Парень понимал, что воздуха ему не хватит надолго, но никак не мог улучить секунду и создать себе Головной Пузырь… лучи заклятий безуспешно пролетали мимо твари… в глазах темнело… ему нужен был лишь глоток воздуха… капля… молекула… атом… но никто, даже Гарри, не мог сопротивляться вбитым тысячами лет эволюции инстинктам. Он открыл рот, и чужая кровь хлынула в лёгкие… парень забарахтался… и упал на пол. Шумный, не верящий вдох носом — воздух. Затхлый, воняющий тленом и ржавчиной, но воздух. Поттер с трудом встал на четвереньки, и его тут же вырвало. Отползя от дурно пахнущей кровавой лужи, он осмотрелся. Он был в вестибюле госпиталя, на первом этаже, там, где началось путешествие по местным ужасам этого здания. Но теперь всё вокруг выглядело нормальным. Просто старое здание, где давно никто не был. Но никаких решёток над бездонной тьмой, никаких стальных дверей, толстых иллюминаторов… обыкновенная больница. Но Гарри-то знал, КАКОЙ она может быть.

«Теперь я до конца жизни буду ненавидеть больницы» — подумал Гарри, нервно хихикнув. И, одновременно с его смешком, на стойке регистратуры зазвенел телефон. Парень едва сдержал рвущееся с языка «Rawashio», медленно опустил палочку. Просто так ни один телефон звонить не станет. Даже магический. Ну, за исключением произведений Фреда и Джорджа, но они не занимались телефонами… да их тут и нет, (может хватить думать о всякой ерунде? Ты просто оттягиваешь время, ты боишься взять в руку трубку и сказать «алло»… боишься… неужели ты трус, а, Поттер?) верно?

Телефон настойчиво продолжал трезвонить, в пустоте и практически идеальной тишине вестибюля, звук кувалдой бил по нервам.

Гарри, наконец, встал и, не опуская палочки, подошёл к стойке. Телефон звонил… старый, обычный маггловский телефон. Штепсель валялся на полу, тонкий кабель связи был разорван, а привычного витого шнура, соединяющего непосредственно сам телефон с трубкой и вовсе отсутствовал. Но, тем не менее, телефон звонил.

(Ну? Долго будешь стоять? Ну, нет проводов, и что? Ты же этот… как его… ах да, маг)

Стиснув зубы, Гарри рывком снял трубку с рычага и прижал к уху.

— Алло!

— Ты опоздал.

— Кто это?!

— Её нет в госпитале. Ты опоздал, её… перевели.

— Куда?! Где мне найти Тонкс?! И кто ты, чёрт подери?!

— Она в церкви. Ты найдёшь её там. И поспеши.

— Кто ты?!!

— Удачи.

— Стой!!! — короткие, частые гудки были ему ответом…

Тонкс с трудом открыла глаза… она лежала на полу в крохотной комнатушке. Раскалывалась голова, болело всё тело… последнее что она помнила — резкий и сильный удар по спине, а потом — тьма.

Заскрипели тяжёлые стальные двери, подёрнутые ржавчиной. Замысловатый замок с треском открылся и в проёме появилась…

— Господи ты Боже мой!

Кажется, это был человек. Огромный, под два метра ростом, мускулистый, в заляпанном кровью мясницком фартуке, а вместо головы… вместо головы красовалась массивная металлическая пирамида, покрытая замысловатыми узорами.

— Кто… кто ты?

Тонкс показалось что существо замешкалось, услышав столь простой вопрос.

— Я… — пирамида сильно искажала голос, но в нём явно слышалась лёгкая растерянность. — Я солдат…

— Чего тебе нужно? Выпусти меня!

Но больше ответов не последовало — схватив Тонкс за руку, пирамидоголовый потащил её из камеры по длинному коридору…

Путь к церкви лежал через половину города. Благо, Тьма ушла, оставив после себя уже ставший привычным густой туман. Попавшуюся по дороге собаку, Гарри просто размазал по асфальту — после госпиталя эти зверюшки уже не казались ему страшными. Он спокойно и целеустремлённо шагал к церкви… Но Сайлент Хилл вряд ли был бы Сайлент Хиллом, если бы его гостям всё давалось легко и просто.

