Глава 15

Эван

С полотенцем, обернутым вокруг моей шеи, я схватил ключи и приготовился идти на пляж. Я не планировал идти сегодня. Одного вида грохочущих облаков снаружи должно было быть достаточно, чтобы вернуть меня в постель. Но мне нужно было что-то делать. Все, что угодно, лишь бы отвлечься от Тейлор и этого тупого идиота.

Однако Брайан на самом деле не был идиотом. Во всяком случае, он был очень умен. И он мог бы быть очень хорошим. Иногда. Но это не делало его менее глупым. В смысле, что за парень охотится на чужую девушку? Или …

Черт. Мне нужно было заняться серфингом. Мне нужно было выбраться на воду и забыть всех и вся. Даже если это было всего несколько часов. После того, как я написал Тейлор, что не могу отвезти ее сегодня, я схватил доску и направился вниз, чтобы перекусить.

К сожалению, Брэндон сидел на кухне и завтракал, когда я спустился вниз. Этот день уже прошел стадию от дерьмового к худшему.

− Снова прогуливаешь школу. В этом нет ничего удивительного. Я вообще-то не думал, что ты знаешь, как просыпаться до полудня.

Я взял пару черничных кексов, которые мама испекла накануне, с тарелки на столе. Не реагируя на его подколки, я повернулся к нему лицом и засунул половину в рот, зная, что он ненавидел, когда я говорил с набитым ртом. Одна из сотен вещей, которые он ненавидел во мне.

− И я не думал, что ты знаешь, как быть мудаком 24/7, но как-то тебе это удалось, − наконец прокомментировал я, не глотая.

Он уставился на меня через тарелку.

− Я не понимаю, как эта девушка Симмонс может находиться рядом с тобой. Она должна быть достаточно умна, чтобы понять, что заслуживает лучшего.

− Да, ну, ты же знаешь все о умных женщинах, живущих с придурками, не так ли?

Брэндон хлопнул руками по столу и посмотрел с негодованием на меня.

− Если кто-то и был придурком с твоей мамой, то это был твой папаша. Она должна была оставить этого ублюдка еще до того, как он оказался в тюрьме. Слава богу, она наконец поняла это в конце концов. Так же, как твоя маленькая подружка скоро поймет, что ты никуда не пойдешь. Она собирается выбраться из этого города и чего-то добиться. Ты правда думаешь, что ей нужен кто-то вроде тебя, кто бы тянул ее вниз?

В порыве ярости, я схватил его за воротник рубашки и дернул его к себе. Его кулаки били меня по рукам и плечам, но мне было все равно. Я ничего этого не почувствовал.

− Заткнись, пока я не надрал тебе задницу так сильно….

− Брэндон! Эван! Отпусти его немедленно!

Я ослабил хватку, но все равно не отпускал.

− Как раз вовремя, мам.

Она уронила продукты к на пол гам и потянула меня за руки.

− Я сказала, отпусти его!

Нахмурившись, я наконец отпустил его, и Брэндон споткнулся. Его лицо было пурпурно-красным. Он массировал плечи и шею обеими руками и смотрел на меня.

− Ну все! Мне плевать, что он твой сын, Ева. Я этого больше не потерплю. Я имею в виду то, что сказал раньше. Как только он выпустится, я выгоню его из этого дома.

Я сделал шаг навстречу ему.

− Почему бы мне не избавить нас обоих от неприятностей и просто уйти прямо сейчас?

− Ты это сказал. Теперь, собирай свои вещи и убирайся отсюда, пока я не вызвал полицию. Ты неблагодарный кусок..

− ХВАТИТ! − Мама внезапно взорвалась. − Прекратите, вы оба!

Мы с Брэндоном были так удивлены, что перестали орать и уставились на нее. За четыре года, что Брэндон и мама были вместе, она никогда не кричала на него раньше. Черт, я даже никогда не слышал, чтобы она говорила с ним громким голосом, тем более голосом «лучше послушай меня, прежде чем я еще больше разозлюсь». Даже для меня редко бывает такой голос. Только один раз, когда я подрался с племянником Брэндона на их свадьбе. (Я выиграл. Хотя это не казалось большой победой после того, как мама покончила со мной.)

Она глубоко вздохнула и покачала головой:

− Брэндон, у тебя сегодня операция? Ты же не хочешь опоздать, правда?

Брендон выглядел так, будто хотел поспорить, но на этот раз, он был умен и решил держать рот на замке. Он просто кивнул и вышел из кухни.

Мама закрыла глаза и массировала лоб одной рукой, прежде чем наклониться, чтобы собрать упавшие продукты.

− Отлично, ты заставил меня разбить яйца, которые я только что купила. Чем я теперь буду угощать вас с Тейлор?

− Прости, мама. − Я наклонился, чтобы помочь ей. − Я принесу позже другую коробку.

− Да, так будет лучше для тебя.

Не желая злить ее еще больше, я схватил полотенце с ручки духовки и вручил его маме, чтобы она могла вытереть разбитые яйца. Я продолжал собирать остальные продукты, не говоря больше ни слова. Я даже залез под кухонный стол, чтобы найти помятые персики.

Наконец, когда мне больше нечего было делать, я переложил вес из стороны в сторону и откашлялся, чтобы привлечь ее внимание.

− Прости меня за ... Ну знаешь, за то, что было раньше. Я не должен был его так хватать. − Или, по крайней мере, в следующий раз, я бы убедился, что у меня нет аудитории. Особенно, если он еще раз упомянул Тейлор и папу.

