— Ты была с ним в постели?

— Конечно, глупышка, я же говорила — если ты разведена, тебе дозволено все. Кроме того, я должна была быть уверена, что не попаду еще на одного педика. Один раз — это еще шутка, но дважды?

— Ты безумно влюблена в него?

— Что за дурацкий вопрос! Конечно, я безумно влюблена в него. Как там говорится: первый раз выходишь замуж из-за денег, второй раз — по любви?

Анджела прыснула:

— Есть и другой вариант: первый раз — по любви, второй раз — из-за денег.

— Ладно, в таком случае можешь сказать, что я до безумия влюблена в его деньги.

— Он так богат?

— До противности. Нельзя быть номером первым по кассовым сборам и не быть богатым. И все же, — добавила она задумчиво, — я никогда не буду такой богатой, как ты. Ты становишься членом одной из по-настоящему богатой семьи.

— Но у тебя есть твои собственные деньги. Я думаю, это очень важно.

— Дом, что я получила от Трейси? Семечки. А что до денег, которые я сама зарабатывала, так о них и говорить не стоит.

— Но теперь ты собираешься стать кинозвездой!

— А ты собираешься стать женой будущего губернатора Калифорнии!

— «Будущее» здесь ключевое слово. А это не одно и то же, чего уже добился сам по себе, — задумчиво заметила Анджела. — А ты всегда добивалась всего сама, Кики.

Кики положила ладонь на ее руку.

— Ты тоже будешь самостоятельной. Вот увидишь. Если, конечно, не позволишь этим ребятам Пауэрам подмять себя.

Она рассмеялась своей шутке. Но Анджела осталась серьезной.

— Значит, борьба будет, да?

— Ты должна быть сильной. Как я в делах со стариком Пауэром. В конце концов, я буду работать на него, а все говорят, что он самый большой сукин сын в шоу-бизнесе.

— До сих пор он был очень мил со мной.

— Конечно, до того времени, пока ты не бросишь ему вызов.

— Господи, не хотела бы я присутствовать, когда ты все скажешь матери.

— Тебе самой придется все рассказать матери, когда ты вернешься из Мексики. Брэд и я проведем неделю в Акапулько, затем Брэд улетит в Италию. Там у него съемки. На студию я пока ничего сообщать не буду.

— Ты хочешь сказать — я должна вернуться назад и выложить все один на один матери, в то время как вы с Брэдом будете заниматься любовью в Акапулько?

— Да, у тебя есть свой подход к матери, разве не так? Кроме того, Эдвард уже знает. Он поможет тебе сообщить ей эту новость.

— Ты сказала Эдварду?

— Да. Я хотела, чтобы до свадьбы он предпринял что-нибудь с моими деньгами. Вложил их в трастовую компанию на чье-нибудь имя или еще что-нибудь. Эдвард знает, что надо делать.

— Не понимаю.

— Каждый должен быть практичным, как бы он ни был влюблен. Откуда я знаю, как долго буду замужем за Брэдом? А в Калифорнии действуют законы об общности совместно нажитого имущества. Понимаешь? Когда мы разведемся, я получу половину его состояния, а если у меня ничего не будет, я не смогу отдать ему половину моего, верно? Я не выхожу замуж в спешке и намерена все сделать с умом. И в случае, если меня неокажется рядом, когда ты будешь разводиться с Диком, позволь мне…

— Я не хочу даже думать о таком!

— О'кей, но если ты решишь подумать, вначале повидайся со мной. Во всяком случае, первая вещь, которую я сделаю, вернувшись из Мексики, — это отволоку тебя к Мэгги Сэнджер.

— Но я… эту штуку ведь нельзя поставить… если ты еще…

— Ты хочешь сказать, что старина Дик не погружал в тебя пальчик?

— Кики, если ты будешь говорить непристойности, я уйду.

— Ох, молчу. В таком случае, прежде чем обращаться к Сэнджер, мы пойдем к доктору, и он тебе это прорежет.

— Ты с ума сошла?

