Я вернулась в постель, дрожа от ночной прохлады, потому что жаровня прогорела, а кровь потекла по жилам медленно, словно нехотя. Но я знала, что этот холод не изгнать безудержной и бесстыдной любовью. Этот холод сковывал не тело, он проникал в сердце.

25

Утром Левкайя явилась, чтобы помочь мне умыться и расчесать волосы.

Я снова надела шелковую черную камизу, надеясь уязвить принца Марко побольнее.

Солнце только-только взошло, но всегда вставала рано. А сегодня был особенный день. Сегодня я намеревалась испытать пушки, которые только вчера доставили от фризов.

Принц Марко сладко спал, и женская рубашка валялась на полу, скомканная. Я остановилась возле ложа, медля будить заложника. Он спал на животе, прикрытый одеялом от поясницы до колен, и я почувствовала, как мучительно потянуло под ребрами, стоило только представить, что он спит совершенно обнаженным. Его тело, над которым вчера так славно потрудились мои служанки, блестело, словно отполированный мрамор.

Я толкнула принца Марко носком башмака в бедро, заставляя проснуться:

- Одевайся, Маркетта! Или можешь идти голой, если тебе так больше нравится.

Марко потянулся, зевая. Спутанные волосы упали на лицо, когда он посмотрел на меня, медленно моргая спросонья.

- Такое чувство, будто ты не выспалась, моя милая служанка, - сказала я нарочито участливо. - Неужели, что-то мешало твоему отдыху? Неужели, видела плохие сны?

Дремота тут же слетела с него, как по волшебству. Он посмотрел на меня злобно и неприязненно:

- Ты сделала все, чтобы я дурно спал.

Я рассмеялась, и это совсем доконало его. Он бы бросился на меня, но я слегка прижала его магией, и Марко благоразумно смирился.

- Прекрати ворчать. Ты же хотела увидеть нечто необыкновенное. Маркетта? - я поправила кинжал, прицепленный к поясу. - Тогда поторопись, ждать тебя не буду.

- Тороплюсь, - проворчал он, с неудовольствием оглядывая мой наряд. - Только и вправду придется идти голым, если ты лишила меня даже рубашки.

- Вот твоя одежда, - я подпнула в его сторону женскую рубашку. - Справишься сама или тебе помочь?

Он выразил взглядом все, что думает обо мне, поднял рубашку и ничуть не стесняясь встал с лежанки. Я невольно отвела глаза, хотя мужской плотью смутить меня было трудно. Отвела глаза и увидела, что Левкайя смотрит на принца, не скрывая восхищения. Бесстыдница даже не покраснела, и мне оставалось лишь криво усмехнуться - поистине, Марко Капра внушал восхищение своим видом, и это любого заставляло забыть о черной душе, что скрывало это прекрасное тело. Вернее - почти любого.

- Ну? - он подпоясался и недовольно уставился на меня. - Я готов. Пошли, если обещала.

Я повела его мимо женских комнат, на крепостную стену - на ту сторону, которая была обращена не к городу, а к реке и равнине за рекой. За несколько дней до этого по городу было оповещено, что людям запрещается посещать местность за рекой во избежание безвременной смерти. Въезды охраняли мои люди, и часть равнины - на пятьсот шагов туда и обратно от Брабанта - была огорожена палками с намотанными белыми тряпичными обрывками, в знак опасности.

По ту сторону реки стояло несколько телег, груженых сеном. Я выбрала в качестве мишеней именно их, чтобы взорвавшиеся ядра не разлетались слишком далеко и никого не поранили.

Утренний ветер сразу растрепал волосы принца Марко. Я украдкой посматривала на его точеный профиль, пока он с недоумением изучал расположение телег, а потом обратился к пушкам, выстроенным возле бойниц.

- Что это? - он прошелся между странными цилиндрами.

На боках были надписи, и Марко прочитал несколько: «Лев зовусь я! Мой рев оглушителен!» «Я зовусь Прекрасной Еленой, из-за меня много людей погибло!» «Внезапный конец я! Падай ниц передо мной!»

- К чему тут надписи? - недоуменно спросил Марко. - Это и есть твое грозное оружие? Оно не кажется мне опасным, только неуклюжим. Что с ним делать? Сбрасывать на головы нападающих?