− Я не виню тебя. Я слышала, что он сказал. − Она разложила консервы в кладовке рядом с печкой. − Он не должен был так говорить о твоем отце.

Я моргнул. Ничего себе, вот это новость. Мама на самом деле признала, что ее святой муж сделал что-то не так. В защиту моего отца. Вроде.

Это был первый раз, когда она вспомнила отца в разговоре. Я хотел продолжать злиться на нее, но не смог. Думаю, небольшая часть меня всегда понимала, что она знает, где он. Ведь она знала все остальное.

− Он все время так говорит, − пожал плечами я. − Теперь-то ты наконец видишь, какой он придурок?

− Он очень добр ко мне, Эван. К нам обоим, − сказала она со вздохом. Как будто это должно освободить его от всех его недостатков. Может быть, для нее это произошло.

− Он хорошо к тебе относится. Меня он терпит.

− Хорошо, можешь ли ты винить его? Ты задираешь его каждый раз, когда вы рядом друг с другом.

Я нахмурился, но ничего не сказал. Это правда. Думаю, я намеренно выводил его из себя при каждом удобном случае. Но не я один. Он поступал так же .

− Я знаю, ты думаешь, что он причина, почему я держала твоего отца подальше от тебя, но это было мое решение. − Она провела руками вверх и вниз по ногам, как будто трение придало бы ей больше мужества. − Я люблю Брэндона, Эван.

− Хорошо.. − я не видел, к чему она клонит.

Мама сделала глубокий вдох.

− Но я также люблю твоего отца. Даже сейчас. И Брэндон это знает. Но он любит меня так сильно, что ему все равно, пока я с ним. Я бы хотела, чтобы он чувствовал то же самое к тебе, но ты просто напоминаешь ему о своем отце и что я не люблю Брэндона так же, как он любит меня.

Я схватился за столешницу обеими руками и прислонился к ней. Нельзя было отрицать, что Брэндон хорошо относился к маме. Действительно хорошо. Это было его единственным искупительным качеством. И единственная причина, по которой я не мог его полностью ненавидеть. Но теперь, после объяснений мамы, мне стало жалко этого парня.

− Но как ты можешь оставаться с ним, если ты любишь папу? Почему ты просто не осталась с папой?

Она подняла глаза на потолок.

− Ты должен это понять. Любовь прекрасна, но это еще не все. Этого недостаточно. Жизнь с твоим отцом была тяжелой. Я никогда не знала, где он, что он делает или когда вернется домой. И я так устала обо всем заботиться. Особенно после моих двойных смен в больнице. − Мама наконец опустила голову, чтобы посмотреть на меня. − Я больше не могла этого выносить.

Дерьмо. Я знал, что маме было тяжело, но не думал, что все было так плохо.

− Прости, мама. Я не знал.

− Но сейчас дела обстоят лучше. Вот почему я обычно закрываю глаза, когда вы двое спорите, − продолжила она. − Но Брэндон был неправ, когда так говорил о Тейлор. Поэтому ты так злишься?

− Не волнуйся, я редко слушаю его, − сказал я, уклоняясь от ее комментария о Тейлор. Не хочу даже себе признаться в правде.

Я думал, что у меня иммунитет к любому глупому дерьму, которое сказал Брэндон, но я не мог удержаться, когда он заговорил о Тейлоре. Особенно, когда его слова вернули образы Тейлора и Брайана вместе в его машине. Я знал, что Брайан неравнодушен к Тейлор. Невозможно было не заметить, как он пялился на нас, когда мы были вместе. Или как он всегда был рядом с Тейлор, помогал ей, учился с ней, разговаривал с ней. Единственной, кто не видел этого, была Тейлор.

Так что да, я знал. Но я не знал, каково это, когда она на самом деле была в его объятиях. Когда казалось, что она собирается бросить меня и пойти к нему. Я не был готов к гневу и волне разочарования, которая обрушилась на меня при виде их. Это не было похоже ни на что, что я чувствовал раньше. И это был полный отстой.

Мама прервала мои мысли. Яркая улыбка скрестилась на ее лице, как будто она не просто изливала свое сердце мне несколько секунд назад.

− Тейлор с тобой, однако, не так ли? Она выбрала тебя. Если бы она заботилась обо всем остальном, она бы встречалась с Брайаном Лонгом вместо тебя.

На долю секунды мне показалось, что я говорил вслух, и вот как она узнала о Брайане и Тейлоре.

− Откуда ты знаешь о Брайане? − Я понял, кстати, что она избегает моих глаз, что она может знать больше, чем она говорила. − Мама?

Она возилась с деревянными ложками, висящими у плиты.

− Я только что услышал ... некоторые вещи…

Это ни к чему хорошему не приводит.

− Мама…

− Хорошо, хорошо. Я ... возможно, спросила других родителей и учителей в вашей школе. Познакомилась с некоторыми людьми, которые дружат со своей семьей. И ... выследила мальчика в Интернете. Ты знал, что он выиграл школьную премию Огайо за три года до того, как переехал сюда? И что у него уже есть кредиты в колледже для английского языка, математики и химии из-за его классов AP?

Она махнула рукой в воздухе, как будто это не имело большого значения, но я мог сказать, что она была впечатлена. Кто бы не впечатлился, с такой статистикой?

− Нет, я этого не знал. − Черт, мама действительно знала, как пнуть меня, когда я уже чувствовал себя дерьмово. Она не хотела, но все это напомнило мне еще больше, что даже если мне начинает нравиться Тейлор, − и я не говорю, что начинает, − я не заслуживаю ее. Она должна быть с кем-то вроде Брайана, золотого мальчика. Не с городским бездельником.