Полыхающие черные глаза лукаво и горячо наблюдали за мной сквозь пелену черных длинных ресниц, словно Хан наслаждался тем, что происходило со мной при виде его обнаженного торса, когда мое тело буквально кричало о том, что оно больше не может выносить этих сумасшедших золотых бабочек внизу живота, требуя того, чтобы он дал им свободу….собой. Иначе я лопну. Иначе я сойду с ума, сжимая колени до боли и кусая щеку изнутри, видя, как на губах Хана появилась лукавая, игривая, и такая чертовски обаятельная улыбка, когда мужчина сладко протянул:

- Ты слушаешь меня, мавиш?...

А он еще и что-то говорил? Боже! Мне казалось, что даже мои уши в этот момент стекли в область бедер, вместе со всеми внутренностями, включая сердце, наверное, поэтому там что-то надрывно подрагивало в такт сердцебиению. Пришлось пару раз прокашляться, чтобы просто выдавить:

-…да.

И поморщиться, видя, как изогнулась лукавая резкая бровь, явно забавляясь над моей реакцией и глазами, которые никак не могли оторваться от его изящных длинных пальцев, которые медленно и тщательно застегивали пуговку за пуговкой начиная от ремня и выше….отчего его золотистая грудь была пока еще обнажена.

- Точно?

-… кончено.

Хан хмыкнул и, кажется, все-таки проговорил еще раз все сначала, убивая меня своими сладкими ямочками и обаятельной улыбкой, игриво и жадно полыхнув глазами:

- Номер полностью в твоем распоряжении. Ванная – там. В кабинете есть журналы и книги, если станет скучно. В гостиной телевизор, пуль на журнальном столе. Через 20 минут тебе принесут обед. Советую перекусить, освежиться и лечь спать до моего прихода…

Последние слова прозвучали особенно томно и с хрипотцой, словно Хан дал мне возможность самой додумать, что случился после его прихода и почему мне следует перед этим отдохнуть и набраться сил. И от навязчивых образов, которые пронеслись в моей голове, казалось, что бабочки в ноющем и стонущем животе уже просто стали лопаться!

- Хочешь мне помочь с этим? – хрипло и сладко промурлыкал Хан, выгибая свою бровь снова и облизывая кончиком языка губы, кивая на рубашку, когда я поняла, что продолжаю пялиться на то, как он одевался, не шелохнувшись, готовая сгореть в пепел на этой же кровати. На мой резкий выдох и активное отрицательной качание головой, потому что голос тоже очевидно застрял где-то в животе, Хан лишь рассмеялся, задорно подмигнув и выглядя таким непривычно расслабленным и игривым.

- Хорошо, поможешь, когда я вернусь, – хмыкнул многозначительно он, делая шаг ко мне и склоняясь над моей головой, поцеловал легко и осторожно в затылок, пригладив непослушные пряди торчащих после поцелуя волос.

- Отдохни и выспись, я скоро буду, – выдохнул он в мои волосы, заторопившись уйти из спальни, не проронив больше и слова и не оборачиваясь.

Я же не смогла дышать, даже когда услышала, как за ним закрылась дверь, и щелкнул электронный замок.

Может, я еще сплю? Пришлось укусить себя за большой палец, чтобы взвизгнуть и понять, что нет…дышать не могу, но все это в реальной жизни.

Хан. Гостиница. Шикарный номер, дороже которого я в своей жизни ничего не видела… и вряд ли когда-то еще увижу, а главное – Хан рядом.

Неужели судьба в коем-то веки решила побыть доброй и поиграть в крестную фею? Стараясь не думать о том, что в сказке после бала карета превратилась в тыкву, а Золушка вернулась в свой дом и к работе, оставшись с разбитым сердцем и по уши влюбившись в принца, следующий час я с интересом исследовала номер, понимая с каждой комнатой, что это не просто номер отеля, а вполне себе обжитое помещение, словно Хан жил здесь…

В гардеробной были его вещи, разложенные с педантичной точностью и аккуратностью.

В кабинете был ноутбук и кипа листов бумаги, с каким-то папками небрежно оставленная ручка, словно он недавно что-то подписывал… в номере оказалась даже небольшая милая кухня со всеми принадлежностями – кастрюльками, сковородками и посудой. Но самое главное – куда бы я не заходила, осторожно осматриваясь, и ни к чему не прикасаясь, везде незримо витал терпкий аромат Хана, словно часть его всегда была рядом со мной, заставляя душу радостно повизгивать, а тело наливаться этой свинцовой нежностью, которая пульсировала в венах.

