- Черт, что же тогда делать?!

- Не знаю, насколько хорош мой план, но все же это лучше, чем... – и он изумленно замолк, уставившись на что-то за моей спиной. У меня внутри все похолодело, и не зная даже чего и ожидать, медленно развернулась и точно, как и он застыла, замороженная внимательным взглядом бездонных серых глаз.

Юной правительнице наскучило, видимо, слушать разговор взрослых и она решила прогуляться. Впрочем, насмотревшись всякого за долгий день, вплотную Ават не подошла, наклонив голову, разглядывала нас с некоторым удивлением.

У меня с запозданием пронеслась мысль, что королеву надо приветсятвовать, но покосившись на Антона, поняла, что тому эта мысль даже и не приходила в голову, ведь для него Ават так и оставлась просто его ребенком, хоть бы все на свете и величали ее вашим высочеством.

- Ты похож на моего родителя. – тем временем ткнула она пальчиком в Антона. – он граф и великий воин!

Я не знала как и реагировать на такое заявление, беспомощно бросила взгляд на ее настоящего отца, снова на Антона, и лишь секунду спустя мои измученный мозг отметил изменение в пейзаже. Я испуганно дернулась, нет, это был не обман зрения, - рядом с Алиной и Гармоном на площади стояли совершенно неслышно появившиеся индуны. Их было трое. Дальнейшее происходило уже без моего участия. Ават радостно вскрикнула, потеряв к нам всякий интерес, только заметив обожаемого наставника. Антон вырвал у меня из рук медальон и одним прыжком оказался рядом с дочкой, сунув его в руки малышки со словами – « Отдай это папе!», как она со всех ног бросилась к воспитателю. Молодой человек скользнул за камни и не обращая никакого внимания на мой слабый протест – «Почему папе-то?!», пригнул мою торчащую у всех на виду голову. Больше от нас ничего не зависело.

Не вытерпев больше нескольких мгновений, я попыталась незаметно выглянуть, но еще до этого моих ноздрей коснулся слабый и утонченный цветочный аромат, появившийся словно изниоткуда, как и сами индуны. Мне показалось, пахло жасмином, словно свежие струи овевали наши разгоряченные лица, придавая новые силы. Мы изо всех сил вглядывались в фигуры вновь прибывших, которых мы видели впервые в жизни. Ават уже добежала до них, но теперь смирно ждала, наткнувшись как на стену, на останавливающий жест старца. В этот раз его лицо было открыто, только с белыми, как снег волосами сливалась ткань платка, закрывающего голову. У двоих, его сопроваждающих лица были скрыты, все трое возвышались за спионй у Алины, а она конечно же чувствуя это, не обращала никого внимания, для нее сейчас во всей вселенной существовал только один человек.

Валькирия не отрывала от него отчаянного взгляда, зная, что это их самая последняя встреча, пытаясь вобрать в себя все черточки любимого лица. Его глаза притягивали ее как магнит, а у него на лице читалось недоверие происходящему и бесконечная боль.

Оба индуна опустились на колени, приветствуя маленькую королеву, затем старец зачел приговор, каждое слово которого таяло в воздухе, словно воск.

- За двойное нарушение магического равновесия, за силы, на которые валькирия не имеет права, за вмешательства в дела иного мира и за утерю сокровища и символа власти, вы приговариваетесь к отречению от ордена и изгнанию до скончания сего мира.Отныне вы лишены магических способностей и силы оракула. Мы знаем, что силы использованные не пошли на вашу пользу, а на иное существо, о том не просившее, и посему ваша душа не подлежит истреблению, но очищению и каре.

Алина стояла молча и ни один мускул ни дрогнул у нее в лице, словно она ожидала всего этого. Гармон покачнулся, как от удара, но тоже ничего не сказал. Мертвая тишина повисла над площадью. Бесполезно было умалять, просить или требовать, Высшее правосудие не знало жалости и гнева, это была последняя инстанция для них обоих.

У меня было ощущение, что идет моя казнь, таким мертвенной безнадегой и смирением веяло от этой сцены. Ават смотрела на отца, впечатление было такое, что она внимательно к чему-то прислушивается. Я затаила дыхание и вдруг поняла, что Гармон и Алина разговаривают между собой, но слышу это только я и Ават.

