— Я уверен, что он разрабатывал лекарство для правдивости.

— Зачем я только обо всем тебе рассказала?

Он искоса посмотрел на нее:

— Ты поверила мне.

— Но почему? — недоуменно произнесла она.

— Просто я умею располагать к себе людей, — он хищно улыбнулся, потом, когда они подошли к палатке, где продавались хот-доги, спросил: — Хот-дог с горчицей, кетчупом, квашеной капустой?

— Безо всего.

Доминик сделал заказ, и они оба расположились на лавочке в тени дуба. Откусив большой кусок хот-дога, он, жуя, сказал:

— Таррант хочет, чтобы я управлял компанией. Я совсем запутался, ведь он отдает мне все, что у него есть.

Белла нахмурилась:

— Ты имеешь в виду, что если тебе понадобятся разработки моего отца… — она поморщилась, когда пузырьки диетической пепси-колы ударили ей в нос.

— Я думал об этом, — он отпил холодного чая. — Ты работаешь против интересов компании. То, что ты затеяла, противозаконно.

— Что мне делать?

— Ты спрашиваешь у меня, как тебе лучше подставить моего отца? — у него на щеках появились ямочки. — Ты, конечно, отлично выглядишь в этом платье, но всему есть предел.

— Мой отец всю свою жизнь посвятил науке. Он умолял Тарранта позволить ему продолжать исследования, но тот отказал ему.

Доминик посмотрел на нее в упор:

— Заполучив изобретение, ты не воскресишь своего отца.

Она сглотнула:

— Я знаю, но хочу быть уверена, что его идеи находятся в надежных руках. Они бесценны. — Взглянув на свой нетронутый хот-дог, Белла сунула его в руку Доминику и произнесла: — У меня пропал аппетит.

— Я не отпущу тебя до тех пор, пока ты чего-нибудь не поешь.

Она пожала плечами.

Доминик поднялся на ноги:

— Пойдем поедим в более подходящем месте.

Выбросив хот-дог в мусорную корзину, он взял Беллу за руку и повел к выходу из парка.

— Куда ты меня везешь? — спросила Белла, усаживаясь на виниловое сиденье такси. Доминик расположился рядом с ней.

— Скоро узнаешь, — он открыл окно и вдохнул воздух. — Как я скучал по этому городу! Мы уехали отсюда с матерью, когда мне было десять лет.

— Ты не хочешь сюда вернуться? — У нее заурчало в животе.

— Неужели ты станешь скучать по мне, если я уеду домой?

— Еще чего не хватало!

— А вот я стану скучать по тебе, — он исподлобья покосился на нее. Решил флиртовать?

— Ты ведь едва знаешь меня, — Белла ощутила в груди незнакомый трепет.

— Я знаю, что ты точишь зуб против Тарранта Хардкастла. В этом мы с тобой похожи.

— Ты сказал, что он отдает тебе все. Ты сможешь получить от него все, что хочешь.

— Я и так знаю, чего хочу, — Доминик сощурился. — Интересно, Таррант отдаст мне тебя, если я очень его попрошу?

Белла резко повернулась к нему, словно готовясь залепить пощечину. Доминик улыбался. Она едва сдержала смех.

— Ты решил донимать меня? Зачем я только тебе обо всем рассказала!

— Тебе следовало быть предусмотрительней.

— Спасибо за совет, — фыркнула она.

— Всегда к твоим услугам. — Он уставился на ее грудь, и внезапно Беллу охватило возбуждение.

Вздернув подбородок, она отвернулась к окну, чувствуя, как напряглись соски.

— Ты знаешь, что мне очень нужна эта работа.

— Конечно. Ты жить не можешь спокойно, если не лазаешь по стеллажам с документами в фирме моего отца.

— Вообще-то я занята еще кое-чем. Мы сейчас разрабатываем новый сорт пудры, которая будет отлично выравнивать даже целлюлитную кожу лица.

Доминик казался заинтересованным, что побудило Беллу продолжать свой рассказ:

— Это изменит многие судьбы.

— Отлично!

— Ты считаешь это глупостью?

— Могу поспорить, что твой отец гордился бы тобой, — дружелюбно произнес Доминик, отчего у Беллы перехватило дыхание.

— Косметика его не интересовала. Он с радостью работал бы в военной отрасли, но его не брали туда.

