Где купил бы обыкновенный крестьянский дом без всего этого новомодного рублевского навороченного выпендрежа. Купил бы, поселился там и писал бы книги.

И может быть, был бы счастлив. Мне хочется, чтобы папочка был счастлив. Мне так не хватало его иногда, я так тосковала по нему. И теперь я загадала для себя, что если я сделаю это для папы, то и сама тогда смогу рассчитывать на благосклонность Судьбы. Итак, завтра!" …

После собрания, выйдя из АСБ, Иван перешел на другую сторону дороги и, поймав частника, поехал к метро "Алексеевская". Там потусовался возле ларьков, посмотрел, чем торгуют, поперебирал в руках какие-то компакт-диски с музыкой, ничего не купив, спустился под землю и поехал в сторону "Тургеневской".

Машинально перешел на "Кировскую" и поймал себя на мысли, что не стал бы возражать против того, чтобы в толпе нашелся какой-нибудь маньяк из тех, что сталкивают незнакомых им пассажиров на рельсы перед выскакивающим из тоннеля поездом. Пусть бы этот маньяк выбрал бы теперь его – Ивана!

Сел в поезд, идущий до "Комсомольской". Вышел через остановку, перешел на кольцевую линию. Сел в поезд, идущий до "Киевской".

Маньяка для Ивана сегодня не нашлось.

Он вышел на "Киевской" и пешком дошел до набережной Москва-реки. Броситься с моста в реку? Вон полынья какая черная, страшная!

Проголосовал, остановил желтую "Волгу"-такси.

Спросил водителя, не знает ли тот адреса посольства Австралии?

Шофер ничуть не удивился, позвонил по рации своей диспетчерше и та, порывшись в справочных недрах, сказала, куда ехать.

Собственно, это оказалось не так и далеко. …

– Мне необходимо увидеться с советником господина посла по безопасности, – на английском сказал Иван вышедшему навстречу к нему сотруднику. – Я сын генерального директора одного из телевизионных каналов, студент Московского института междунароных отношений, у меня есть заявление для господина посла.

Ивана провели в небольшую приемную и попросили подождать.

Через десять минут сотрудник вернулся и попросил Ивана показать его паспорт.

Паспорт Иван уже показывал нашему российскому милиционеру и австралийскому морскому пехотинцу, когда входил в здание.

Теперь этот мрачного вида чиновник вертел в руках ксиву Ивана, то и дело переводя взгляд с фотографии на оригинал и обратно.

– Я сделаю копию и верну его вам? – спросил чиновник.

Иван кивнул.

Прошло еще десять минут.

Чиновник вернулся, теперь сопровождаемый двумя сотрудниками. Один из них, мужчина, походил на колониального английского офицера времен правления королевы Виктории. С ним была блондинка лет тридцати, в белой блузке и в сером шерстяном жакете.

– Меня зовут Джон Эванс, – представился долговязый, а это моя помощница Энн Дивенлоу.

Джон протянул Ивану его паспорт.

– Мы готовы выслушать вас, мистер Борщанский…

– Кофе? Или чашку чаю? – спросила Энн, подарив Ивану быструю тренированную улыбку.

– Я хочу сказать вам одну важную вещь, – начал Иван, нервно, взад и вперед раскачиваясь в кресле. – Дело в том, что я знаком, что я близко знаком с женой генерала Макарова, работающего теперь в Австралии.

Энн и Джон переглянулись… Не выдержали разведческого этикета, настолько были поражены началом разговора.

– Этот Макаров, – нервно продолжал Иван, – он не то ГРУшник, не то контрразведчик по линии ФСБ, я точно не знаю, знаю только, что он генерал и что его жена Мария Витальевна Макарова сейчас улетела к нему в Канберру.

Эванс развел руками, потом снова свел их, держа левый кулак в своей правой ладони: ну, что же далее, мистер Борщанский, что из этого?

– Я был близко знаком с женой генерала, – повторил Иван, – и я хотел бы отправиться в Австралию для того, чтобы снова быть с нею, понимаете?

Джон и Энн снова переглянулись.

– Простите, вы были любовниками с миссис Макаровой? – спросила Энн.

– Да, – ответил Иван, слегка запнувшись, – да, мы были любовниками, и я не хочу, чтобы наши отношения прерывались.

