– Хочу видеть тебя всю, – терпеливо пояснил он.

– Я не хочу, – затрясла я головой, все еще не веря в происходящее.

– Пожалуйста, – повторил он то самое слово, смысл которого никак не укладывался в моей голове.

Он меня просит?! Не приказывает, не берет силой, а просит. Немыслимо! Но я не хочу. Ни за что в жизни я не доставлю ему такого удовольствия. Ни за что!

Какое-то время он смотрел на меня, пока в его взгляде вновь не начала проступать привычная холодность. Видимо, догадался, что подчиняться я не собираюсь. С замиранием сердца, не зная чего ожидать, я наблюдала, как он встал из-за стола и направился в мою сторону. Схватив за руку, он заставил меня встать. Мы оказались лицом друг к другу, слишком близко, чтобы кровь моя быстрее заструилась по жилам, а плотское желание с новой силой вспыхнуло внутри, разгораясь нешуточным пожаром.

– Если не разденешься добровольно, я изорву всю твою одежду, – с угрозой в голосе произнес он.

И это не было пустым звуком. Я точно знала, что он выполнит обещание. И прощай тогда моя одна из двух сорочек и штаны, которые тоже только в единственном экземпляре были у меня запасные. Я выпросила у него материю, чтобы смастерить себе смену одежды. Потратила уйму времени, прежде чем из-под иглы и ножниц вышло что-то более-менее приличное, а не похожее на хламиду… Допустить уничтожить плоды труда я не могла позволить. Задумалась лишь на секунду, не испытывая его терпение, а потом принялась расшнуровывать тесемки на рубашке. Да и какая мне разница, как именно он меня возьмет – обнаженную или в одежде с оголенным задом. Все одно, это будет насилием.

Он не шевелился, наблюдая, как я поспешно стягиваю с себя одежду. Мне пришлось отойти в сторону, чтобы не раздеваться в непосредственной близости от него. Когда осталась перед ним совершенно нагая, очень удивилась ласкающему взгляду, которым он скользил по моему телу. А потом и вовсе подошел вплотную и провел руками от плеч до груди. Обхватил мои полушария и слегка сжал их. Когда же Андрей склонился над моей грудью и припал губами к одному из сосков, я и вовсе едва не потеряла сознание, чувствуя, как между ног сочится влага, как набухает там все и жаждет проникновения.

Что со мной творится? Я же буквально плавлюсь в его руках, которые уже гладят меня всю. Губы его периодически терзают соски, заставляя их сжиматься от сладострастия. Рука скользнула по животу и приникла к тому месту, что уже было неприлично влажным. Пальцы легко проникли внутрь, заставляя меня выгнуться всем телом навстречу. В этот момент я едва сдержала стон удовольствия, готовый сорваться с губ.

Андрей внимательно изучал мою реакцию на его ласки. В какой-то момент я заглянула в его глаза и прочла там желание вкупе с удовольствием. Это еще больше разозлило меня на собственное тело, которое я совершенно перестала контролировать. С языка срывались приглушенные стоны. Я извивалась в его руках, в то время как его пальцы творили со мной неописуемое. Наконец, он прервал пытку и подвел меня к топчану. Заставил лечь на спину и широко развел мне ноги. В следующий момент я едва не задохнулась от мощнейшего наплыва страсти, когда он приник ртом к сосредоточию всех моих желаний. Вскоре я уже кричала во власти мощнейшего экстаза, а Андрей навис надо мной и впитывал мой крик, как наркоман – воспаленным взглядом. Когда он склонился над моим лицом, я нашла в себе силы отвернуться. Ну уж нет, на это я еще способна, физическим командам мое тело подчинялось. А вот поверить в то, что он только что собирался поцеловать меня, я не могла. Такая мысль не укладывалась в голове. Впрочем, мое нежелание не остудило его пыла, и в следующий момент он уже заполнил меня собой и принялся ритмично двигаться. К тому моменту, когда меня накрыла новая волна экстаза, я уже ненавидела себя и его лютой ненавистью.

Заснул он очень быстро. Все это время я делала вид, что сплю, отвернувшись к стене. Как только поняла, что дыхание его выровнялось, тихонько выбралась из кровати и быстро натянула на себя одежду. Нож я приготовила заранее – выбрала самый большой и острый тесак из имеющего арсенала.

