— Как посмотреть, — медленно произнес он. — Когда подобные истории рассказывает такая девушка, как ты, этого вполне достаточно. Ты не похожа на… скажем, на Амброс. Любовь к тебе была бы любовью с большой буквы.

— Боюсь, что так, Перри. Поэтому ты понимаешь, почему…

— Почему больше не будет поцелуев?

Его голос звучал так печально, что Косиме захотелось хоть как-то утешить его.

— Я чувствую себя ребенком, который уже раз обжегся. И больше с огнем я играть не хочу. Никогда.

— Но ведь, помимо больничных палат и заботы о пациентах, есть кое-что еще. Например, то, что произошло с нами вчера.

— Я просто не хочу снова испытать то, что чувствовала к Дейлу. По крайней мере, не сейчас. Думаю, когда-нибудь я переборю обиду. Но сегодня…

— Сегодня ты предпочитаешь роль моего босса, да? — Он засмеялся, но это был смех отчаяния и горечи. — Нельзя сказать, что я тебя виню. Просто то, что произошло вчера, я воспринимал как должное. — И он опять засмеялся, на этот раз обычным, присущим ему смехом. — Вчера! Я думал, ты испытываешь то же, что и я.

Косима решила сменить тему разговора.

— Перри, трудно было добиваться сегодняшнего твоего положения?

— Все равно что бежать в гору с чемоданом на плечах. Пацаном я разносил газеты, чтобы откладывать заработанные деньги на медицинскую школу. Когда поступил в институт, мать занялась моим голосом, и благодаря длительным тренировкам получился неплохой результат, но… денег на проживание и обучение не хватало. Пришлось поработать в одном дешевом ресторанчике возле студенческого городка, где с полуночи до утра я стоял за стойкой и принимал заказы. Я перебрался на континент, чтобы поступить в аспирантуру. Именно тогда многие оценили мой голос.

— И тогда ты начал работать с музыкальными группами?

— Первый опыт был неудачен, агент, которого я нашел по объявлению в газете, исчез с моим двухнедельным заработком.

— И ты никогда не терял присутствия духа?

— Конечно, было и такое. Но не настолько, чтобы все бросить. Думаю, на меня настоящее вдохновение снисходило, когда я, еще ребенком, наблюдал за отцом. Это был настоящий врач, Косима.

Она на мгновение прикрыла глаза.

— Ты говоришь о медицинской школе? Но я спрашивала тебя о пении. О твоей новой карьере.

— А, это… — безразлично отозвался мужчина.

Остаток пути они провели в молчании. Подъезжая к бульвару Ала-Уаи, в ответ на его вопросительный взгляд Косима указала дорогу к своему дому. Спустя несколько минут «жук» остановился. Перри с открытой дружеской улыбкой помог девушке выйти из машины и открыл дверь ее дома.

— Куда? — поинтересовался он.

— Второй этаж. Третья дверь.

— Я провожу. Тебе не обязательно приглашать меня зайти. После сегодняшней операции тебе нужно отдохнуть.

— Если ты все же хочешь выпить чашечку кофе перед тем, как поедешь по делам…

— Нет. Я попрощаюсь с тобой прямо на пороге.

Перед дверью ее квартиры Перри протянул руку, и она дала ему ключ. Широким жестом он распахнул перед ней дверь, но потом повернулся к девушке с улыбкой на лице. Опустив глаза, он вдруг посерьезнел.

— Косима? — В его голосе горела надежда. — Попытайся поцеловать меня еще раз. Всего один раз.

— До свидания, Перри, — поспешно произнесла она, словно чего-то опасаясь, но чего — не знала сама. — И спасибо за то, что подвез меня. Это было здорово, не то что обычный короткий путь. — Она быстро закрыла за собой дверь и прильнула к ней затаив дыхание. Она услышала, как Перри прошагал вдоль коридора, а потом вниз по лестнице.

И вдруг еще шаги… только уже ближе. Косима обернулась. Он выходил из кухни. И он улыбался.

— Дейл! — вскрикнула она, не веря своим глазам. — Дейл!

— Удивлена, Кос? — небрежно спросил Дейл Бэннинг, будто они еще вчера были вместе. — Разве ты не знала, что я вернусь?

