– Обещаешь толкать вдохновляющие речи перед каждой игрой? Если да, у тебя есть мой голос.

Парни опять захохотали, и Лейн, как и все, понял, что концентрация их внимания подошла к концу. Сейчас или никогда.

– Еще Ридер сказал, что для того, чтоб заслужить ваше доверие, я должен довериться вам. И вы должны знать, что я гей.

Все в помещении замерли и затихли. Спарки первым нарушил тишину.

– Кто–нибудь позвоните Брайди. Мне плевать, в больнице он или на операции. Передайте, что он должен мне двадцатку.

Лейн испуганно засмеялся. Что было неуместно, но он не знал, что сказать.

– Слушайте. На самом деле, вам не нужно ничего говорить. Просто мне показалось, что вы должны знать.

Никто на него не смотрел, поэтому Лейн не сомневался, что, рассказав им, совершил огромную ошибку.

– Наверно, все.

Он вышел в коридор. Если тренер Спэнсер его и слышал, то ничего не сказал.

– Подожди здесь минутку, ладно?

Лейн кивнул. Он прислонился к стене, руки в карманах, и его слегка потряхивало. Он будто бы оцепенел и не мог поверить в то, что только что сделал. Может, стоило сказать каждому индивидуально? Может, стоило раздуть большую шумиху? Может...

“Нет. Все было правильно. Если они не смогут смириться, это не твоя вина”.

– Ладно, Кортэлл, возвращайся.

Лейн вздернул подбородок и вошел в помещение. Зоуи была права. Если его команде что–то – или он сам – не нравится, в том нет проблемы Лейна. Они находились здесь, чтоб играть в хоккей. Ему не обязательно было становиться капитаном, и в команде у него были осведомленные друзья. Поэтому будет вполне нормально, если они захотят кого–то другого. Совершенно нормально.

Сообщить товарищам по команде о своей гомосексуальности для него было самым страшным. Страшнее, чем миг перед поцелуем с Дереком. Страшнее, чем снять краги и схлестнуться с Джаредом Шором. Страшнее всего.

Проиграл он голосование или нет, Лейну было, чем гордиться в жизни.

– Поздравляю, Кортэлл. Голосование прошло единогласно, а значит, из командного изгоя ты становишься капитаном. Меньше, чем за сезон. Впечатляет, парень. Реально впечатляет. – Рука тренера согрела его плечо. Он сжал его и отпустил. – А теперь отправляйтесь домой и отдохните, ребятки. Приближается плей–офф, и я хочу перед выходом на пенсию выпить второсортного шампанского из трофея. Лучше шанса мне не представится, поэтому не налажайте.

– Давайте отведем капитана Кортэлла в “Крейсер” и напоим, – весело предложил Спарки, хлопнув Лейна по спине. – Но спать с тобой я не хочу, – обратился он к Лейну. – Без обид. Я храню себя для модели из “Виктории Сикрет”.

Выпить в “Крейсер” отправились не все. Но народу собралось достаточно, и Лейн понял, что все будет в порядке.

Джареду уже приходилось выступать в плей–офф, но никто в команде не проходил дальше второго круга. “Ренегадс” пожинали плоды своего первого места в конференции и имели преимущество сыграть на домашней площадке во время плей–офф.

Кубок Келли, конечно, не Кубок Стэнли, но Джаред грезил о нем больше, чем обо всем остальном в жизни. Ну, может, разве что еще о наглом негоднике с превосходным прессом, минетным ртом и ужасающей неспособностью сначала подумать, а потом сказать вслух.

Джаред играл в лучший хоккей в своей жизни. У его агента появилась причина связаться с руководством “Ренегадс” по вопросу следующего сезона.

Вернувшись домой после изнурительного выезда, в который вошли Онтарио, Юта и Толедо, Джаред был слишком измотан, чтоб переваривать информацию из оставленного агентом, Джимми Ханесом, голосового сообщения. Он решил сначала хорошенько выспаться и провести с Лейном впечатляющий сеанс по “скайпу”.

Капитан Лейн. Джаред так им гордился. Он рассказал Уинну и Леблану, что Лейн стал капитаном “Си Сторм”, и команда исполнила Джареду серенаду “Капитан моего сердца”, что звучало как микс песен “Полное затмение сердца” и “Мое сердце будет биться дальше”. Их определенно совместили.