Я не приняла его шутки, потому что шутки кончились.

- Отойди, - велела я. - Они еще не обстреляны, могут взорваться. Мне бы не хотелось, чтобы тебе оторвало голову. Твоего отца это бы огорчило.

- Да и меня тоже не обрадовало, - заявил он, но от пушек отошел.

Мы с ним укрылись за деревянной перегородкой, окованной металлическими полосками, и смотрели в специальную щель, прикрытую плотной сеткой.

Кудри принца Марко коснулись моей щеки, вызвав сладостную дрожь во всем теле, и я отодвинулась, чтобы он не заметил моего волнения.

Один из слуг поднес к пушке факел, поджигая фитиль, и тут же отбежал.

Несколько секунд напряженного ожидания, а потом словно гром грянул на земле. Я была готова и заткнула уши и приоткрыла рот, чтобы не оглохнуть. Принц Марко запоздало прижал ладони к ушам и издал нечто вроде крайне непристойного ругательства, но даже не заметил этого. Все вокруг заволокло едким сизым дымом, а когда он рассеялся, одной из телег не было. Вместо нее валялись куски дерева вперемешку с кусками земли.

- Что это было?! - заорал Марко, выскакивая из укрытия. - Это еще какая-то твоя магия, Сафора?! Вот так раздолбить телегу на щепки?!

Я схватила его за плечо и затащила обратно. И очень вовремя, потому что выстрелила и вторая, и третья пушки. Почти все ядра попали в цель, и все орудия остались целыми. Покупка стоила потраченных денег.

- Мне надо осмотреть все на месте, - принц Марко от нетерпения не мог устоять спокойно.

Пришлось его слегка приструнить:

- Ты не покинешь пределы замка.

Он немного пришел в себя, вспомнив о своем положении в моем городе - присмирел, и взгляд его затуманился. Теперь он просто смотрел на разбитые мишени, что-то мысленно прикидывая, а потом спросил:

- А что будет с каменной стеной?

- Не знаю, - ответила я. - Предлагаешь пару раз выстрелить по Брабанту? Думаю, он выстоит и против пушек, а вот порт Франко вряд ли. Стены там - больше для красоты. Если бить в одно место - обязательно обрушатся.

Мы наблюдали, пока чистили пушки, и Марко спрашивал то об одном, то о другом - огладил со всех сторон литые ядра, заглянул в мешки с порохом.

- Это забава древних, - объяснила я, а он слушал очень внимательно, и впервые - без насмешки. - Но раньше была именно забава, в небо при помощи этого серого порошка выстреливали разноцветные огни. Красиво, ярко. Но вот некоему человеку... мужчине, этого показалось мало. И красота превратилась в страшное оружие.

- Сколько ты заплатила за них? - спросил он деловито, не обратив внимания на мои слова об убийственной красоте. Меня это задело - я почувствовала себя чувствительной дурой, которая думает вовсе не об успехе дела.

- Заплатила теми драгоценными камнями - изумрудами и рубинами, которые отправил твой отец, - я постаралась вложить в голос побольше издевки, но и это не произвело на принца особого впечатления.

- Они дорого стоят, эти... пушки, - он похлопал ладонью по металлическому крутому боку «Прекрасной Елены». - Как ты договорилась с фризами о сделке? Между нами нет мира, и ты сама говорила, что будет война.

- Мои предки столетиями налаживали отношения с соседними правителями, - сказала я. - И с фризами нас связывает... давняя приязнь.

Марко повернулся ко мне, глаза его потемнели. Несомненно, он собирался обвинить меня в предательстве, и я замолчала, давая ему эту возможность, желая, чтобы он сорвался, чтобы опять взъярился, начал сыпать обидными словами. Так мне было бы легче презирать его.

Но принц обманул мои надежды. Я видела, что ему стоило большого усилия скрепить гнев, только дрогнула рука, ласкающая «Прекрасную Елену».

- Хочешь узнать слабые стороны врага - подружись с ним, - произнес он. - Ты мудро поступила. Мы и не подозревали, что у фризов есть такое оружие. Теперь знаем.

- Думаешь, это вам слишком уж поможет? - сказала я, уязвленная его выдержкой.