— Так вы уже закончили ваши дела?

— Почти — правда, обстоятельства немного изменились. Я надеялся провести вечер с вами, но неожиданно выяснилось, что мне нужно сегодня же быть в Дугласе. Мне очень жаль!

— Как вы туда доберетесь? — спросила Фреда. — Достать билет на самолет, наверное, невозможно, а на пароходы будут огромные очереди.

Взглянув на Мориса, она увидела на его лице искреннее удивление.

— Мне и в голову не приходило добираться до Дугласа на чем-либо, кроме шхуны, а вернусь я, вероятно, самолетом. Купить обратный билет будет нетрудно, а время для меня очень важно.

— Но это же чудесно! Как бы мне хотелось поехать с вами! — воскликнула Фреда и тут же тихо добавила: — Простите, иногда я сама не знаю, что говорю.

— Конечно поезжайте! Только, думаю, вам нужно купить более подходящую одежду. Здесь есть магазины, торгующие походным снаряжением. Они почти наверняка открыты. — Морис остановился у подножия сходней. — А вы уверены, что выдержите такое путешествие? Даже в спокойную погоду шхуну размером с «Меган Джонс» сильно качает, а если начнется шторм…

Фреда немного подумала, прежде чем ответить.

— Я несколько раз ходила на маленьких яхтах. Уверена, что со мной все будет в порядке.

Морис взял ее за руку:

— Что ж, договорились! А теперь идем завтракать! Здесь неподалеку гостиница «Адельфи».

После завтрака Фреда как на крыльях помчалась в магазин, где купила слаксы, желтую штормовку, резиновые сапоги и толстый свитер. Ее возбуждение становилось все сильнее. Взглянув на часы, она спросила:

— Не стоит ли нам поторопиться?

— Не беспокойтесь. У нас в запасе еще целый час, и вы, по-моему, кое-что забыли!

— Забыла? Мне кажется, я купила все, что нужно.

— А разве не надо позвонить родителям и предупредить их, что вы уезжаете?

— Боже правый, конечно! За последние два года я так привыкла к самостоятельности, что совсем забыла об этом!

— Вы всегда принимаете решения самостоятельно? — полюбопытствовал Морис.

— Как правило, да. Не то чтобы я не люблю компаний, но… в общем, это сложно объяснить.

— Вероятно, все дело в том, чтобы выбрать подходящую компанию. Людей, которые ценят то же, что и вы.

Фреда на мгновение задумалась.

— Пожалуй, вы правы. Просто я сама толком не знаю, что я ценю! До недавнего времени я превыше всего ставила свою независимость.

Она надеялась, что Морис продолжит этот разговор, но он лишь сказал:

— На соседней улице есть телефонная будка.

Трубку снял отец. Фреда объяснила ему, что встретила друга и на несколько дней уедет в Дуглас. Отец не задал ей никаких вопросов и пожелал хорошо отдохнуть. Девушка повесила трубку и некоторое время постояла в будке, ощущая смутное разочарование. Отец даже не спросил, что за друга она встретила и на чем они поедут. «Что за чушь, — оборвала она себя. — Что я, ребенок, что ли?»

Лет с шестнадцати, даже раньше, она протестовала, когда ей казалось, будто родители слишком беспокоятся о ней. Почему же она расстроилась, что сейчас отец не стал беспокоиться? Это же идиотизм!

— Все в порядке? — спросил Морис, когда она села в машину.

— В полном. Моим родителям вполне достаточно общества друг друга. — Может быть, ее обуял внезапный приступ зависти?

— Хорошо. Поверните направо, и очень скоро мы будем на причале. Да, и остановитесь у ворот. Я должен предупредить полицейского, что ваша машина на несколько дней останется здесь, под его присмотром.

Несколько минут спустя Фреда припарковала машину за углом сарая. Она прошла впереди Мориса по сходням на палубу и огляделась. Неподалеку четверо босых юнг поливали палубу из шланга и терли ее жесткими швабрами. Через минуту-другую появился Оуэн. Он бросил на Фреду проницательный взгляд:

— Рад, что вы идете с нами, Фреда! Надеюсь, вы легко переносите качку?

— Она несколько раз ходила на малых яхтах, — пояснил Морис.

