— Но в конце концов она должна будет узнать!

— Чуть позже — да. Ей уже известно, что «Рубенс» скопировал ее идею. Сегодня утром я прочла об этом в газетах и сочла необходимым поставить ее в известность. Подобные вещи могут привести к жуткой ситуации. Необходимо серьезно пересмотреть всю весеннюю коллекцию, и мне бы не хотелось, чтобы самое страшное случилось сейчас, когда Розы нет и Дине придется одной бороться с неприятностями. — Лиза нервно обернулась. — Извините, но мне необходимо идти. И пожалуйста, считайте все, о чем я вам поведала, сугубо конфиденциальным, хорошо?

Прежде чем Мэгги успела задать девушке следующий вопрос, та уже торопливо пересекла стоянку. Мэгги с минуту постояла, наблюдая за ней и размышляя над сказанным. Если в «Вандине» действительно завелась «моль», то, возможно, Роза отправилась уточнить какие-то сведения. Но тогда почему она так долго не возвращается? Слова Лизы ничего не прояснили, а лишь вызвали новые вопросы. Более того, теперь Мэгги беспокоилась за безопасность сестры ничуть не меньше, если не больше. Мрачное предчувствие не покидало ее с того самого момента, когда она впервые услышала об исчезновении Розы.

«Ох, Роза, где же ты, черт побери? — мысленно спросила Мэгги. — И если с тобой все в порядке, то почему, почему ты не объявляешься?»

Похоже, сейчас удовлетворительного ответа ей не найти.

Вечером Мэгги рассказала обо всем, что узнала в «Вандине», Майку. Они ужинали в одном из сельских баров, по которым Мэгги все еще скучала, хотя уже привыкла к милым прохладным тавернам на Корфу. Обстановка в них была очень располагающей — чистейшие скатерти на столиках, за которыми приятно посидеть, поболтать и вкусно поесть. Взорам открывался прекрасный вид на море, доносился плеск волн. Поражал воображение закат: солнце быстро опускалось, огненный шар, только что красневший на горизонте, через какое-то мгновение исчезал, оставляя лишь алеющую полоску на темной воде. Посетители наслаждались морскими дарами, рядом играли на балалайке, а хозяин таверны отплясывал со своим маленьким сынишкой национальный греческий танец. Мэгги была очарована всем этим, но в то же время тосковала по типично английскому, прокуренному, переполненному пабу. «Хейвейн» как раз и был олицетворением ее мечтаний. Деревянные, грубой работы столы окружали сложенный из больших валунов камин, который растапливали не только в холодную дождливую погоду, но и летним днем; стены были украшены лошадиными сбруями и седлами; на громадной полке расположилась целая коллекция причудливых пивных кружек. Из разнообразного меню и написанного мелом на доске списка особых блюд сегодняшнего дня Мэгги выбрала домашний бифштекс и пирог с печенью — исключительно английскую пищу. Но когда заказанное принесли и аромат, исходящий от мяса, наполнил воздух, она с удивлением отметила, что совсем не чувствует голода. После того как она уехала из «Вандины», ее волнение нарастало, и вкусный аромат бифштекса и подливки вызвал лишь слабость и легкую тошноту.

Майк, однако, не имел обыкновения утрачивать аппетит под влиянием эмоций. Он тоже заказал бифштекс и печеночный пирог и за несколько минут умял их, да еще и целую тарелку чипсов.

— Настоящие чипсы, не французские, — с удовлетворением сказал он, когда тарелка опустела. — А теперь расскажи-ка мне о поездке в «Вандину», — попросил он, делая большой глоток пива из высокой кружки.

Мэгги рассказала. Она, конечно, дала обещание Лизе Кристофер, что будет держать их разговор в тайне, но от Майка тайн быть не могло.

— Ну, — заговорил он, когда она закончила свой рассказ, — все это хорошо, прелестно, но едва ли продвигает наши расследования. Особенно, раз Лиза не сказала тебе, кого именно в «Вандине» они подозревают в шпионаже.

— Я знаю. Еще один запрет — не упоминать об этом при Дине. Представить не могу, что я выведаю у нее завтра, не затрагивая этой темы. — Мэгги воткнула вилку в мясо. — Я провела день, дозваниваясь до всех, о ком вспомнила, — я имею в виду друзей Розы — однако безрезультатно. У меня складывается впечатление, что я бегу по темной улице, Майк. Я, честно, не знаю, что делать дальше.