– Мы понимаем, – кивнул Джон, – но как мы можем помочь вашему чувству?

– Мы могли бы быть взаимно полезны, – сказал Иван, – я уверен, что личность генерала Макарова небезынтересна для определенных служб Её Величества Королевы, и я мог бы оказаться полезным, в обмен на вашу помощь…

– Помощь в сердечных делах? – недоверчиво переспросила Энн. …

Они проговорили более двух часов.

Джон попросил Ивана рассказать о своей жизни, об учебе в МГИМО, о работе отца в Останкино… Они с Энн не выпытывали никаких интимных подробностей его отношений с Марией Витальевной, просто просили рассказать о себе…

И когда Иван дошел до проекта "Последняя девственница", в котором он со следующего дня должен был сниматься, Джон пришел в нескрываемое оживление и попросил рассказать подробнее.

Расставались они не друзьями, но приятелями. Приятелями, имеющими доверительные отношения.

Пожимая Ивану руку, Джон сказал:

– Приступайте к съемкам в шоу, а через три месяца, мы что-нибудь такое придумаем!

По дороге домой Иван мечтал о том, как он снова будет вместе с Марией Витальевной.

Генерала, благодаря его стараниям, выдворят из Австралии и отправят на пенсию, и Мария Витальевна, разочаровавшись в отставнике-муже, бросит его, уйдя к Ивану. А Иван, выиграв на телешоу приз в триста тысяч, купит домик в Испании, где они будут вместе с нею… С его сахарной мамой. …

Выдержки из дневника участницы риэлити-шоу "Последняя девственница" Красной Шапочки Приводимые выдержки из дневников некоторых участников шоу подвергнуты незначительной литературной обработке издательством "Капитал-Марс".

Сегодня нас друг другу презентовали. Общее впечатление – так себе компашка, но ничего, бывает хуже, уж я-то знаю. Но что поделать, три месяца париться по любому с ними придется. Здесь уж я не в силах что-нибудь изменить.

Девчонки.

Белоснежка – стиля нет, шмотки-прикид стандартный. Для понта очечки нацепила.

Очечки и белая блузка – не стиль! Правда, нужно отметить, что грудь у нее – фейерверк! Но это дела не решает: если ты сама из себя ничего не представляешь, то грудь не поможет. Ей же надо уметь правильно пользоваться. У меня, например, размер – А 75, но грудь у меня упругая и аккуратная. Главное в этом деле что?

Красивая форма, а не размер. Большая грудь – биг проблемс! Абсолютно ясно, что костюм надо подбирать не по-человечески: юбку, брюки, пиджаки – отдельно, но это бы все еще небольшая проблема… Самое главное, что парни за грудью ни твоего стиля, ни тебя самой не видят. И уж конечно, большая грудь – маленькие мозги.

Это точно! Так что большая грудь – это скорей минус, а не плюс в жизни.

Разумеется, для шоу эта белоснежкина выдающаяся часть тела – в тему, в самый раз для картинки. Правильно организаторы сделали, что ее взяли.

Русалочка… Русалочка это – вау! Это – нечто!

Прикид у нее на уровне. Сразу видно, цивильный, дорогой бизнес-костюмчик. Хорошо сидит, хорошо подобран. Сразу видно, не за сто баксов на рынке брала. Только вот глазки у этой Русалочки, типа, умненькие и смотрела она на всех, как мне показалось, надменно. Мне почему-то сразу стало ясно, что она здесь неспроста.

Скорее всего, по блату прошла. Ну, это уж у нас, как везде, водится – без блатников никуда.

Парни.

Серый Волк – лысый, накачанный, одевается в спортивные костюмы. Хорошо хоть не с рынка, на котором, наверняка, работает. Костюм на нем был точно не китайская подделка. Качественный. Это хорошо. Больше говорить о нем и нечего, лысый – он и есть лысый, наверняка какой-нибудь ларек держит с пиратскими двд, или того хуже – с мелочевкой: сигаретами и бабл-гамом.

Бармалей мне поначалу понравился. Просто, чисто по-человечески. Бородка стильная, хоть и по стандарту скроенная, а не эксклюзивная. Красная бандана, сережка…

Вроде бы ничего. Под мачо косит. Но как только он рот раскрыл – абзац! Улыбается слащаво, заискивает перед организаторами. Скользкий тип. Не люблю таких.