— Почему?

— Он был политическим радикалом, разделял идеи Маркса. Когда я родилась, он уже отошел от политики, но наверняка о его неблагонадежности были наслышаны в ЦРУ.

— Значит, от него ты унаследовала такой дерзкий характер.

Она напряглась:

— Это не смешно.

— Согласен. Именно поэтому я не хочу, чтобы ты потратила всю свою жизнь, пытаясь совершить невозможное.

— Ты вытащил меня из лаборатории для того, чтобы читать нотации?

— И за этим тоже. Еще я хотел накормить и поцеловать тебя, но будем делать все по порядку. Хотя я могу поцеловать тебя прямо сейчас, ты не против?

— Против.

— Жаль, — произнес Доминик, касаясь большим пальцем ее губ.

Белла отвернулась от него и уставилась в окно:

— Ты так и не сказал мне, куда мы едем. Мне почему-то кажется, что пора вызвать полицию.

— Возможно, — он наклонился вперед и что-то сказал водителю такси, который остановился у здания с облицовкой из коричневого камня.

Доминик помог Белле выбраться из такси, потом провел к зданию. Это оказалась закусочная.

— Здесь лучшая еда в городе, — объявил он.

— Какого рода?

— Итальянская кухня, конечно. Давай присядем снаружи.

— А ты очень похож на Тарранта, — она присела на жесткую скамью. — Ты делаешь только то, что захочешь, не заботясь о желаниях других людей.

— Я просто решителен.

— Такое поведение годится для бизнеса, но не для личной жизни. Вспомни, сколько раз был женат твой отец.

Доминик хотел что-то сказать, но потом задумался.

— А сколько раз он был женат?

Белла почувствовала неловкость. Она забыла, что Доминик ничего не знает о жизни Тарранта.

— Саманта уже третья его жена. Ты с ней знаком?

— Да, она выглядит милой, — он откупорил бутылку «Сан-Пеллегрино». — И молодой.

— Кажется, мы с ней одногодки.

Доминик покачал головой:

— Зачем некоторые мужчины так стремятся жениться на женщинах в два раза моложе их самих?

— Я думала, что этого хотят все мужчины. Кроме того, можно отлично скрывать свой возраст. Вот, например, мне может быть уже пятьдесят лет.

Он хохотнул:

— Тогда ты была бы сварливее.

— Я сварлива! — заявила Белла.

— Да, и мне это нравится.

Они принялись за еду, однако внезапно начался сильный дождь.

— Я снимаю квартиру в соседнем здании, — сказал Доминик, беря тарелки. — Пошли!

Белла открыла рот, чтобы запротестовать, но поняла, что это бесполезно.

На пороге его квартиры, расположенной на верхнем этаже, она остановилась и гляделась. Повсюду торжествовал практичный минимализм.

— Настоящая холостяцкая берлога, — сказала она.

— Согласен, — он снял пиджак и закатал рукава рубашки. — Иди обедать!

— Перестань указывать мне, что делать.

— Я не переживу, если такая вкусная еда пропадет. У меня насчет этого пунктик. Дело в том, что я занимаюсь торговлей продуктами, — он наклонил голову набок и лукаво посмотрел на Беллу. — Ну пожалуйста.

Она нахмурилась, пытаясь скрыть улыбку, и взяла свою тарелку:

— Почему ты решил заняться торговлей продуктами питания?

— Мне нравится кормить людей.

— Пища никогда не выйдет из моды, — сказала Белла.

— Точно. Но меня удручает то, что все большую популярность приобретают всякие пищевые добавки. Я хочу это изменить.

— И получить прибыль.

— Конечно, а иначе какой в этом смысл? — он отправил в рот большой кусок лазаньи. — Я жажду мирового господства.

— Яблоко от яблони недалеко падает, — она настороженно посмотрела на него.

— В одном мы с отцом явно похожи. — Доминик отложил вилку. — Нам обоим нравятся красивые и строптивые женщины.

Он пальцем ослабил узел галстука. Пристальный взгляд Беллы сводил его с ума. Она пришла сюда только потому, что боится, как бы он не разболтал ее секрет. И сейчас пытается с ним играть.

Следует проучить эту своенравную девчонку.

Она отказала ему в поцелуе, но ее губы подрагивали, когда он касался их пальцем.