— Поняла. Но я никуда не собираюсь уезжать.

И я действительно так считаю. Я больше никогда не стану чьей-то жертвой. Она улыбнулась.

— Ты хорошо выглядишь, — говорит она, — ты уверена, что ты была в тюрьме, а не в спортивном лагере? — Она иронично кивает головой.

— Ха-ха, смешно. – Я толкаю её в плечо. — Я занималась в тренажёрном зале каждый день. Больше нечего было делать в тюрьме.

Ну, кроме чтения, просмотра телевизора и уборки, которая являлась моей обязанностью.

— Ну, теперь ты – вылитая Лара Крофт. — Она дотрагивается до моих волос, убранных в конский хвост, и слегка их дёргает.

— А мне нравятся эти пурпурные прядки, — я указываю на её шевелюру.

— На той неделе они были синими, — ухмыляется Сиси.

Сиси постоянно меняет цвет волос. Это и понятно, ведь она парикмахер. Или, скорее, надо сказать – стилист. Она работает в крутом первоклассном салоне в Лондоне.

Разомкнув объятия, она берёт меня за руку.

— Пойдём, выберемся уже отсюда.

Я поднимаю коробку с вещами с земли и иду за подругой к машине.

Как только я пристегиваюсь на пассажирском сидении, Сиси вдруг поворачивается ко мне. Она покусывает нижнюю губу, а в её глазах читается взволнованность.

— Я тут кое-что сделала... надеюсь, ты будешь не против.

— Ну, посмотрим. Последний сюрприз, который мне делали, привёл меня в тюрьму. – Я смотрю на неё с невозмутимым видом.

Она слегка улыбается.

— И долго ты ещё будешь кидаться этим козырем?

— Всю жизнь. Думаю, я это заслужила.

— Верно, — кивает она.

— Итак, что ты сделала?

— Я купила нам квартиру.

 Мои глаза расширяются от удивления.

— Ты съехала от родителей?

— Уже пора. А тебе как раз негде жить. Бабушка оставила мне крупную сумму денег перед тем, как умерла, и я решила не растрачивать их попусту и купила квартиру.

Мне становится так стыдно:

— Мне жаль, что я не смогла присутствовать на похоронах.

Она отмахивается от моих раскаяний:

— Знаю, что ты пришла бы, если могла. Так вот, я купила квартиру в Суттоне. Она замечательная: три спальни, недалеко от того места, где живет Джесс, так что ты можешь часто навещать его.

— Три спальни, — я уставилась на неё.

— Ага, одна – для тебя, другая – для меня, а третья – для Джесса, когда он вернётся.

У меня в горле встает комок.

Я не могла поверить, что всё это она сделала для меня.

Она купила квартиру, чтобы помочь мне. Она знает, что мне нужно жильё, чтобы вернуть Джесса. Ведь я не могу подать заявление на оформление опекунства над Джессом, если у меня нет постоянного места жительства. Я готовилась к тому, что буду жить в хостеле до тех пор, пока не встану на ноги. У меня ушли бы годы на то, чтобы разобраться с жилищным вопросом.

— Ты, — я запнулась и прикусила нижнюю губу, — ты давно виделась с Джессом?

Она вздыхает, и я уже знаю ответ:

— Я навещала его вчера.

Джесс был помещён в дом для трудных и бездомных подростков с тех пор, как меня посадили в тюрьму.

Уж я-то знаю, что это за местечко. Каждую секунду я до смерти волновалась за Джесса, пока была вдали от него. Я молилась богу, чтобы с ним ничего не случилось, до тех пор, пока я не верну его.

Сиси обещала регулярно навещать его и докладывала мне о его делах.

— Как он?

— У него всё нормально.

—  Ты ведь... — Я переборола боль внутри. Я отлично знаю ответ на мой вопрос, но, тем не менее, мне нужно было спросить. — Он знает, что я сегодня выхожу на свободу?

— Ага. — Её голос звучит теперь спокойнее. — Он сейчас просто немного растерян, Мэйдэй. Но скоро всё будет в порядке. Он любит тебя.

Я опускаю глаза.

— Я его подвела.

— Нет, не подвела. — Стойкость в её голосе заставляет меня взглянуть на неё. — Ты встретила парня, который казался милым, и доверилась ему. А он оказался самым большим мудаком за всю историю мудаков. Это была не твоя вина. Клянусь тебе, если этот ублюдок попадётся мне, я оторву ему яйца, оболью их бензином, подожгу и заставлю его смотреть на то, как они горят.

