- Это как?

 - Для меня каждое создание - как открытая книга. Я чувствую и вижу твою душу - центр и сосредоточение твоего существа. От меня мало что скрыто.

 После таких слов мне стало совсем неуютно, и я мало что поняла. Хотя, вряд ли дело было в его словах. Я всегда чувствовала себя неуютно рядом с Серафимом. Когда он смотрел на меня, то казалось, что видел насквозь. Этот отрешенный, пронизывающий холодом взгляд и неспешные манеры делали Серафима более впечатляющим и пугающим. И вот с этим вампиром мне предстоит жить бок обок, находясь в его безграничной власти... Хуже не придумаешь.

 - Как ты уже поняла, сделка с Ярославой состоялась, и завтра будет проведен Обряд Крови. Ты узнала то, что хотела? - Я не сразу поняла, о чем он спрашивает, и Серафим тут же пояснил: - Ты хотела узнать убийцу своей сестры у Охотника. И очень упорно этого добивалась все свое время после пробуждения. Так ты узнала?

 - Нет. Роберт совсем неуправляем, мне так и не удалось заставить его открыть свой разум для меня.

 - Этого и следовало ожидать, Марго. Это же не влюбленный в тебя смертный юноша, какими были прежние твои сыновья. Он Охотник и его ненависть к вампирам очень сильна. И ты думала, он будет тебя слушать? К тому же, вы оба ни с кем не связаны. Вы бесконтрольны и предоставлены сами себе, а так быть не должно. Это позволило вам спокойно разгуливать по городу, и за одну ночь успели натворить не мало. Ваши проступки не остались без последствий. Люди и так боятся нас, а страх порождает агрессию. Нам это совсем не нужно. Вампиры настолько могущественны, насколько и уязвимы перед людьми. Ночью ты можешь превосходить их во всем, а днем умереть от их рук, так и не проснувшись. Они наш источник и наша жизнь. Мы должны быть более дружелюбны и внимательны к ним. Сейчас наша цель - мир и согласие. Тебе понятно?

 Вау, это была самая длинная речь, которую произносил при мне Серафим. Кажется, он злился на меня. Но, ни по интонации, ни по лицу, никак нельзя было это подтвердить. Я могла и ошибаться. Очень сложно общаться с тем, кто никак не выдавал своих чувств и эмоций. И все же, хотелось поджать уши и хвост, и спрятаться от него.

 - Я не злюсь на тебя, хотя должен бы. Я просто немного разочарован. Ты проигнорировала все мои просьбы. Как Отец и как Глава города я строг, но справедлив. Любое непослушание ведет к наказанию. А требую я только соблюдение правил и своих порядков. Запомни это, хорошо?

 - Хорошо, я все поняла, - сердито ответила я.

 А что еще мне оставалось делать?

 - Об остальном у нас еще будет время поговорить. Пойдем.

 Мы зашли в дом через гаражную дверь и сразу же спустились вниз по ступенькам. Вход в подвал охранялся двумя оборотнями, а тяжелая железная дверь имела кодовый замок. Внутри оказалось еще две двери с кодовыми замками - одна вела налево, другая - направо. Мы зашли в левую дверь, где яркий свет ламп, висевших на потолке, заполнял коридор, который уходил вглубь. По обеим сторонам серых стен стояли железные двери. Остановившись у одной из них, Серафим открыл ее и пригласил меня войти.

 В небольшой комнате находился Роберт обвязанный цепью, которая крепилась к стене. Только цепи удерживали его безвольно висящее тело в вертикальном положении. Я подошла к нему и увидела, что там, где цепь соприкасалось с голым телом, были сильные ожоги, а кое-где полностью разъело кожу, продолжая разъедать плоть. Возле Роберта я заметила нечто, похожее на белое туманное облачко, которое быстро растворилось. И тут же я ощутила холодок на коже - что-то легким ветром скользнуло вокруг меня и снова исчезло. Скорее всего, это была жена Серафима, но спрашивать у него я не стала, не до нее сейчас было.

 - Роберт в сознании? - спросила я.

 - Да.

 - А что с ним такое?

 - Я отнял у него всю энергию и силу, сейчас он очень слаб. Единственное, что его заботит, это борьба с монотонной болью, к которой он не привык.

 - Но Роберт ведь не чувствует боли.

 - Почему же, чувствует. Только его болевой порог очень высок и короток.

