Однако обстоятельства изменились.

В апреле 1864 года ушел Тимофеев — его перевели в Казань, назначили инспектором учебного округа. Заменил его на посту директора некто Садоков, умный и хитрый интриган, ярый монархист, носивший личину либерала и просвещенного деятеля. Осторожно, не спеша, тонко начал он проводить свою линию, потихоньку избавляться от самых рьяных сторонников реального обучения.

Директор возглавил консервативную группу. Сюда входили его ближайшие помощники — инспектор, священник-законоучитель, надзиратели и некоторые учителя.

Противостояли директору Ульянов, Ауновский, друг Добролюбова словесник Сциборский, ученик Чернышевского словесник Шапошников, преподаватель русского языка Мальцев, географ и этнограф Мартынов, математик Мукосеев, некоторые другие преподаватели.

И вот наступил решающий день.

3 февраля 1865 года на заседание гимназического совета, где обсуждалась судьба гимназии, директор привел бухгалтера и классного надзирателя — людей недалеких, пуще всего боявшихся потерять свои должности. Так было подготовлено по существу подтасованное «большинство», проголосовавшее одиннадцатью голосами против девяти за классическую гимназию.

Илья Николаевич решительно отстаивал свою точку зрения и голосовал за реальную гимназию. Возражая против решения «большинства», он и его единомышленники потребовали приложить к протоколу особое мнение. В этой записке, ссылаясь на то, что Нижегородская губерния с ее быстро растущими фабриками, заводами, промыслами — одна из наиболее промышленно развитых в России, они настаивали на необходимости естественнонаучного образования в своей гимназии. Они писали: «Нижний Новгород располагает гораздо большими средствами изыскать пособия для преподавания реального курса. В самом городе есть значительные механические заведения, кругом металлические и другие фабрики. Самая ярмарка представляет богатый источник для таких пособий: сюда свозятся разные машины и модели земледельческих орудий и богатейший выбор образцов для всевозможных родов промышленности… Если предложенная Нижегородская реальная гимназия не приготовит специалистов для разных родов промышленности, то, во всяком случае, даст толчок реальному образованию…»

Эти доводы не были приняты во внимание. Попечитель учебного округа, получив мнение «большинства», приказал преобразовать Нижегородскую гимназию в классическую, с одним древним языком — латинским.

Реорганизация началась летом 1865 года с закрытия реальных классов «коммерческих наук и бухгалтерии» и совпала по времени с арестом преподавателя этих предметов Аркадьева: он был приговорен к трем месяцам тюремного заключения за хранение нескольких номеров герценовского «Колокола».

Это был уже четвертый в гимназии случай преследования учителя за политические убеждения. Но Илья Николаевич и не предполагал, что вскоре настанут еще более трудные времена. А пока ему предстояло — в связи с перестройкой обучения — неотложное дело: составление новых программ. Число уроков математики сократилось. Естественные науки теперь преподавались в урезанном виде. Вопреки своим убеждениям Илья Николаевич вынужден был работать в классической гимназии.

Первый год Ульяновы прожили во флигеле Дворянского института. Но вскоре он оставил это, самое привилегированное учебное заведение Нижнего Новгорода, а вместе со службой потерял и право на жилье.

Почему он покинул институт?

Директором сюда назначили бывшего инспектора Ро-зинга — завзятого картежника, пьяницу, невежду, интригана. Это повышение в должности состоялось по распоряжению самого царя, не посчитавшегося с мнением попечителя Казанского учебного округа Шестакова, который полагал, что Розингу вообще нельзя доверять руководство учебными заведениями. Служить под началом такого человека не хотелось.

Именно в это время Илье Николаевичу как заведующему физическим кабинетом гимназия выделила казенную квартиру.

Освободиться от какой-нибудь из должностей нужно было и по семейным обстоятельствам: 14 августа 1864 года родилась дочь Анна, а с нею появились и радостные заботы у молодых родителей. Через полтора года семья еще увеличилась — у Анечки появился брат Саша. Теперь Илья Николаевич вместе с женой вникает в секреты дошкольного воспитания.

Детьми больше занимается Мария Александровна.

У мужа рабочий день продолжителен. Уроки в гимназии, на землемерно-таксаторских курсах, в женском училище; заведование кабинетом; разработка программ и методик; проверка уездных училищ по заданию начальства. И всем этим Илья Николаевич занимается усердно, тщательно, добросовестно.

В те годы вопросы развития педагогической мысли волновали многих преподавателей России. И в Нижнем Новгороде рождается идея: создать свое педагогическое общество. Подобные общества уже существовали в некоторых городах страны, а первое возникло в Петербурге в конце 50-х годов — «Педагогическое собрание». В марте 1864 года группа преподавателей написала соответствующее прошение директору гимназии. Педагогический кружок в городе «образовался само собою», и нужно лишь разрешение обсудить «Устав педагогического общества», которое ставит своей целью изучение и исследование вопросов, «относящихся к делу воспитания и обучения, сближения местных педагогов между собою и для распространения в обществе педагогических понятий и сведений». Членами педагогического общества пожелали стать около шестидесяти человек.

Через четыре дня в «Нижегородских губернских ведомостях» появилась статья автора, несомненно, причастного к педагогическому кружку, но пожелавшего подписаться псевдонимом «…ов». Он писал, в частности, что «общество намеревается выписывать педагогические журналы и, по мере средств, завести собственную библиотеку. Для этого каждый член обязан будет вносить ежегодно по три р.(убля) с.(еребром); кроме того, по мере надобности, может быть назначен взнос на выписку новых книг единовременный». Подчеркивая, что среди инициаторов общества имеются двенадцать женщин, автор с удовлетворением отметил, что это «превышает число дам в петербургском педагогическом собрании». Кончалась статья так: «Верно, и в провинциях сочувствуют прекрасным начинаниям не меньше, чем в столицах! Пожелаем нашему будущему педагогическому обществу, чтобы в нем не было пошлости и скуки под видом братства и дружбы, чтобы в нем не было недоразумений и притязаний под предлогом откровенности и участия, бесплодной болтовни, литературной чесотки, красноречия и чересчур полицейских наблюдений друг за другом. Печальные факты из истории других ученых „говорилен“ пусть будут приняты к сведению нашим вновь формирующимся обществом. Мы приветствуем от всей души это прекрасное начинание и сочувствуем самым полным образом; мало того, мы гордимся тем, что у нас скорее, чем в другом российском граде, стала пробиваться наружу разумная жизнь».

Увы, радость была преждевременной. Начальство не поощряло никакие либеральные общественные организации, да еще свободные от «полицейских наблюдений друг за другом». Попечитель учебного округа не разрешил создать общество. Вместо него был образован «соединенный» педагогический совет двух средних учебных заведений — гимназии и Дворянского института. Преподаватели собирались вместе на заседания один раз в месяц. Председательствовали поочередно начальники обоих учебных заведений.

Учителя гимназии и института могли отныне пользоваться библиотеками и кабинетами обоих учебных заведений, присутствовать друг у друга на уроках и экзаменах. Все это, конечно, тоже вносило оживление в работу, помогало совершенствовать обучение.

Заседания совета протоколировали два секретаря — поочередно от каждого учебного заведения. В их обязанности входила запись того, что говорилось, редакционная подготовка протоколов для публикации в «Циркулярах по Казанскому учебному округу». Этот труд оплачивался 60 рублями в год.

Илья Николаевич участвовал в работе совета, несколько раз его избирали секретарем.