И словно в ответ на собственные мысли, девушка заметила Гармона идущего по направлению к воротам, посчитав, видимо, город за самое безопасное на данный момент место. И в действительности, он был прав, потому что никто не обратил внимания на воина, бредущего со щитом на полусогнутой руке, из-под которого торчал край белого одеяния и устало согнутая ручка. У Алины разом отлегло от сердца и радостно заблестели глаза. В душе расцвела глубокая благодарность Создателю, за то что они оказались в целости и сохранности, и она позвала воина по имени, видя что тот ничего не видит вокруг себя. Из воспаленного рта не вырвалось ни звука, и отец с ребенком скрылись в проломе огромных окованных ворот, и ей ничего не оставалось, как попытаться подняться и последовать за ними.

Я с кряхтением попыталась сдвинуть с места заслонявший все край телеги, подпертый щитом, – бесполезно. Антон скептически наблюдал за моими попытками, покачал головой и приступил к делу. У него получилось ничуть не лучше, мы в растеренности посмотрели друг на друга – не оставаться же здесь жить в самом деле?!

- Давай вместе, иначе не выйдет. Надо его раскачать.

Пришлось подходить к делу оперативней, и через какое то время после совместных нечеловеческих усилий в нашу пещеру пробился белый свет. Правда, ненадолго, лишившись поддержки, колесо, попираемое щитом, повернулось и на нас хлынули целые водопады песка и пыли. Мы выругались в один голос и отпрянули, насколько это позволяло сделать узкое пространство. Понадобилось , по крайней мере, несколько минут, чтобы все осело и я вслед за Антоном выползла наружу.

- О Господи, неужели мы еще живы? – простонала я так и оставшись сидеть на коленках.

- Вставай! Надо торопиться. – безжалостно затормошил меня Антон.

- Куда?! Дай вздохнуть хотя бы! Вон, даже битва уже закончилась.

Я безуспешно теребила застежку тяжелого раскаленного шлема, ставшего уже не нужным.

-Мы тут не ради битвы. – напомнил он. – Медальон надо вернуть.

Я бросила на него мрачный взгляд снизу вверх, мысленно скрипнув зубами и через силу поднялась. Кажется, на мне не осталось ни одного живого места, болело просто все. И как толко люди раньше по неделям сражались? Мне лично хватило нескольких часов... Я невольно посмотрела на любимого, по которому усталость как-то не была особенно заметна и поразилась. Заметно стало кое-что другое.

- Я что, такая же черная?

Он обернулся и оглядел меня с ног до головы и подтвердил ухмылясь:

- Ага. Еще какая. Ты стала негром. Временно. А может и насовсем.

- Сейчас тебе. Ты на себя посмотри. И если уж негром, - я наконец победила в борьбе со шлемом, с удовольствием отшвырнув его в сторону, - то тогда уж негритянкой...Или негритоской.

Он усмехнулся и решил последовать моему примеру, справившись со своим в два раза быстрее меня. Я повернула голову, разминая затекшую шее и остолбенела. Меня захлестнуло до ужаса непонятное чувство, такое , как-будто смотришься в зеркало. У девушки в легких черных латах была моя походка, мои движенияя рук, я почти физически чувствовала ее усталость.

- Черт! Это она! Быстрее!

Заметив, что Алина скрылась за воротами , я разом забыла и боль в каждом мускуле и про пересохшее горло, наша цель была теперь на расстоянии вытянутой руки.

- Бежим! – коротко воскликнул Антон и мы понеслись по желтым дюнам.

Ноги увязали в песке по щиколотку, бежать было невыносимо трудно. Солнце шпарило вовсю, а воздух над поверхностью земли плавился от исходящего жара. Приходилось к тому же стараться огибать небольшие групки людей, начавших заниматься перевозкой раненых.

- Уму непостижимо! – на бегу выдохнул мой возлюбленный, - вас, и правда, две.

Мне очень захотелось сьязвить по этому поводу, можно подумать не об этом я ему твердила с самого начала, но предпочла поберечь силы. Я с ужасом думала о том, что будет, если валькирия уйдет с главной площади, - мы никогда ее не найдем в лабиринтах улиц и зданий.