Его голос не изменился. Это был тот самый голос, который она не раз вспоминала последние два дня. Это была та самая легко узнаваемая ленивая кривая улыбка, которая давала повод думать, что Дейл Бэннинг смеется какой-нибудь шутке вместе с человеком-невидимкой. Хотя — ну конечно — это только мираж. Он же в Лондоне. Он там женился всего несколько дней назад на девушке по имени Пиджин О'Хара. Почти все лондонские газеты осветили это знаменательное событие.

— Я не привидение, ты же знаешь.

Он подошел к ней ближе, будто хотел это доказать. Той же походкой, что и в тот день, когда она впервые заприметила его на вечеринке в Пуналуу. При свете, падающем через окна на пол, покрытый яркими циновками, его аккуратно уложенные волосы казались еще шелковистее. Немного надменный и в то же время нежный блеск в его зеленых глазах — в тот момент они были зелеными, они всегда становились зелеными, когда Дейл улыбался, — озарил его лицо. Косима видела, что он приближается, но не могла пошевелиться.

— Но как?.. Когда ты вернулся, Дейл?

Он озорно ухмыльнулся, будто получал наслаждение от преподнесенного ей сюрприза.

— Два дня назад я заполучил долгожданный контракт. Подпись «О'Хара лимитед» у меня в руках. Так зачем же мне терять там время, если на Гавайях меня ждешь ты?

Впервые Косима услышала настоящее название британской фирмы, ради контракта с которой его послали за границу. Это слово, как нож, вонзилось в ее сердце.

— Одна мысль не дает мне покоя, — медленно произнесла она. — У тебя там жена. Мои поздравления, Дейл.

Под ее испытующим взглядом мужчина слегка побледнел. Его реакция напомнила Косиме электрический аппарат в «Алоха», реагирующий на любое изменение в диаграмме состояния больного. Но шок длился всего несколько секунд. Дейл взял себя в руки и принял уверенный, беззаботный, добродушно-веселый вид.

— Но как, черт возьми, ты узнала?

— В настоящее время, Дейл, газеты доставляют через океан очень быстро. На дворе не каменный век, не правда ли? Так получилось, что я делала в газетах кое-какие пометки для человека, на которого в данный момент работаю, и, естественно, я это увидела.

Он усмехнулся, будто услышал весьма занимательную историю.

— Так они написали про меня? Я не видел. Видишь ли, мой собственный самолет на следующий же день улетал. Мы остановились в Галифаксе на пару дней, иначе я бы привез эту новость с собой.

— А как же миссис Бэннинг, Дейл?

— Кос! Моя маленькая глупышка! — Он импульсивно протянул к ней руки. — Не говори мне, что из-за этой чепухи ты заревновала. Дорогая, ты же знала, что я вернусь к тебе. Ты же знала!

Косима задрожала так, как миссис Кахеке дрожала от страха перед операцией. Когда Дейл дотронулся до нее, она отскочила, будто скорпион ужалил.

— Дейл, не надо! Невозможно, чтобы ты забыл о том, как умолял дождаться тебя. Должно быть, ты понимал, что я пойму под этими словами. Может, ты просто не мог не влюбиться в нее. Но поступить так жестоко…

— Жестоко? Ты не должна обо мне так говорить.

— А как еще я должна о тебе говорить? После того как узнала, что ты женился на ком-то другом, прочитав об этом в газетах. После того как ты оставил ее, как только подписал свой контракт. Очевидно, имя О'Хара не простое совпадение.

— О господи, как же все запутано! — Он приблизился к ней снова, будто знал, как его физическая близость может повлиять на ее негодование. — Я не оставлял Пиджин. Она здесь, в Гонолулу. Я привез ее с собой.

Если бы он дал ей пощечину, удар оказался бы менее болезненным. На какой-то момент Косима закрыла глаза.

— Почему же, в таком случае, не взял ее сюда?

— К тебе? Не думаю, что ей это будет интересно, вернее, наши с тобой отношения.

— Многие жены заинтересовались бы. Но… Дейл… хватит лезть ко мне с поцелуями. Даже не трогай меня. После всего, что ты сказал…

— А что такого ужасного я сказал? — В его голосе слышалась нежность. — Что привез с собой жену? Но это единственная причина, по которой мы поженились. Это был деловой обмен, скажем, проявление вежливости. Она помогла мне завязать отношения с ее дядюшками в семейном бизнесе, а я помог ей попасть в Соединенные Штаты в качестве жены гражданина Америки.