Она разжала пальцы и отступила.

— Спроси меня, чего я хочу.

— Скажи.

— Раздень меня.

Марк на мгновение закрыл глаза, потом открыл их и потянулся к заколке у нее на затылке. В последний момент он, однако, передумал и опустил руки на ее плечи. Она вопросительно посмотрела на него.

— Это безумие. — Его взгляд скользнул к ее декольте.

— Что? В чем дело?

— Если бы ты знала, как я хочу, чтобы этот миг длился вечность. И как хочу заглянуть дальше.

— Тебе придется выбрать что-то одно, — засмеялась Шерил. — Что ж, давай для начала попробуем медленный вариант. Начинай.

— Отлично.

Марк нежно поцеловал ее в губы и протянул руку к молнии на спинке платья. Его пальцы легко пробежали по ее лопаткам, позвоночнику, и Шерил поежилась, как от щекотки. Ее кожа стала вдруг необычайно чувствительной, и каждое прикосновение вызывало дрожь, пронизывающую ее электрическим разрядом.

— Шерил.

Она открыла глаза, медленно и неохотно, словно пребывала в трансе и не спешила вернуться в реальный мир. Удивительно, что ей еще удалось остаться на ногах и не упасть.

— Шерил, ты действительно уверена, что тоже хочешь именно этого?

Он еще спрашивает. Да он же просто тянет время! Ни один мужчина на его месте не стал бы задавать женщине такого вопроса, находясь в полушаге от цели. Она кивнула и в знак подтверждения сама потянула платье вниз, открывая грудь. Под платьем оказался черный кружевной бюстгальтер, достойно, судя по вырвавшемуся вздоху, оцененный Марком.

— Ты — прелесть.

Она снова закрыла глаза и отдалась ощущениям.

Теплое дыхание… Пальцы, медленно кружащие над прикрытыми прозрачной тканью сосками… Вздох… Легкое поглаживание…

За окном что-то прошелестело, и Шерил подумала, не лучше ли задернуть шторы, но тут же отказалась от этой идеи. Незачем. Что-то подсказывало ей, что в гостиной они долго не задержатся.

Губы Марка мягко сжали ее сосок, поиграли с ним, уступили место языку. Марк не спешил, хотя она знала, как ему не терпится перейти к более активным действиям.

Другой сосок подвергся такой же сладостной пытке, и Шерил не выдержала первой.

— Марк, — прошептала она, открывая глаза.

Он оторвался от ее груди и поднял голову.

— Да?

— Пойдем в спальню.

Он выпрямился, крепко поцеловал ее в губы и взял за руку. Когда они проходили мимо столика, Марк захватил бутылку шампанского.

Марк поставил шампанское на прикроватный столик и включил небольшую лампу под ярким абажуром. Потом повернулся к Шерил. Черное платье сползло к талии, набухшие соски натягивали тонкую ткань кружевного бюстгальтера, ниже которого белела полоска кожи… Ничего более эротичного он еще не видел. Если в ближайшие минуты не предпринять решительных мер, его просто разорвет.

Понятно, что надолго выдержки не хватит, но это ничего. Учитывая то, как умело Шерил воздействует на его воображение, силы восстановятся быстро и уж тогда он насладится ею в свое удовольствие.

Но сейчас надо довести до конца начатое в гостиной. Раздеть Шерил.

Туман в голове начал было рассеиваться, когда Марк снова припал к ее груди. Она застонала и почувствовала, как платье ползет вниз.

Трусики в пару к бюстгальтеру, пояс, черные чулки и туфли на высоких каблуках. Еще один небольшой штрих — и картина будет полной. Марк расстегнул заколку, и серебристые волосы хлынули на обнаженные плечи. Отступив на шаг, чтобы он мог видеть ее всю, Шерил покачала головой.

— Марк?

— Да?

— Я передумала.

Марку показалось, что у него остановилось сердце. Нет, нет. Пожалуйста, нет.

— Я хочу, чтобы ты тоже разделся.

Его окатила волна облегчения, а в легкие хлынул воздух — он даже забыл, что нужно дышать.

— Какая же ты вредная.

— Знаю. Тебе нравится?

