— Об этом не может быть и речи, — возразил Купер и властно привлек детей к себе.

— Мама, — с трудом произнесла Колин, и вдруг ноги ее подкосились, и она чуть не упала на землю.

Салли едва успел подхватить ее на руки. Не дожидаясь комментариев Купера, он понес ее к больнице, прокладывая себе путь сквозь толпу, собравшуюся у салуна.

— Брайен тоже пойдет со мной, — решительно заявила Микаэла, беря мальчика за руку.

— Вот уж нет. Мальчик совершенно здоров. — Купер стиснул руку мальчика железной хваткой, не обращая внимания на его протесты. — Идем, Брайен!

— Но я хочу остаться с Колин! — вскричал Брайен.

— Колин скоро вернется домой, — хладнокровно ответил Итэн, таща мальчика за собой.

Микаэла посмотрели им вслед. На глазах у нее выступили слезы ярости и отчаяния. Но, несмотря на это, она энергично уперла руки в бока.

— Ну, это мы еще посмотрим, — тихо сказала она, будто хотела внушить надежду сама себе. И затем последовала за Салли в больницу.

К великому огорчению доктора Майк, результаты обследования Колин оказались хуже, чем она ожидала. Хоть она и говорила Итэну о воспалении легких, втайне все же надеялась, что это сильное преувеличение. Однако диагноз подтвердился: двустороннее воспаление легких. Оставалось только надеяться на то, что болезнь не будет прогрессировать. Единственно возможное лечение состояло в том, чтобы понизить жар.

Мэтью остался у постели больной, а Салли спустился вслед за Микаэлой в ее приемную.

— Что, это очень серьезно? — спросил он. Микаэла, погруженная в свои мысли, рассеянно перебирала инструменты.

— Надо лечить воспаление, это потребует времени. А пока… — И она беспомощно пожала плечами.

Салли подошел к ней вплотную и обнял за дрожащие плечи.

В этот момент силы отказали Микаэле. Вся ее усталость, весь гнев и страх за Колин вихрем обрушились на нее, и она упала на грудь Салли, будто это было единственное надежное место на свете, где она могла найти защиту.

В течение нескольких дней состояние Колин оставалось критическим, и Микаэла не отходила от девочки ни на минуту. То и дело ее худенькое тело сотрясала лихорадка, хотя Микаэла наряду с хинином применяла и настой ивовой коры, которым Танцующее Облако поставил на ноги ее саму, когда ее жизнь была под угрозой.

За все это время Итэн Купер показался в больнице всего несколько раз. Он бросал на дочь беглый взгляд, коротко пожимал ее руку и сразу после этого исчезал, отговариваясь тем, что больная нуждается в покое. Лилиан же из боязни заразиться вообще не показывалась и не позволяла Брайену навестить сестру.

У доктора Майк было достаточно времени, чтобы как следует рассмотреть бледное лицо девочки. Чем старше та становилась, тем больше походила на свою мать Шарлотту, первую подругу, которую Микаэла обрела в Колорадо-Спрингс. За это время и сама Колин успела стать для доктора Майк младшей подругой и незаменимой помощницей. За последние годы девочка все глубже вникала во все, что ей приходилось делать в качестве ассистентки врача, и доктор Майк теперь с трудом могла представить себе, как она будет обходиться без ее помощи во время операций. Но, несмотря на это, она постоянно укрепляла девочку в мысли, что той придется в один прекрасный день уехать отсюда, чтобы получить медицинское образование. Поддержит ли Итэн свою дочь в ее профессиональном выборе?

Микаэла потерла свои усталые от бессонных ночей глаза, с трудом сдерживая навернувшиеся слезы. Какой смысл думать о неопределенном будущем Колин, когда она лежит на больничной койке, борясь с коварной болезнью.

— Мама?

Доктор Майк подняла голову. Должно быть, она задремала на какое-то мгновение, а может, на несколько часов, трудно было сказать.

Колин глядела на мать своими измученными глазами:

— Я долго спала?

Микаэла вскочила с кресла и схватила девочку за руки. Они были теплыми, но не противоестественно горячими, как раньше. Да и глаза не были такими большими, как раньше.

— Да, Колин, — ответила Микаэла охрипшим от радости голосом. — Ты очень долго спала. И если можешь, поспи еще.