В конце – концов, я решила быть благоразумной и послушной, будто у меня был иной выход, отправляясь в душ, чтобы смыть с себя горести прошлых часов и приготовится к тому, что ждало меня в будущей жизни, словно начиналась какая-то новая эра, отчего я жутко нервничала и чего так хотела…и боялась.

Вытирая мокрые волосы белоснежным полотенцем, и облачившись в такой же белоснежный банный халат, который был мягкий, словно кошачьи лапки, но излишне большой, я потопталась у края кровати, судорожно сглотнув и понимая, что уже совсем скоро здесь случится то, ради чего Хан и привез меня сюда.

Было интересно и страшно…а еще в голову лезли всякие противные, навязчивые мысли о том, была ли в этом номере та блондинистая девушка из бара. Его любовница? Или множество других девушек, которые крутились возле него, ожидая лишь одного утвердительного взгляда в ответ.

Эти мысли заставляли сердце ныть, выталкивая из тела те волшебные и совершенно не поддающиеся разуму ощущения, которые дрожали внутри в ожидании часа для своей свободы. Поэтому я старалась не думать о других, осторожно ложась на большую кровать и блаженно вдыхая аромат Хана, который остался на подушках, прижимая к груди одну из них, и буквально обвиваясь вокруг, представляя, что обнимаю его, а не мягкую ароматную ткань.

Я даже уснула.

И даже какое-то время блаженно спала, свернувшись и прижимая колени к подушке, пока не проснулась от странного ощущения, которое будоражило мое тело. Словно я была не одна…

Страшно было даже шевелиться, пока я молча лежала, резко выпав из своего сладкого сна и отчетливо слыша глубокое ровно дыхание, пока мой мозг просыпался и начинал выдавать порцию последних фееричных событий моей странной жизни, которую кидало то в жуткий минус, то в горячий плюс.

Сейчас был плюс. Жаркий. Ароматный. Черноглазый.

«Плюс», который тихо сидел на кресле рядом с кроватью, как всегда в самой расслабленной и элегантной позе, откинувшись на спинку и расставив длинные стройные ноги, глядя на меня своими черными глазами, в которых полыхало и горело столько эмоций, что меня бросило в жар, даже если Хан не пошевелил и кончиком пальца. Это было просто удивительно, настолько темнота его глубоких глаз могла отражать внутренний мир, рассказывая все без слов, словно я погружалась в кратер вулкана, ощущая на себе его обжигающее дыхание и понимая, что в конце этого пути я просто сгорю.

- Выспалась? – сладко и хрипло выдохнул Хан, продолжая смотреть так хищно и кусающее, что я покрылась мурашками, даже если он меня не касался, по крайней мере, руками, лаская взглядом, от которого колени мелко задрожали.

Неловко завошкавшись на его большой кровати, я поняла, что теперь была заботливо укрыта мягким одеялом, осторожно убирая его и опуская ноги на пол, не в силах пока ничего из себя выдавить и понимая лишь одно – вот и настал тот час, которого я ждала, боялась, хотела и не хотела…вобщем, как всегда тихо, но уверенно сходила с ума!

Хан тоже больше ничего не сказал, протянув ладонь ко мне и поманив к себе пальцами, глядя сквозь пелену черных ресниц, и, не моргая, наблюдая, как я сползаю с кровати, осторожно и медленно шагая к нему, начиная краснеть от мысли, ЧТО сейчас случится.

- Страшно? – прошептал он, обхватывая мою холодную ладонь, раскрывая ее и проводя кончиками своих горячих пальцев по коже, притягивая к себе на колени, куда я аккуратно присела, услышав его приглушенный смешок, когда сильные руки обхватили меня за талию, усаживая на себя лицом к лицу и обхватывая бедра.

- ..да, – выдохнула я, покраснев оттого, что вспомнила о том, что под белым банным халатом на мне ничего не было и все нижнее белье осталось в ванне.

- Не бойся, – кончики губ дрогнули в улыбке и горячие ладони проскользили по моей напряженной спине, опускаясь по плечам и рукам вниз снова к моим ладонями, которые Хан раскрыл, положив неожиданно на свое лицо, отчего дыхание перехватило, и в глазах посыпались мелкие блестки.