Марк кивнул, неуклюже возясь с неподдающимися пуговицами рубашки. Терпение иссякло на последней, упорно не желавшей проходить через петлю, он рванул полы и отшвырнул треклятую рубашку в сторону. С брюками тоже пришлось повозиться, но здесь надо было действовать осторожнее, чтобы не зацепиться за то, за что нельзя было цепляться. Его тянуло взглянуть на Шерил, но требовалась полная концентрация, ведь оставались еще туфли и носки. Наконец, отбросив ногой одежду, Марк позволил себе поднять голову.

Он стоял перед ней в черных шелковых трусах, явно не рассчитанных на то, чтобы скрывать от любопытных взоров готовое к применению оружие.

— Мне нравится, что мы с тобой сошлись на этой цветовой гамме.

До него не сразу дошло, что Шерил имеет в виду цвет белья.

— Полагаю, без черного белья мы будем смотреться еще лучше.

Она отбросила за спину волосы и расстегнула крючок бюстгальтера. Марк молча наблюдал за ее манипуляциями и, лишь когда кружевная штучка мягко упала на пол, скрипнул зубами. Ее груди были прекрасны — полные, но не слишком большие, с розовыми ареолами и дерзко торчащими сосками.

Наверное, он созерцал бы их еще долго, но его внимание отвлекло движение ее рук, опустившихся по животу и замерших у пояса черных кружевных трусиков. Потом Шерил наклонилась и медленно стянула их, оставив лежать у ног. Она выпрямилась и, сделав шаг к нему, остановилась. Теперь на ней оставались только узкий пояс с чулками и черные туфли на шпильках. Она стояла совсем близко, на расстоянии вытянутой руки, богиня с волосами лунного цвета. Впрочем, как успел заметить Марк, треугольник волос внизу ее живота был все же скорее рыжеватый.

— Марк? Твоя очередь.

Марк кивнул, не зная, куда смотреть. На ее груди? На лицо? На плавный изгиб длинных бедер? На кудрявый треугольник, притаившийся под черной аркой кружевного пояса? В конце концов его выбор пал на лицо, и, поддерживаемый ее взглядом, он стащил с себя трусы.

Его рука машинально проверила готовность основного орудия, но тут с губ Шерил сорвался тихий вздох, и Марк понял, что не может больше терять ни секунды.

Он и сам не понял, как преодолел разделявшее их расстояние — может быть, пролетел по воздуху, как летают персонажи на картинах Шагала, — но знал, что, положив руки на ее прохладные атласные бедра, забыл обо всем на свете и погрузился в море блаженства. Он целовал ее, не оставляя без внимания ни один сантиметр кожи, впитывал ее пьянящий запах, всасывал капельки пота, выступившие на ее длинной порозовевшей шее, наслаждался ее мягкими, сладкими, податливыми губами, звавшими пойти еще дальше по дороге, ведущей в рай… или в ад. Ему было все равно.

Отстранившись, чтобы посмотреть в ее глаза, он увидел ее припухшие от поцелуев губы и поймал себя на мысли, что хотел бы почувствовать, как они ласкают некую часть его тела, все еще ждущую своей очереди. Представшая перед его воображением картина исторгла из него стон.

Шерил улыбнулась. Улыбнулась так, словно прочитала его мысли и вовсе не сочла их чересчур смелыми. Ее руки скользнули вниз, и Марк, ощутив прикосновение, вскрикнул.

— Это для меня? — с невинным видом спросила Шерил, сжимая пальцы.

Марк попытался ответить, но слова не шли, и он заменил их поцелуем. Зачем спрашивать — он принадлежал ей. Весь. Целиком. И она могла взять все, что хотела.

Получив молчаливое согласие, Шерил приникла к его губам и потерлась своим влажным холмиком о его плененную плоть. Почувствовав капельку влаги, она разжала пальцы, а когда он, застонав от разочарования, потянулся к ней, уклонилась от поцелуя.

Вместо поцелуя она поднесла к губам палец с этой самой капелькой и медленно, глядя ему прямо в глаза, лизнула, пробуя ее на вкус. Это почти прикончило Марка. Сбросив с кровати покрывало, под которым оказались белые простыни и две подушки, он решительно шагнул к ней.

Шерил укоризненно покачала головой, но приняла недвусмысленное приглашение и легла на постель.

Марк лег рядом и, сжав ее лицо ладонями, все же получил свой поцелуй. Теперь, когда они оказались в более привычном положении, он почувствовал себя увереннее. Он терзал ее губы, не думая, что на них останутся синяки, и не мог бы остановиться, даже если бы на них обрушился потолок.