Агент никогда не оставлял указаний, нужно было ему перезванивать или нет. Джаред не был клиентом, которому требовалось много времени и внимания. Вероятно, Джаред мог бы и сам справиться с контрактом, но было приятно, что имелся человек, способный разобраться с бумагами и прочей мурой. Пока в деле хранился его нынешний адрес, ему не о чем было беспокоиться.

Но сообщение с просьбой перевозить имело место, поэтому он позвонил. Джимми поприветствовал его как обычно, доказывая, что он пробежался по делу Джареда и кое–что запомнил, а говорил так, будто у него все было схвачено.

“Здравствуй, Джаред Шор. Как проходит сезон у “Саванны Ренегадс”, с которыми ты подписался на сезон за довольно разумную ставку для тридцатиоднолетнего игрока? Прогрессирует?”.

– Послушай, Джаред. Хочу, чтоб ты был в курсе. Я пообщался с ребятами из “Ренегадс” и дал им понять, что ты заинтересован в трехгодичном контракте. Думаю, это хорошая возможность. Действительно хорошая. Так что если хочешь взглянуть на кондо, я сказал бы “дерзай”.

Джаред его поблагодарил, велел продолжать переговоры и отключился. Он знал, что Джимми без сомнений проработает контракт, но вряд ли раньше лета. Как всегда. Здорово было слышать, что он сможет получить желанный контракт, и у него будет возможность уйти из симпатичной ему команды и остаться жить в любимом городе.

Прямо перед плей–офф Лейна опять вызвали в “Сиракьюз”. Матч у него не задался – по сути, он находился на льду в тот момент, когда соперники “Сиракьюз” забили гол. Но он не отставал от других игроков, и тренеры заметили повышенный темп. Джаред был рад за него и знал, что на следующий сезон Лейн в лиге не останется. Он переедет как можно раньше.

Они находили время увидеться, а на день рождения Лейна Джаред с радостью познакомился с товарищами по команде Лейна, которые отправились с ними. В конце концов, Лейну исполнялся двадцать один год, и они были просто обязаны напоить парня в слюни. Так ведь? Он познакомился с Райли Хантером, вратарем “Сторм”. И у них не случилось “тройничка”, хотя Лейн, неразборчиво бормоча, предлагал и попытался поцеловать Джареда в барном туалете.

Зоуи пришла с Райаном, который несколькими неделями ранее наехал на Джареда и произнес:

– Держи свои ручонки подальше от задницы моего капитана, хренов членоглот. – Потом маниакально расхохотался и украл у него шайбу.

В ответ Джаред сшиб Лейна – сильно. А потом заколотил гол Райли и заявил:

– Мой парень считает, что ты должен мне отсосать.

Джаред не принял сказанное на свой счет, но толкал Райану и Лейну чушь по этому поводу. Но только когда рядом не было Зоуи, из–за чего Райан пьяно кивал и стукался с ним кулаками, и говорил Джареду:

– Не нарушаешь пацанский кодекс. Круто.

Райли, спокойнее которого Джаред вратарей не встречал, просто пожал плечами. Он вроде бы не был пьян, но по нему так сразу сложно было сказать. Заскочили еще несколько игроков “Сторм”, но не остались. Но было приятно видеть, что у Лейна имелись друзья, которые принимали его таким, каким он был.

“Надолго он здесь не останется”. Джаред не мог отогнать эти мысли. Если б Лейн задержался здесь на пару лет, все было бы идеально. Только вот не было бы. Не зря же они звали лигу “войти легко, а выйти сложно”. И обретший одобрение и дружбу, товарищество и капитанство Лейн...

Что если этого было достаточно, чтоб удержать его от того, чего ему действительно хотелось?

Джаред упустил свой шанс на карьеру в большой лиге, когда покинул команду в колледже и подписался с “Циклонс”. И теперь, отлично выступая, он не мог не задаваться вопросом: что было бы, если бы он остался? Если б его задрафтовали прямо из колледжа, где бы он оказался? Если б кое–кто в него поверил вместо того, чтоб лгать и говорить о своей вере лишь для того, чтоб его трахнуть...

“Не важно”. Он не был Лейном и не имел права принимать за него решения. Но когда пьяный Лейн ползал по нему и распускал руки, а его ярко–голубые глаза были затуманены счастьем и алкоголем, соблазнительно было помечтать о том, чтоб он был рядом всегда, а не какие–то несколько месяцев.