Я стояла над крепко спящим мужчиной с занесенным ножом. Никак не могла решиться выполнить задуманное. Поймала себя на мысли, что впервые разглядываю его спящим. Почему-то представила его лицо без бороды и поняла, что он очень молод, быть может всего на пару лет старше меня. Что заставило такого молодого мужчину поселиться в лесу? Почему он ведет такой уединенный образ жизни, от чего бежит?..

Все эти мысли проносились в голове, мешая действовать. Как ни старалась, прогнать их не могла. А еще вспоминала, какое удовольствие сегодня испытала. Вряд ли, до этого я получала столь полное удовлетворение. Не знаю, почему, но думала именно так. Но от этого он не перестает быть насильником, удерживающим меня силой. С каждым днем, часом я ненавижу его все сильнее! Он должен понести заслуженное наказание! А я должна от него избавиться!

Полная решимости я занесла руку выше и решительно ударила. Только вот ничего из этого не вышло. Сильная рука перехватила мою, больно сжимая запястье.

Пальцы мои послушно разжались, и нож полетел в сторону. Саму же меня придавило горячее обнаженное тело, рождая непрошенные воспоминания. Обе руки мои Андрей крепко держал над головой своей лапищей. Под его тяжестью я даже не могла пошевелиться. Но хуже всего было его молчание и то с каким выражением на лице он в меня всматривался.

Не могу сказать, что испытывала страх. Нет. А вот ужас уже вовсю завладевал мною, кидая в холодный пот и шевеля на голове волосы. Ведь только что я едва не убила человека! Это же до какой степени нужно опуститься, чтобы решиться на такое. Как бы я жила дальше? Смогла бы считать себя человеком? Имею ли я право решать, кому жить, а у кого эту жизнь отнимать?

– Что мне теперь с тобой делать? – наконец, заговорил он.

В голосе его звучала обида и непонимание. Но менее страшным и опасным он от этого не казался. Даже примерно не знала, чего могу от него ожидать.

– Если бы убила меня, что стала бы делать? – выпустил он мои руки и встал с ложа.

Андрей подошел к очагу и подбросил в него поленья. Пламя моментально охватило сухое дерево, озаряя призрачным светом небольшой пятачок, в центре которого замерла фигура с опущенными плечами.

– Чего молчишь? – не поворачиваясь, снова спросил он. Взгляд его был прикован к огню.

А что я могла сказать? Что и сама себя не понимаю? Что в одночасье чуть не превратилась в убийцу, а виной всему он?

Я села на топчане и подтянула к себе ноги. Оправдываться не собиралась, хоть и испытывала угрызения совести. Но мое презрение к нему не ослабевало, разве что больше убить его я не хотела.

Андрей в три шага преодолел пространство между нами и, схватив меня за подбородок, заставил посмотреть на себя.

– Отвечай! – велел он, и в голосе его послышалась угроза. – Убила бы меня и что?..

– Сбежала бы, – дернула я головой, высвобождаясь из его пальцев. Кожа на подбородке горела, словно к ней приложились раскаленным железом. А по спине не переставал бегать холодок. Даже примерно не знала, чего от него можно ждать. Незнание рождало страх.

– Сбежала бы?!

Первый раз видела и слышала его смех. Какой-то дикий и невеселый. Впрочем, оборвался он так же быстро, как и начался.

– И как ты собиралась это сделать? – он опустился на топчан, а я отодвинулась от него подальше.

Его спокойствие передалось мне. Страх улетучивался по мере осознания, что ничего он со мной делать не собирается. Кроме того, кажется, впервые за все время мы разговаривали.

– Не знаю, – честно ответила я. – Не могу так дальше жить… Ненавижу тебя…

Про ненависть к себе я промолчала, хоть она и была сильнее в разы. Но убить себя у меня не хватило бы духа. Всегда считала, что самоубийцы очень сильные люди. Да и не готова я была расстаться с жизнью, которую считала великой драгоценностью, дарованной свыше. Вот только, свое существование не могла назвать жизнью, даже с натяжкой.