Луиза приобрела книги по истории района, затем, поглядев в сторону извилистой дорожки, ведущей к воде, заметила плетеную хижину, полузакрытую высоким чайным деревом и стеблями местного льна.

— Доевропейская деревня маори, — объяснила Диэнн. — Некоторые местные жители все делают так же, как до появления пакехи. Они плетут хижины из сушеного льна, роют ямы, делают палисады из чайного дерева. Это на самом деле интересно. Идем покажу!

Она пошла впереди по крутой дорожке, огибавшей маленькие и большие плетеные хижины среди чайных деревьев.

— Это патака, склад. — Диэнн показала на маленькую плетенную из ивы хижину на высоком стебле. — Раньше маори поднимали туда еду, чтобы уберечь ее от воров и набегов животных. Хорошая идея, не правда ли? А это хижина тохунга. — Луиза остановилась около большой плетеной хижины, скрещенные балки которой украшала декоративная резьба. — Он был сыном шамана племени, — пояснила Диэнн. — Имел большое влияние. Говорят, волос с его головы, положенный перед дверью дома, удерживал незваных гостей. — Она прошла дальше и махнула рукой в сторону просторной хижины. — Это дом собраний. Он должен быть довольно большим, чтобы вместить всех!

Обратный путь проходил через участок пыльной дороги, где мужчины-маори очищали склон от кустарника.

Когда они подъехали к дому, Диэнн оставила Луизу на ступенях веранды и, улыбнувшись, помахала рукой:

— Завтра вечером увидимся!

Луиза внесла пакеты на кухню, затем поспешила в солнечную гостиную.

— Думаю, что запомнила все… — Она осеклась — перед ней стоял Фергус, держа руки в карманах, и смотрел на нее с хорошо знакомым блеском иронии в глазах. Когда их взгляды встретились, ее снова на мгновение пронзил ток. Луиза еле отвела глаза.

— О, Луиза, — по крайней мере, тетя Рени не заметила странного напряжения, на миг возникшего между нею и Фергусом, — налей Фергусу чашку чаю, ладно? Мы тоже выпьем. — Она весело улыбнулась. — Ты скоро привыкнешь к местным обычаям. Чай ставят при малейшем предлоге.

Луиза повернулась и убежала на кухню. Когда она включила высокий хромированный чайник, до ее слуха донесся приветливый голос тети Рени:

— Как жизнь, Фергус? Мы не виделись пару дней.

— Потерял тебя из виду с конца празднеств в деревне. — Это был хриплый голос дяди Джорджа. — Не заболел, часом?

— Вот уж нет! — Невозможно, размышляла Луиза, вообразить Фергуса больным. Его темно-бронзовая кожа и легкий широкий шаг говорили о жизненной силе и железном здоровье. — Съездил в Окленд, — сказал он. — Юридические вопросы, подписание документов. Собственно, дело свалилось не вовремя.

— Кери тоже ездила?

Луиза поймала себя на том, что задержала дыхание.

— Разумеется, и мальчик с нами. Тим хороший паренек. Могу поспорить на все свои деньги — у него все задатки хорошего фермера. Знаю ваши возражения… — Луиза выглянула за дверь и увидела, что Фергус взгромоздился на край стола и жестикулирует загорелой рукой. — Он немного хилый, должен делать больше упражнений, но физическая работа и живительный воздух доброго старого Керикери скоро это поправят. Его очень интересует работа на одной из здешних плантаций.

— Вот как? — В голосе дяди Джорджа прозвучало удивление. — Устроить его на такую работу не сложно, правда, не думаю, что сейчас кому-то требуется помощник, но скоро наступит время сбора тамарильо.

— Парню нужно постоянное место, — сказал Фергус. — Он стремится войти в дело, выяснить, что к чему, его цель — поработать несколько лет у хорошего фермера, потом завести собственное хозяйство.

Луиза слегка корила себя за то, что бессовестно подслушивает беседу в комнате.

— Как обстоят дела на твоей плантации? — спросил дядя Джордж. — Нечем занять его в настоящее время?

— И вдобавок еще несколько проблем, но, — сказал Фергус своим уверенным тоном, — дайте время. Я их улажу.