- Ты ничего не сможешь изменить – это не твоих силах . Все так, как и должно быть. Я люблю тебя. Помни об этом.

- Они ошиблись! Это моя кара!

- Я люблю тебя...

- Не лишай меня последнего шанса отплатить тебе, это мое наказание. Дари предсказала мне это! Я не могу молчать!

-Я люблю тебя...

-Я не могу теперь тебя потерять, слышишь, не могу!

- Слишком поздно, нам осталось несколько мгновений. Не трать их в пустую...

- Я... – тут его мысль прервалась и он безразлично посмотрел на медальон, который тихо вложила Ават ему в руку.

- О Создатель – это же кулон Симаргла. Но ведь это невозможно...- растерянно прозвучал голос валькирии в воспаленном мозгу воина, и меня тут же затопило волной радости и вновь обретенной надежды, которая шла от графского наследника.

- Но это ничего не меняет. Меня все равно ждет изгнание, разве что теперь ты, нашедший, ты можешь разделить его со мной... Мы сможем снова быть вместе, как раньше, теперь уже навсегда. Никогда не разлучаться, ты...

- Я ?! - Гармон закрыл глаза - Я ничего теперь не могу, - я дал клятву...- безжизненно бросил он . – у меня уже нет выбора. Прости,если сможешь...

Алина протянула руки и взяла его ладони и медальон в свои, улыбнувшись тихой, болезненной улыбкой.

- Не проси прощенья за любовь. Если бы ответил иначе, наверное, я никогда бы не стала твоей.

Антон дернул меня за плечо, не выдержав затянувшегося молчания. Он ни слышал ни слова из их разговора.

- Что происходит? Почему никто ничего не говорит? В чем дело.

Я зашипела на него, чтоб не мешал слушать, но тут Алина повернулась и теперь уже вслух, так, чтобы слышали все, и ровным спокойным голосам произнесла.

- Символ власти и сокровище клана не утеряно. Его нашел смертный. И я прошу изменение приговора и его награды.

Антон изо всех сил сжал мне предплечье, но я не обратила никакого внимания, от волнения ни жива ни мертва, я ожидала новое слово индуна.

-Мы меняем решение. Вас ждет изгнание в одну человеческую жизнь, затем вам будет позволено вернуться к своим обязанностям. Магические атрибуты вам возвращены. Очищение будет заменено внутренним безмолвием. Это наше последние слово - теперь вы должны удалиться. Быть посему.

Я сжала кулак так, что ногти со всего размаху впились в кожу. Одна человечекая жизнь! Она сможет вернуться сюда, только после его смерти. Что за жестокая несправедливость, ведь мы вернули медальон! Я бросила быстрый взгляд на Антона, а у того заходили желваки на скулах.

Гармон тоже понял страшную задумку, ладонь воина накрыла руку валькирии, словно не желая отпускать, но та лишь чуть заметно качнула головой и развернула мгновение назад обретенные крылья. Ават прислонилась к папиной ноге и зажмурила глаза, заищаясь от поднятых в воздух песчинок.

-Нет! – звериный вопль раздался над площадью, а валькирия, легко взмахнув крыльями, взмыла в воздух свечкой.

Я вскочила на ноги, не думая уже о том, что меня заметят, но как только медальон оказался безвозвратно в руках Алины, мир перед нами по-немногу начал плавиться. Разом потемнело, дохнуло холодом и перед глазами закружились серебрянные звездочки. Мы вновь оказались на мосту реки Невы. До меня еще не полностью дошло происходящее, но кажется, мы снова были дома.

- О Господи. –Антон сел прямо на каменную набережную и схватился за голову. – Господи, Боже мой...

Я тоже была в шоке. Какие испытания ставишь ты нам на пути, Создатель? Неужели, возможно такое выдержать? И главное - за что? Он предал самое дорогое в жизни, но остался верен долгу. Выбор без выбора, вот что есть наша жизнь. Я с минуту смотрела на сидящего у моих ног Антона, безумно наблюдая, как снежинки порхая в воздухе, ловя отблески фонарей, опускались ему на голову, потом повернулась и пошла прочь.

Не успела я дойти до конца моста, как он схватил меня за куртку.