который вы конечно же получите, и на покрытие ваших расходов.

— Но я хочу остаться, — в отчаянии взмолилась Селина. — Мне здесь нравится. Утром я ходила на берег, там так чудесно. Вы не могли бы найти мне хоть какое-нибудь занятие? Я согласна делать все, что угодно.

— Но, — растерялся он, — здесь нет для вас ничего подходящего. Боюсь, вам все-таки придется вернуться.

— Но я не могу, — по-детски замотала головой Селина, — вечером я играю в безик с миссис Бессимер.

Сэвант озадаченно уставился на девушку и изумился:

— С миссис Бессимер? А каким это образом вы с ней познакомились?

— Я играла с ней вчера вечером. Теперь он смотрел на нее с уважением.

— Ну и как все прошло?

— Ну, она, конечно, здорово жульничала, — ответила Селина, — но, думаю, ей понравилось. Она сказала, что я с успехом заменила ей компаньонку.

— Наш проблемный ребенок, — мягко заметил Макс. — Возможно, в этом вашем опыте работы с сиротами что-то есть. Вот что я вам скажу. Можете остаться здесь до тех пор, пока я не вернусь на следующей неделе. И если вы, играя в безик со старой миссис Бессимер, сумеете сохранить ее спокойствие, вы честно заработаете каждый пенни из вашего месячного жалованья. А теперь, Морри, мне пора.

Всю неделю погода стояла великолепная. Для Селины дни были наполнены солнечным теплом и светом. Но для Макса, занимавшегося делами в душных офисах шумного города, жара была просто невыносимой. Он с нетерпением думал о пристани в Руане и о своей яхте и поклялся, что никакие важные дела не смогут этим летом снова загнать его в Лондон. Он настойчиво, но безрезультатно штурмовал агентства, беседовал с экономками и регистраторами, пока его не стало тошнить от одного их вида, и за день до возвращения в «Барн-Клоуз» купил цветы и фрукты и отправился в клинику навестить Мойру.

Она сидела в кресле у открытого окна и, увидев Макса, очень обрадовалась.

— Как поживаешь, Мойра? — спросил он, пристраивая на столе фрукты и цветы. Потом смущенно посмотрел на нее, явно сомневаясь, что поживает она весело.

Мойра рассмеялась:

— Совсем неплохо. Надеюсь, что через пару недель я выберусь отсюда и тогда обязательно приеду в «Барн-Клоуз» подышать знаменитым девонширским воздухом. Присядь и расскажи мне о моей протеже.

Он опустился на краешек кровати и пригладил взлохмаченные каштановые волосы.

— Твоя протеже? Ах да. Что навело тебя на мысль рекомендовать мне ребенка из приюта? Это что, шутка?

— Вообще-то это совсем не шутка, хотя доля юмора в ситуации есть. Морри была шокирована?

— Она потрясена до глубины души, и это неудивительно. С какой целью ты прислала мне это невинное приютское дитя?

Мойра закурила сигарету.

— Мне пришло в голову, что Селина как раз очень подходит для такой работы, — невозмутимо пояснила она. — Это был эксперимент.

— Эксперимент, который заставил меня целую неделю проторчать в городе, — с горечью пожаловался Макс. — Ты хоть понимаешь, что мне пришлось кучу времени провести в этих ужасных душных агентствах, в обществе молодых женщин, которые выглядят как хор красавиц, — и все потому, что ты затеяла эксперимент?