— Хорошо. Каюта в вашем распоряжении. А я пойду подгоню этих ребят!

Морис указал рукой на трап, ведущий вниз.

— Нам обоим надо переодеться. Разделим каюту брезентовым занавесом, или мне подождать здесь, пока вы будете переодеваться?

— Нет, конечно. Достаточно и занавеса.

Девушка спустилась по трапу в каюту, и Морис задернул занавес. Переодеваясь, Фреда слышала с палубы бешеный крик Оуэна:

— Разделай их и сверни!

— Что это значит? — спросила она Мориса.

— Сейчас нас удерживают два швартова: один на носу, второй на корме. Разделать — значит разделить их, а свернуть — смотать с помощью кабестана [3]. Вообще-то на шхуне установлен стационарный двигатель, но Оуэн скорее сломает себе руку, чем разрешит включить его!

Фреда пришла в неописуемый восторг. Перед ней словно открывался новый мир, в котором каждый зависел от всех остальных. Просунув голову в воротник жесткого свитера, она крикнула, сгорая от нетерпения:

— Можно отодвинуть занавес? Мне не терпится посмотреть, что происходит!

— В любой момент! Впервые в жизни мне не приходится ждать, пока девушка переоденется!

Фреда натянула свитер, провела расческой по волосам, повязала голову платком и отодвинула занавес.

— Ну, как я выгляжу?

— Шик-блеск! Про себя не спрашиваю. Это шмотки Оуэна. К счастью, у нас с ним одинаковый размер.

— По-моему, вы выглядите как настоящий морской волк!

— Только не говорите об этом Оуэну. Он капитан. Он запишет нас в бортовой журнал как суперкарго.

— Боже правый! Это еще что такое?

— В словаре этим словом называется человек, ответственный за продажу груза, но часто так называют того, кто не является ни членом экипажа, ни пассажиром. Вперед! Мы, наверное, уже почти у шлюза!

Фреда поднялась по трапу и огляделась. «Меган Джонс» стояла футах в двадцати от причала, но швартовы были еще привязаны. По краям двое юнг ритмично вращали рукоятки лебедок, которые ровно подтягивали шхуну к закрытым воротам шлюза. Двое остальных на бушприте [4]развязывали огромный свиток коричневого брезента. Вблизи от нее стоял человек в потрепанной одежде, которого Фреда до сих пор не видела, и огромными загорелыми руками сжимал рулевое колесо. Оуэн находился недалеко от фок-мачты [5], а рядом с ним стояли еще два юнги, держа канатный блок.

Девушка повернулась к Морису:

— А мы не врежемся в эти большие ворота?

— Ни в коем случае! Когда уровень воды в шлюзе сравняется с уровнем воды в реке, сторож включит двигатели, и створки ворот разойдутся. Видите, ворота уже раздвигаются!

Фреда смотрела, как тяжелые деревянные ворота сначала раздвинулись на несколько дюймов, а потом постепенно разошлись полностью. Оуэн отдал команду, и двое юнг, стоявшие рядом с ним, потянули через блок за канат. Брезентовый свиток на бушприте быстро принял форму развевающегося треугольного паруса. Оуэн повернулся и четко произнес в мегафон:

— Вперед! На корму! Левый кливер. Боцман, стойте рядом, и он увалится под ветер!

Были выбраны швартовы и буксировочный канат. Фреда видела, как надувается парус, но ей казалось, будто шхуна стоит на месте. Затем она заметила, как мимо нее проплыли скользкие стены шлюза. Минуту спустя нос вышел из шлюза, и она почувствовала, как он поднимается на волнах реки Мерси. Оуэн продолжал отдавать приказания:

— Стаксель, ребята! Живее!

Квадратный парус пополз вверх по мачте, и шхуна накренилась. Затем подняли грот, и Фреда, к своему изумлению, обнаружила, что они уже поравнялись с Ливерпульской пассажирской пристанью.

— Все это так удивительно, что у меня просто нет слов! — заметила она. — Паруса подняли почти мгновенно! Помню, когда я ходила на яхте, там все путались в парусах и канатах, и я постоянно чего-то боялась. — Девушка взглянула на мачту, слегка наклонившуюся под тяжестью брезента. — А здесь так надежно! От этой шхуны исходит поразительное ощущение силы!