- Я больше не могу. – мне хотелось расплакаться, но ноги дальше не шли.

- Ну, мелкая, давай собирись – встревоженно протянул мне руку Антон. – совсем чуть –чуть осталось.

Я вспомнила свои кроссы с мальчишками десять лет назад, - не сдваться, идти до конца, бороться, - так погонял нас тренер, когда на двадцать четвертом километре хотелось лечь посредине дороги и больше никогда не вставать. Я резко выдохнула и, вроде помогло. До ворот оставались считанные десятки метров и не знаю с помощью каких богов, но мы их все же преодолели. Шепки от древесины ворот царапали кожу и застревали в волосах, но я все же втиснулась в пролом и буквально рухнула на мощеную мостовую столицы. Антон протиснулся следом и мы стали невольными свидетелями разговора, который не предназаначался для наших ушей.

Воин, которого я столько раз видила во сне, теперь вживую предстал передо мной. Уткнувшись ему в плечо, подле него стояла Алина, и глаза обоих светились нескончаемой нежностью. У меня дрогнули губы: копоти, в ссадинах, еле державшиеся на ногах, у них хватило сил улыбаться друг другу, улыбаться так, словно больше никого в мире кроме них двоих не существовало, и ветер свивал их волосы вместе, песок струйкаи тек по земле.

Валькирия взяла девочку на руки и заглянула ей в глаза.

- Ну здравствуй, маленькая королева.

- А я тебя видела. – важно заявил ребенок, и так слишком долгоь молчавший, - ты ко мне ночью приходила. Ты великая ведьма.

- Правильно. – кивнула она серьезно и подняла глаза на Гармона. - О Создатель, у нее же твои черты лица...

- Что теперь будет? – спросил он, не глядя спуская щит на землю.

- Все будет хорошо.

- Что хорошо?

- Война кончилась, благодаря ей. Она взойдет на престол, как только достигнет совершеннолетия. И все будут жить долго и счастливо. – усмехнулась она.

- Она нарушила равновесие...

- Не бойся. У нее было на это право. Это ее война, ее народ и ее собственная магия. Ты поймешь это со временем. – Алина опустила девочку на землю и та широко зевнула, прикрывая рот ладошкой.

- Ты говоришь так, будто прощаешься.

- Скоро за мной придут. Наши пути расходятся.

Он взял ее за плечи и развернул к себе:

- Куда расходятся? Что ты такое говоришь?! Кто придет? Мы победили! Мы вместе!

- Не вместе. – спокойно глядя на него, ответила девушка. - Меня ждет Высшее правосудие – я нарушила закон и должна понести наказание, но это уже никого, кроме меня не касается.

- Что значит не касается?! Ты опять пытаешься все решить за нас двоих? Я не отдам тебя никакому правосудию, то что ты сделала - было во благо!

- Это неважно. Я не имела на это права. Я использовала силы, на которые не имею ни малейшего права, которые мне не пренадлежат. Это как воровство, только еще хуже. – устала вытерла она пыль со лба. - процесс необратим - теперь во мне нет больше магии, нет крыльев, но дело даже не в этом. Я потеряла медальон Валлийского оракула и вместе с ним всю ту энергию, которую много веков назад оставил моему народу великий Симаргл...

Она рассеянно обернулась по сторонам, словно что-то ища.

- И не принимай это как жертовоприношение, кто-то ведь должен был это сделать? Правда, наверное, больше мы никогда уже не увидимся...

У меня больше не хватало воли сдерживаться и спокойно глядеть на происходящее. Валькирия смирилась, но не я! Я рванулась вперед, сжимая в руке кулон, но железная хватка Антона удержала меня на месте. В бешенстве я развернулась к нему и наткнулась на ледяной взгляд.

- Ты хоть на секунду представляешь, что будет, если они тебя увидят? - шепотом оседомился он у меня, так и не выпуская мой локоть.

- Откуда я знаю? И какая теперь разница, иначе мы не можем его отдать, а потом будет слишком поздно!

- Она же сказала, что нарушила закон уже не один раз. Ты понимаешь, что вмешавшись, мы сделаем все только еще хуже.

Я машинально рванулась еще один раз и затихла, - раньше такое мне в головву как-то не приходило.