Старик тихо рассмеялся:

— Тогда они все равно что решены. Возможно, у мальчика талант к фермерству, как у его отца… — Он резко остановился. — Только что вспомнил. Разве мы не собирались сегодня на рыбалку? Луиза еще не пробовала свежепойманную макрель. Если она не получит парочку на тарелке, скоро начнет думать, что весь этот разговор об известных во всем мире рыбных местах в заливе Островов — болтовня для туристов.

— Вот именно. — Фергус направился к двери и забрал у Луизы тяжелый поднос с посудой. — Сегодня луна. К тому же подходящий прилив для спуска вниз по реке. — Над кромкой чашки из прочного фарфора с темным ароматным чаем его глаза изучали Луизу. — Может, прихватим на рыбалку и ее?

— О нет, не могу! — Казалось, ответ сорвался с губ помимо воли. Луиза не знала, почему всякий раз в обществе Фергуса ее охватывало это абсурдное паническое чувство. Очень странно.

Фергус посмотрел на нее своим пристальным взглядом, насмешливо приподняв густые черные брови.

— Страдаете морской болезнью? Думаете, будет плохо?

— Нет, я… нет! — Луиза вспыхнула. Обидно выглядеть глупой и неуклюжей, когда к списку ее недостатков грозит добавиться кошмар морской болезни, тем более что она всегда была стойкой морской путешественницей. — Только… — Ее голос неубедительно замер в тишине, она лихорадочно искала оправдание.

— Разумеется, она с нами, — прогудел дядя Джордж, — правда, Луиза? Она немного стесняется тебя, Фергус, вот в чем дело!

— Кого? Меня? Своего мужа? Не может быть! — Он насмешливо глядел на нее.

Как обычно, Луиза поспешила защититься:

— Конечно нет, — но она тщательно избегала смотреть на Фергуса. — Я хочу пойти, — торопливо добавила она. — Просто я думала, что у тети Рени другие планы на вечер.

— Ничего подобного, — просияла тетя Рени, игнорируя страстную невысказанную просьбу в темных глазах Луизы. — Идите и наслаждайтесь!

С Фергусом? Луиза яростно впилась зубами в бутерброд. В жизни не встречала человека, который бы так на нее действовал! Простым движением черных бровей он мог довести ее до слез или успокоить, мгновенно мог настроить против себя так, что она несла всякую чушь, только чтобы доказать его неправоту. И все же она не переставала думать о нем!

— Отлично! — сказал Фергус. — Заеду за вами в семь! Благодарю, чай был отменный. Пора за работу. В нижнем саду возникли проблемы с орошением. — Он повернулся с мимолетной улыбкой, осветившей его смуглое лицо. — До вечера, Мари-Луиза! Я прихвачу дополнительную удочку и леску.

Она хотела крикнуть вслед: «Не стоит», но вместо этого кивнула, наблюдая, как он, насвистывая, удаляется по дорожке.

К вечеру дядя Джордж вдруг почувствовал себя плохо. Он не ужинал, выглядел бледным и встревоженным, а потом и совсем слег.

— Позвольте я позвоню Фергусу и скажу, что мы не идем, — взмолилась Луиза. — Уверена, он не будет возражать.

Уголки рта дяди Джорджа дернулись при виде Луизы, очаровательной и стройной в свитере цвета овсянки, коричневых расклешенных брюках. Ее волосы были заплетены в две косы и элегантно перевязаны лентами. За долгие часы пребывания на солнце бледность сменилась прозрачным золотистым загаром.

— Не думаю, что у него появятся возражения против одной тебя, — сухо заметил дядя Джордж.

Но возражала Луиза. Ее испугала перспектива остаться наедине с Фергусом в посеребренном луной море.

— Там будут другие? — спросила она с тревогой.

— В лодке Фергуса? — Он покачал седой головой. — Мы с Фергусом обычно выходим на сильном потоке и ловим несколько макрелей на завтрак. Правда, не на сей раз. — Дядя выглядел ослабленным и больным.

Не поеду, в панике подумала Луиза. Сейчас позвонит Фергусу и откажется под любым предлогом. В конце концов, притворится страдающей от морской болезни… Но было слишком поздно. Еще по пути в зал она услышала ровные шаги, приближающиеся к черному ходу. Миг спустя Фергус стоял в дверях, он сразу заметил лежащего на кушетке дядю Джорджа.

— Тебе нехорошо?

На морщинистом лице появилась решительная ухмылка.

— Но и не так уж плохо. Как обычно. Однако, боюсь, все же не моя ночь для рыбалки.