— Звучит красочно.

— Спасибо. Я представляю эту картину, — она ухмыльнулась, глядя на меня. — И я буду чувствовать себя просто великолепно после того, как сотру это пятно с лица земли.

— Я просто хочу забыть о том, что он когда-либо существовал. Все мои мысли сейчас направлены на то, как вернуть Джесс.

Сиси пододвигается ко мне, берет за руку и сжимает её.

— Ты его вернёшь. Я не сомневаюсь. Всё хорошее начнётся вот с этого самого момента.

Слёзы, которые я силилась сдерживать, выиграли сражение, и одна покатилась по моей щеке.

— Не плачь, чёрт возьми, Дэйзи Мэй, иначе я тоже расплачусь, а тушь у меня не водостойкая. Ну, так что скажешь насчёт квартиры?

Я смахиваю слезинку тыльной стороной ладони.

— Я бы сказала, что это просто отлично, но...

— Никаких но, Мэйдэй. Просто скажи да, ты будешь жить со мной.

Я метнула на неё взгляд за то, что она перебила меня.

— Но заключается в том, что мне нужно обсудить это с моим инспектором по надзору и убедиться, что это разрешено. Они уже выделили мне место в хостеле.

— Нет-нет-нет. Моя подруга ни в коем случае не будет жить в каком-то грязном хостеле для бывших заключённых – без обид.

Она побледнела, когда поняла, что только что сказала.

— Потому что ты не бывшая заключённая, Дэйзи. Ну, как бы, технически – да, но на самом деле...

—  Си, всё в порядке, — усмехаюсь я, — я бывшая заключённая. Это так.

Дэйзи Смит, бывшая заключённая.

Этот ярлык будет висеть на мне до моей смерти.

Моя жизнь теперь сильно отличается от той, какой она была прежде, чем я попала за решётку. Но я уже не могу ничего исправить. Все, что я могу исправить – это моё будущее.

Я могу позаботиться о том, что больше никогда не позволю какому-то мужчине обвести меня вокруг пальца.

И я, чёрт возьми, могу позаботиться о том, чтобы наша с Джессом жизнь была как можно лучше.

Лучше той, что мы вели прежде.

Я не самая умная. У меня нет образования. Но я трудоголик.

Всё что мне нужно – это кто-то, кто дал бы мне шанс и дал возможность обеспечить Джесса всем, что у него должно быть... всем, чего он заслуживает.

Ребёнком совсем не занимались. По крайней мере, наша мать была рядом, когда я была маленькой – не то чтобы от нее было много толку – но после рождения Джесса её зависимость от наркотиков усугубилась. Я думаю, что смерть отца стала неким катализатором.

Он едва ли был рядом с нами и тоже был наркозависимым. На одной из сходок наркоманов он вколол себе дозу плохого героина – не то чтобы бывает хороший героин. Одна минута – он жив, следующая – его уже нет. С ним не стало и матери. Физически она была жива – ну, и не всё время – но в духовном плане, её не стало. Так что, когда она и вовсе исчезла, это не было такой уж тяжестью.

У меня был Джесс, и я беспокоилась только о нём.

— Мне нужно сейчас отметиться у моего инспектора по надзору, — сказала я Сиси. — И я спрошу его о переезде к тебе. Посмотрим, что он скажет.

— Отлично. Мы едем к нему и говорим, что ты сегодня же возвращаешься домой со мной, — она нагло улыбается.

 Смеясь, я потрясла головой. Если Сиси что-то взбрело в голову, никто и ничто её не переубедит. Это одна из множества её черт, которые я люблю. Её настойчивость и яростная преданность.

Она заводит мотор, и начинает играть радио. Из колонок льется песня Дрейка «Hold On We’re Going Home» [1] .

Я грустно посмеиваюсь и встречаюсь взглядами с Сиси.

— Ты специально поставила эту песню?

Она слегка улыбается:

— Возможно.

 Я вновь рассмеялась. Но на самом деле я не чувствую радости, потому что я направляюсь не домой. По–настоящему. Дом – там, где Джесс, а я не могу быть рядом с ним, потому что совершила ошибку. Я доверилась плохому человеку, и это стоило мне моего брата и восемнадцати месяцев моей жизни.