— Я тебе скажу, обещаю, — закончила она. — Спасибо.

Он сделал шаг назад, но снова остановился.

— Она стала лучше себя вести. Кажется, вчерашний день не прошел даром. Может быть, я что-то такое сказал, что повлияло на нее, не знаю. Но наши отношения сдвинулись с мертвой точки.

— А может быть, Лени вдруг поняла, что ты действительно любишь ее и интересуешься ее жизнью.

Тайлер задумчиво посмотрел на Шонну.

— Хорошо, если бы это было так. — Он встряхнул головой. — Ну, ладно, пойду попрощаюсь с ней и поеду.

Шонна смотрела, как Тайлер идет по конюшне. Неведомая сила влекла ее к этому мужчине, воскрешая былые, давно забытые чувства, которые она давно похоронила. Сила этого влечения пугала, потому что обещала боль и страдания, а ей меньше всего хочется опять страдать.

Лени оказалась хорошей помощницей. И Тайлер был прав, говоря, что ее поведение заметно улучшилось.

— Маг подошел еще ближе! — сообщила она Шонне, когда помогала снимать сбрую с лошадей после уроков.

— А он большой лакомка, как я погляжу! улыбнулась Шонна. — Морковка делает свое дело.

— Он всегда ее обожал. Моя мама говорила, что морковка — хорошее лекарство для лошадей.

Лени немного вызывающе посмотрела на Шонну, словно проверяя ее реакцию.

— Согласна: морковка — большой помощник. Но надо быть очень осторожным, когда кормишь ею лошадей.

— Моя мама тоже всегда так говорила. Думаю, Магу в той конюшне совсем не давали морковки. И не расчесывали его гриву, не чистили. Он стал похож на де… — Она резко оборвала себя и, глядя в сторону Шонны, поправилась:

— Он весь запаршивел.

Шонна мысленно порадовалась, заметив, как Лени сделала надо собой усилие и не выругалась. Но вслух ничего не сказала.

— Да, Магу пришлось несладко. Он ведь не знал, что с тобой случилось. Внезапно ты, его хозяйка, пропадаешь, и он оказывается в ужасном месте. Теперь ему нужно снова научиться доверять тебе. А тебе нужно учиться терпению.

— Люди как лошади…

Шонна не ожидала такого суждения от Лени.

— Ты имеешь в виду, что им тоже приходится учиться доверять другим людям?

— Нет. — Лени опустила голову. — Я имею в виду, что мне знакомы чувства Мага. Никак не могу понять, почему все так случилось… почему умерла мама. Мы ехали в машине, потом я вдруг услышала, как мама закричала, а потом… — из глаз Лени потекли слезы, — я очень скучаю по маме… и по Джорджу — О, Лени!

Шонна боялась спугнуть доверие девочки, но не могла отреагировать по-другому: опустившись на одно колено, она здоровой рукой обняла ее.

— Тебе пришлось очень нелегко, я знаю. Она ждала, что Лени вырвется, но та обвила руками ее шею и прижалась к плечу.

— Как бы я хотела, чтобы никто не врезался в нашу машину и моя мамочка и отчим были живы!

— Конечно. — Шонна гладила ее по голове. — И ты не должна забывать, что твои родители любили тебя. Сейчас их нет рядом с тобой, теперь ты с твоим родным папой, который тоже любит тебя.

— А что, если… — Лени отстранилась и в упор посмотрела на Шонну взглядом, слишком серьезным для десятилетней девочки, — что, если он только делает вид, что любит меня, потому что обязан заботиться обо мне по закону?

— Нет, не думаю — с уверенностью произнесла Шонна. — Он действительно любит тебя. В этом невозможно ошибиться. Моя мама, когда отец бросил нас, вынуждена была заботиться обо мне, иначе государство не платило бы ей пособие. Но она не любила меня и всегда давала мне это понять.

— Как? — с волнением спросила Лени.

— Ну… — Шонна все очень хорошо помнила. — Она никогда не ласкала меня, только критиковала за все, что я делала. Никогда не приходила на школьные праздники, не дарила подарков, даже на Рождество и Новый год. Говорила, я слишком дорого обхожусь и должна быть благодарна ей, что она меня кормит, одевает и дает крышу над головой.

— Но это ужасно! И так подло! — Лени смотрела на Шонну широко открытыми глазами. — Она злая-презлая ведьма!