Он задумчиво покачал головой:

— Я ощущаю то же самое. Именно таким и я чувствовал себя, пока не позвонил тебе, — абсолютно беспомощным. Когда я узнал, что ты едешь, целеустремленность вернулась, но теперь я вижу: это была лишь иллюзия.

— Извини. — Она поняла, что не сможет есть и отложила нож и вилку. — Так или иначе, но мы любыми способами должны заставить полицию серьезно отнестись к делу; меня не покидает ощущение, что случилось страшное, но я не знаю, как действовать. Что они сказали по поводу машины?

— Я уже говорил тебе: она припаркована вблизи железнодорожной станции. Полицейские делают вывод, что Роза уехала на поезде, и, вполне возможно, они правы. Машина заперта и запаркована. Кто еще мог ее там оставить, кроме Розы? И по какой другой причине она оставила ее там, если не отправилась дальше на поезде?

— А они уже осмотрели машину? — спросила Мэгги. — Ну, заглянули внутрь в поисках ключа к разгадке?

— Сомневаюсь. Они, во всяком случае, ничего об этом не сказали. Думаю, им нужно явное свидетельство, доказательство того, что с Розой произошло несчастье, лишь тогда они, может, взломают замок официально запаркованной машины. Видимо, такова их позиция. А о каком ключе к разгадке ты говоришь?

— Точно не знаю. Но, как правило, в машинах обнаруживаются всякие улики. Если у Розы есть запасная связка ключей и я их найду, то сама пойду и осмотрю машину.

— Неплохая идея. Но представить не могу, чтобы Роза оставила нечто очень важное в машине.

Мэгги ничего не ответила. Скорее всего, он был прав: Роза никогда не оставляла вещи там, где не надо. Она слишком дисциплинированна и организованна. Но именно это и было самым тревожащим из всей истории — слишком много поступков, не характерных для Розы. Мэгги попыталась отогнать навязчивую мысль. Она не хотела произносить ее вслух, но на самом деле желала найти доказательство того, что кто-то, помимо Розы, был в машине. Возможно, Брендан.

— Хочешь еще выпить? — предложил Майк.

Она отрицательно покачала головой:

— Да нет.

— Тогда, может, пойдем?

— А разве ты не хочешь еще выпить? Если да, то не обращай не меня внимания.

— Пожалуй, и мне не стоит. Не хотел бы я попасться в нетрезвом состоянии полицейским — их не проведешь. Да и потом, мы можем поехать домой и выпить по чашечке кофе.

— Хорошая мысль. Я была бы рада оказаться подальше от этого шума и гама.

Он повернул голову в сторону игрового автомата, стоящего в углу. Когда они приехали, Мэгги и не заметила его, но, пока они ужинали, подошла группа подростков, которые наполнили автомат монетами. Постоянное жужжание и звон монет, каскадом высыпавшихся на металлический поднос, действовали раздражающе. Мэгги удивилась, зачем этому уютному сельскому кабачку, где так вкусно готовят, грохочущий игровой автомат.

— Похоже, дело в деньгах, — сказал Майк, словно прочитав ее мысли. — Подросткам приходится довольствоваться теми деньгами, которые они могут получить неважно где и как.

Солнце окончательно спряталось. Пока они добирались до машины, Мэгги закуталась в длинный кардиган из белого хлопка, несколько мешковатый, в стиле профессора Хиггинса, но тепла от него было мало, и она вздрагивала от каждого дуновения ветра.

— Замерзла? — спросил Майк.

— Нет, все в порядке. Просто отвыкла от английской погоды.

— Наверное. — Майк открыл одну дверцу машины и направился открывать вторую, для Мэгги. — Я, кажется, не поблагодарил тебя как следует, Мэгги, за то, что ты все бросила и примчалась сюда.

— Не стоит меня за это благодарить, — ответила Мэгги, пристегиваясь ремнем безопасности. — Роза, в конце концов, моя родная сестра. И я за нее волнуюсь так же, как и ты.

— А как отреагировал муж на твой внезапный отъезд?

— Он не очень-то обрадовался, — уклончиво ответила Мэгги, избегая подробно говорить о настоящей реакции Ари. — Но для него мое отсутствие не будет особенно заметно, разве что очень сильно облегчит его жизнь: он пока будет жить в городе вместо того, чтобы дважды в день ездить из Кассиопи в Керкиру и обратно, как он обычно делает летом. У нас квартира в Керкире, поскольку Ари работает там.