Она погладила лоб Колин, и от этого ласкового прикосновения веки девочки снова сомкнулись.

Доктор Майк с облегчением выпрямилась. И затем вышла из комнаты и сбежала вниз по лестнице в кабинет, где ее уже поджидал Салли.

Как ни радостно для нее было выздоровление Колин, все же оно влекло за собой неотвратимое: Итэн Купер настаивал на отъезде в Сан-Франциско. Рухнули и надежды Микаэлы задержать детей при помощи судебной апелляции. Однажды утром Хорес передал ей телеграфное сообщение, что ее апелляция отклонена. Теперь доктору Майк ничего больше не оставалось, как считать дни до отъезда детей, делая все возможное, чтобы оттянуть время до этого устрашающего момента.

Однако время неумолимо пролетело. В то дождливое утро, на которое Итэн Купер назначил отъезд, Микаэла с Мэтью и Салли стояли перед лавкой Лорена Брея. Здесь, на месте остановки почтовой кареты, Колин и Брайен должны были проститься с Колорадо-Спрингс.

Доктор Майк смотрела на эту площадь, превращенную дождем в сплошную гигантскую лужу, и вспоминала свое собственное прибытие в этот городок, который она привыкла за это время считать своим родным. Теперь эта площадь выглядела примерно так же, как в тот памятный день два года назад. Сколько всего было пережито за эти годы! Сколько радости и горя, которые зачастую были почти неотделимы друг от друга; но самое главное то, что Микаэла встретила здесь людей, которых теперь любила и которые любили ее, принимая ее такой, какая она есть.

Она росла вместе с детьми, пытаясь стать для них матерью и в то же время подругой. И она добилась того, чего хотела. И кто теперь взял на себя право разлучить эту крепкую семью? Микаэла вздохнула. Сегодня ей предстояло исполнить перед этими детьми свой последний материнский долг: не показать им, как тяжело для нее прощание, как оно разрывает ей сердце, грозя разбить его на части. Она собралась с силами и огляделась по сторонам. Повсюду на деревянных верандах домов стояли люди. Все они вышли, чтобы в последний раз помахать на прощанье Колин и Брайену рукой.

Пришли на площадь и Грейс с Робертом, чтобы проститься с детьми. Грейс куталась в теплую шерстяную шаль, прижимаясь к широкому плечу мужа. Микаэла увидела по лицу этой чуткой женщины, что она плакала.

Вышел из магазина на веранду и Лорен Брей. Микаэла в первый раз заметила, что он уже слегка ссутулился под тяжестью лет. Теперь его глаза следили за каретой Купера, которая медленно приближалась к центральной площади Колорадо-Спрингс. Карета подъехала и остановилась.

Итэн Купер был одет в дорожный костюм из дорогой благородной ткани. Его жена Лилиан тоже надела дорожный костюм, который наверняка происходил от лучшего портного города Сан-Франциско. Она осталась сидеть в карете, глядя на Микаэлу с непроницаемой миной.

— Доктор Куин, — начал Купер, тоже не сочтя нужным выйти из кареты. В тоне его легко улавливалось пренебрежение. — Я благодарю вас за то, что вы после смерти Шарлотты взяли на себя заботу о моих детях.

Если судьба приведет вас в Сан-Франциско, загляните и к нам.

Микаэла только метнула в его сторону полный ярости взгляд. И тут же подошла к детям, которые сидели на заднем сиденье кареты.

— Не сбежать ли нам еще раз, по возможности скорее? — шепнул ей Брайен.

— Мама, я не хочу в Сан-Франциско. — Колин, все еще бледная после болезни, вцепилась в руку доктора Майк.

Микаэла с трудом овладела собой.

— Смотрите на это как на долгое приятное путешествие, — посоветовала она. — Подумайте только, как многое вы сможете увидеть в Сан-Франциско: оперу, множество парусников в порту…

— Нигде нам не будет так хорошо, как в Колорадо-Спрингс, с тобой, с Салли и Мэтью, — перебила Колин со слезами на глазах.

— Придется потерпеть всего несколько лет, — попыталась утешить ее доктор Майк. — А потом вы станете взрослыми и сможете распоряжаться собой, как хотите.