Шонна грустно улыбнулась. Слово было не совсем точное.

— Ты же больше с ней не живешь? — Лени посмотрела в сторону дома.

— Нет, не живу. Я убежала из дома в шестнадцать лет.

Сказав не подумав, Шонна испугалась, что не следовало, наверное, рассказывать такое девочке, которая недавно пережила шок, и постаралась быстро исправить свою ошибку:

— Убежав из дому, я не облегчила свою жизнь, а только усложнила ее.

— Я подумывала убежать из дому, — призналась Лени. — Но не знала, куда.

— Я тоже не знала. — Шонна покачала головой. — Попыталась разыскать отца, при том что он никогда не был хорошим отцом. Твой — гораздо лучше, потому что появился в тот момент, когда он тебе очень понадобился.

— Он появился, потому что другого выхода не было.

— Нет. — Шонна постаралась придать своему голосу категоричность, но у нее мелькнула мысль, что девочка права и Тайлер вернулся в жизнь своей дочери, потому что он — законопослушный гражданин. Что, если и так? По крайней мере, он хорошо выполняет свой долг. Она отвела взгляд, чтобы девочка не догадалась о ее раздумьях. — Он действительно любит тебя. Я знаю это, потому что говорила с ним. Сколько времени он вчера провел с тобой? Поверь, он не стал бы тратить его на тебя, если бы не любил.

— Да. — Лени улыбнулась. — И он совершенно ничего не знает о лошадях.

— Абсолютно. Ты должна научить его всему. Лени кивнула, потом широко улыбнулась и крепко обняла Шонну.

— Ты мне нравишься, — сказала она.

— Ты мне тоже, — немного растерялась Шонна.

Во вторник после Дня независимости Тайлер сидел в своем кабинете. Внезапно дверь отворилась, и он увидел Алисию.

— Ты занят? — спросила она на пороге, затем вошла в комнату.

— Нет. — Он отодвинул в сторону бумаги. Алисия выглядела как всегда, словно сошедшей с картинки модного журнала. Аккуратная, элегантная, всем своим видом излучавшая уверенность в себе.

— Вот и хорошо. — Она закрыла дверь, прошла к столу, села в одно из кожаных кресел, стоящих напротив него, и закинула ногу на ногу. — Думаю, нам надо поговорить.

Он почувствовал себя неуютно от ее серьезного тона и осторожно спросил:

— О чем?

— О нас… о нашем будущем. — Она чуть улыбнулась. — О дате нашей свадьбы.

— Свадьбы?

Он ожидал услышать от нее все что угодно, только не это.

— Я много думала, Тайлер. — Она подалась вперед. — Вообще-то я приняла решение недели две назад и все надеялась, что мы обсудим это за ужином при свечах на фоне романтической музыки. Но последнее время ты так занят с дочерью и ее лошадью, что я рискнула не ждать подходящего момента, а поговорить по-деловому.

Алисия старалась придавать деловой характер всему, но она всегда была такой и никогда не давала волю чувствам и сантиментам. Она помогла ему твердо усвоить, что в первую очередь важно дело и лишь потом — эмоции, потому что эмоции быстро сменялись и исчезали, а дела оставались.

Но предложение Алисии о браке, сказанное в таком деловом тоне, немало удивило Тайлера. Он не знал, что ответить, но похоже было, ответа от него и не ждали.

— Тайлер, мы встречаемся с тобой уже около года. Когда я с тобой познакомилась, то нашла тебя интересным. Ты умен, относительно хорош собой, здоров физически и психически, и, как я успела заметить, из тебя выйдет хороший отец. Я единственная дочь в семье, хороша собой и не замужем. Все состояние перейдет ко мне. Если, конечно, не случится какого-нибудь катаклизма.

У дяди Гордона и тети Эмили тоже нет детей. Поэтому я единственная наследница. Денег моей семьи хватит на несколько поколений. А это значит, что у меня есть обязательства перед семьей. Я должна подарить им наследника или наследницу, поэтому ищу потенциального отца своим детям. Ты идеально подходишь на эту роль.

Тайлер уставился на нее. Какая предельная откровенность!

— Я идеально подхожу на эту роль? — переспросил он изумленно.

Она выпрямилась в кресле, и он понял, что ее покоробило его неподдельное удивление.