— Многие молодые женщины, которые не имели удовольствия пройти обучение на заднем сиденье старого автомобиля, прибегают теперь к услугам умелых рук гинеколога. Должна признать, что это жалкая замена, но если врач срывает твою вишенку, это облегчает события первой брачной ночи, а у меня есть ощущение, что ты очень нуждаешься в таком облегчении. Анджела — это отличная идея, тогда первый раз пройдет у тебя легче и доставит больше удовольствия. А потом, ты сразу можешь вставить спираль, и это очень важно — поставить ее «до», а не «после». Я не хочу, чтобы ты забеременела в ту же самую минуту, как тебя впервые трахнут, и ты начнешь производить детей, как племенная корова.

— Дик хочет большую семью.

— Из политических соображений? В таком случае пусть он и рожает за тебя. Иначе твои титьки отвиснут до колен.

Анджела покачала головой:

— С каждой минутой ты делаешься все более невозможной. Но я не хочу вставлять спираль. Мы будем пользоваться безопасными днями.

— Да предохранят вас все святые. Могу только сказать — надеюсь, что ты и Дик всегда будете петь в одной тональности.

После очередного коктейля Анджела захихикала.

— Что смешного? — требовательно спросила Кики.

— Ты.

— В самом деле? Каким образом?

— Вспомни, как ты однажды сказала, что я подцепила мужчину, совершенно непохожего на папу, потому что опасалась совершить душевный инцест.

— Ну и что?

— Сообрази, за кого ты собираешься выйти замуж после того, как отказала Гейблу. Брэд Крэнфорд! Мы обе выходим замуж за мужчин с белокурыми волосами и голубыми глазами!

Кики была раздражена. Она не могла стерпеть, чтобы в разговоре последнее слово оставалось за Анджелой.

— Я сама уже размышляла над этим. Это очень похоже на правду, если быть совершенно честными. Например, взгляни на себя, с твоей маниакальной впечатлительностью от одного только смутного дьявольского присутствия Ника Домингеза. Я почти убеждена, что ты уже готова разорвать свою помолвку с Диком и броситься в его объятия…

Анджела мгновенно перестала смеяться.

— Кики, ты слишком серьезно к этому подходишь. К тому же ты пьяна.

Когда они входили в отель, было послеполуденное время, но солнце еще ярко светило. Сейчас, стоя у Центрального парка в ожидании, когда портье поймает для них такси, они заметили, что опускаются сумерки. Глаза Анджелы, помимо ее воли, обежали ближайшее окружение в поисках Ника Домингеза. Ей не хотелось, чтобы его камера застала ее врасплох, говорила она себе. Но Ника нигде не было видно.

В этот момент она встретилась взглядом с Кики. Знала ли Кики, о чем она думала? Казалось, Кики всегда читала ее мысли. Но догадывалась ли Кики, что Анджела вела себя так потерянно именно потому, что Домингеза нигде не было?

Все газеты только и писали об этом тайном бегстве, еще бы — это была первая женитьба суперзвезды Брэда Крэнфорда. И первой описала эту историю Биби Тайлер. Кики знала, что после церемонии обязательно позвонит именно ей. Биби никогда не простит ни ей, ни Брэду, если не получит эту сенсационную новость первой, а Биби, Кики это знает, может стать врагом, если ей провести против шерсти и изрядно подпортить ей карьеру.

Мари Уиттир не читала Тайлер, но было трудно не замечать все газеты, которые перепечатали заметку Тайлер, распространенную газетным синдикатом. А когда об этом передали и в вечерних новостях по телевидению, Мари с отвращением выключила телевизор. Она смотрела только телевизионные программы новостей, а теперь и они предали ее.После того как начались телефонные звонки с поздравлениями, Мари обернулась к Анджеле и сказала с горькой иронией:

— До твоей свадьбы осталась всего неделя, но Кики, кажется, украла у тебя все внимание публики.

Анджела посмотрела на мать, но, когда до нее дошел смысл сказанного, она всхлипнула.

— У тебя это прозвучало так, словно это было ее единственной целью.

— А разве нет? Она вышла замуж за «самого популярного киноактера Америки» — кажется, именно это выражение употребили газеты — всего за несколько дней до твоей собственной свадьбы с обыкновенным конгрессменом.

— Но Кики встречается с Брэдом Крэнфордом уже почти год, так она сказала.