 - И что это значит?

 - Он чувствует лишь самую сильную боль, ну а после, его тело быстро отключается от нее, и он уже не чувствует ничего. Сейчас Охотник слаб, поэтому более чувствителен к боли. Твой сын имеет уникальную способность. Похоже, она была у него развита и до того, как ты его обратила, но возможно не так явственно. А какой вампир не мечтает жить без этого неприятного чувства, верно?

 - Да, в этом ему повезло.

 - Сейчас ты можешь свободно получить от него то, что тебе нужно. Он не сможет сопротивляться.

 Серафим был прав, так что же я медлила...

 Я взяла в ладони лицо Роберта. Его взгляд был отрешенным, и смотрел он куда-то мимо меня. Мне не составило труда проникнуть в сознание Охотника, и так же легко найти нужные воспоминания. Но неожиданно Роберт дернулся, испугав меня до ужаса. Я отскочила от него как ужаленная.

 - Не бойся, он надежно связан.

 Пришлось поверить. Я вновь подошла к Роберту и повторила попытку. И вновь мне пришлось смотреть, как убивали мою сестру. Но на этот раз, я смогла увидеть того человека, который стрелял в нее. Вернее ту - это было девушка с короткой стрижкой из светлых волос, невысокая, но крепкого телосложения. Наконец-то!

 Наконец-то я смогу отомстить за Ташу. А я обязательно это сделаю, когда найду эту девчонку. У меня вдруг жутко зачесались зубы.

 Я отошла от Роберта. Больше не придется гоняться за ним, он больше мне не нужен. Я почувствовала невероятное облегчение, ведь наконец-то узнала то, что хотела. Осталось самое легкое. Внутри все трепетало от предвкушения мести, а в голове уже продумывался план моих следующих шагов. Нужно позвать Лео и вместе с ним обыскать все Убежища в городе... Мне нудно поговорить с Юлианом...

 - Не хочется тебя огорчать, Маргарина, но ты никуда не пойдешь. К тому же, скоро светает, а с этого дня ты будешь спать здесь.

 Я возмущенно уставилась на Серафима:

 - Я пока свободна. У тебя еще нет власти надо мной.

 - Ошибаешься. Я Глава города, а значит, все вампиры здесь находятся в моей власти.

 - И ты можешь мне запретить?

 - Могу запретить, могу заставить, хотя искренне не хочу этого делать. Поэтому пока еще прошу меня послушать. Я не заставляю тебя забыть о своей мести, а лишь отложить. Позже мы вместе все решим. Обещаю тебе в этом помочь. А пока, умерь свою прыть.

 Не смотря на то, что Серафим такой скрытый и пугающий, он был добр и рассудителен. Эта мысль позволила мне немного расслабиться. Может, не такой уж он и страшный.

 А может мне это лишь показалось, потому что когда Серафим подошел совсем близко и навис надо мной как ледяная глыба, я уже перестала так думать.

 - Я был снисходителен к тебе лишь потому, что понимаю, как тяжело тебе сейчас приходится, и потому, что хочу помочь Юлиану. Больше я не потерплю твоей вольности.

 Серафим помогал Юлиану, помогал и мне. Сначала он ничего открыто не запрещал, а лишь просил меня послушать его. Хотя мог запереть, и никто бы ничего не сказал. Не было сомнений в том, что он позволил мне делать то, что я хотела. Еще я не забыла тот сон, в котором Серафим чересчур смело прикасался ко мне. А сейчас был как строгий папочка - где-то добрый, снисходительный, но при этом холодный и строгий.

 - Я тебя не понимаю. Ты помогаешь мне только из-за Юлиана? А как же тот сон, где ты...

 Неожиданно его ладонь накрыла мой рот, а в серых глазах промелькнули какие-то эмоции.

 "Не нужно говорить об этом, тем более вслух" - прошелестели его слова у меня в голове.

 "И почему же?" - поинтересовалась я.

 Ответом была тишина. Серафим просто смотрел мне в лицо. Пауза слишком затянулась, словно он не знал, что ответить. Между нами пролетел слабый ветерок, холодя кожу.

 - Я отвечу на твои вопросы. Возможно завтра.

 - Это из-за жены? - спросила я, как только он убрал руку. - Ты не хочешь, чтобы она услышала, чем ты занимаешься, когда...