Поттер был на полпути к своей цели, в начале Натан-Роуд, когда вдалеке — но рядом — со стороны озера — и в то же время отовсюду, глухо — но оглушительно, завыли сирены… он едва успел зажечь «Lumos», как на город снова навалилась Тьма. Туман мгновенно сменился ливнем, а ещё… то, что раньше заглушал туман, теперь стало слышимым… шорохи, скрипы, приглушённые стоны… они доносились со всех сторон, били по нервам, не давали перевести дух… яркое, пылающее ощущение опасности сжигало душу. Вот совсем близко что-то заскрежетало — так, словно гигантской вилкой с силой провели по не менее гигантской тарелке. Гарри тут же развернулся на звук, вскидывая палочку… и в тот же миг за спиной кто-то глухо зарычал. Парень крутанулся на девяносто градусов, а мимо плеча тихо прошелестел девичий смех, и Гарри мог поклясться, что услышал как затухает вдалеке мелодичный стук каблуков… Он понимал, что вряд ли сможет продержаться на улице долго — если его не сожрут, он просто сойдёт с ума, крутясь как рехнувшийся флюгер.

Мельком заметив открытую дверь в ближайшем здании, он ринулся туда.

В нормальном состоянии это был бар, называвшийся «Ночная Звезда». Правда, сейчас ни один нормальный человек не мог бы назвать его питейным заведением.

Покрытые ржавчиной стены были украшены… распятьями. Но не теми, которые висят в церквях, храмах и некоторых домах — а самыми, что ни на есть, настоящими. Освежёванные трупы были прибиты к деревянным крестам длинными блестящими гвоздями, некоторые покойники повисли, свесив головы, другие словно пытались вырваться перед смертью — рты открыты в отчаянном вопле, лица подняты к небу, пальцы судорожно сжаты. Пол под крестами был запятнан подсохшей кровью.

С трудом отведя взгляд от чудовищных украшений, Гарри закрыл за собой двери, заблокировав их десятком заклятий, и подошёл к барной стойке, тщетно пытаясь не смотреть по сторонам. Стойка из морёного дуба была изъедена старостью и держалась на честном слове. Над ней висел небольшой бар, с пыльными бутылками. Перегнувшись, Гарри вытянул одну из них, сдул пыль и посмотрел на этикетку — «Сукровица. Сорок лет выдержки, женщина, блондинка, не-девственница». Судорожно сглотнув, парень отшвырнул бутылку подальше и присел на корточки. Нужно было переждать, пока город не успокоится и не вернётся в прежнее состояние. Вот только… сколько этого ждать? А если долго? А как же Тонкс? Но ведь там, на улице… а может выйти другим путём? Пройти через чёрный ход, пробраться переулками — там хотя бы меньше места, и не нужно постоянно смотреть по всем сторонам. Чем не вариант?

Чёрный ход быстро нашёлся на небольшой кухоньке позади барной стойки. Осторожно приоткрыв проржавевшую железную дверь, Гарри выглянул наружу — узкий переулок длиной около ста метров выходил на КроссОвер-Стрит, откуда — как понял Гарри — рукой было подать до церкви. Ну что же… вперёд и с песней.

Он успел пройти лишь половину пути, настороженно озираясь и не опуская палочки, как… боковая стена — не решётка, а именно стена — высокая, сваренная из огромных стальных панелей, дрогнула от мощного удара. Ещё раз. И ещё… Гарри бегом рванул прочь. Стена содрогнулась ещё раз. Последний удар — панели вспухают и выпучиваются, рвутся как бумага, заклёпки автоматными очередями рикошетят по переулку. Гарри падает на землю, подымая Антиматериальный Щит и закрывая голову руками. Несколько панелей падают, обнажая в стене широкую дыру, в которую шагает ЭТО.

Непропорциональный, огромный толстяк. Кожа покрыта гноящимися нарывами. Маленькая голова с парой горящих красных глазок вертится, в поисках цели. Почти половину головы занимает широченный, жабий рот, полный конических, острых зубов. Огромный живот складками жира свисает почти до земли. А к животу… а к животу грубыми, неровными стежками пришито ещё одно тело. Часть женского тела, с отрезанными руками и головой, сморщенные груди мешками болтаются на дистрофичной грудной клетке с выступающими рёбрами, неуклюже расставленные ноги едва достают до земли. Толстяк наконец-то заметил Гарри и, голодно взревев, вперевалочку направился к своему обеду.