Джонас проводил его взглядом. Хорошая попытка спасти честь юной девушки в глазах гостя. Но Джонас прекрасно слышал, что «дерзкая попытка» не вызвала со стороны Виктории никаких возражений.

— Вы думаете, это разумно, мисс Финли? — острожно спросил он у девушки, когда ее кавалер вышел из зимнего сада.

— Мистер Хоупли, — взмолилась Виктория, — прошу вас, не рассказывайте об этом моему отцу!

— Зачем бы мне это делать? — усмехнулся Джонас. — Если вы хотите испортить себе жизнь — ради Бога, вперед, не буду вам мешать.

Виктория на мгновение прикрыла глаза.

— Отец уже подыскал мне «подходящего» жениха. Он и в подметки не годится Уильяму, поверьте. Уильям — ответственный, он не спустит папино состояние за игорным столом за полгода, а мистер Гривз обязательно сделает это. И хотя Уильям не обладает громким титулом и вообще какими-либо связями, он будет для меня лучшей партией, — отчаянно убеждала она Джонаса.

— Что-то подсказывает мне, — сказал он, — что эту речь вы готовили для своего отца.

Виктория покраснела.

— Кого, вы говорите, прочат вам в мужья?

— Мистер Реджинальд Гривз.

— Наследник барона Гривза?

— Да.

Джонас скривился: да уж, мерзкий тип.

— Не бойтесь, вашему отцу я ничего не скажу. Но… постарайтесь все-таки не попасть из огня да в полымя, мисс Финли. А теперь позвольте проводить вас.

Когда братья возвращались в Эшли-парк, Джонас спросил:

— Что ты думаешь об этом… об этом молодом человеке, помощнике управляющего у Финли?

— О Уильяме Блайте?

— Да.

— Встретил его в зимнем саду?

— Да.

— Случайно не вместе с мисс Викторией?

Джонас тяжело вздохнул. А ведь хотел расспросить незаметно…

— Да, — признался он. — У них было свидание. Так что ты думаешь об этом Блайте?

— Порядочный молодой человек, ответственный. Я думаю, он был бы хорошей партией для мисс Финли. Только, к сожалению, мистер Финли никогда не согласится на этот брак.

— А если Блайт скомпрометирует девушку?

— Сомневаюсь, — покачал головой Теодор. Джонас вздохнул. Все-таки влезать в чужие личные дела — такая морока. Он и рад бы помочь, но не знал, как это сделать.

«Все-таки приятно быть богатой,» — думала Кейт, разъезжая вместе с баронессами по лавкам и магазинам в N. Она могла выбрать любую понравившуюся вещь, а не стоять в сторонке бедной родственницей в ожидании чьей-нибудь милости. Самым тяжелым был первый шаг, то есть первая покупка — богато разукрашенный веер. Увидев его, Кейт сразу же в него влюбилась, и стоил он ее прежнего годового заработка. Она буквально заставила себя подойти к продавцу и попросить его показать чудную вещицу. После того, как Кейт решилась-таки выложить немыслимую сумму за веер, остальные покупки уже не казались чем-то запредельным.

Не желая больше расстраивать мужа своим убогим видом и пытаясь соответствовать званию «невестка барона», Кейт купила несколько повседневных платьев скромных расцветок. Леди Эшли одобрительно взглянула на нее и уговорила взять еще одно, поярче. Кейт попыталась возразить, что она еще в трауре, Эмма отмела все возражения одним небрежным взмахом руки и надменно улыбнулась. После чего затащила Кейт в магазин дамского белья.

Вот здесь Кейт несколько оцепенела. Она удивленно взглянула на леди. Эмма уже заметно раздалась в талии, так зачем же ей то белье, которое она попросила показать?

— А это не мне, это тебе, — Эмма внимательно следила за реакцией невестки. Та покраснела. Надо же: столько времени быть женой Джонаса Хоупли и смущаться при взгляде на невинные, в общем-то, вещи. Нет, что-то у них с Джонасом не ладно…

На бал Кейт надела жемчужно-серое платье, которое муж привез ей из Франции, и жемчуга, подаренные им. Горничная леди Эшли сделала ей аккуратную прическу. В общем, к своему первому балу Кейт была вполне готова. И, разумеется, не забыла свой новый веер. Главной своей цели она добилась: в глазах мужа читалось неприкрытое восхищение.

Он пригласил ее на первый танец.

— Я не умею танцевать, — призналась она.

— Почему же ты раньше не сказала? Мы уже три недели в Эшли-парке, я легко мог бы тебя научить за это время.

Кейт опустила глаза.

— Джонас, я в трауре. Я бы все равно не смогла сегодня танцевать, — она укоризненно посмотрела на мужа, напоминая, что траур касается и его. Джонас виновато отвернулся. Да, жена была права, но он как-то никогда не обращал внимания на общественное мнение. Это была его личная скорбь, и он не хотел выносить ее всем на рассмотрение, не танцуя, или не улыбаясь, или надевая траурные одежды.

— В таком случае нам вообще не следовало приезжать нынче в Эшли-парк. Просто верх лицемерия, — резким тоном выговорил он. Кейт снова опустила глаза. Вдруг Джонас увидел в дверях зала кое-кого.

— Прошу прощения, мне срочно нужно поговорить с братом.

— Тео, что здесь делает мистер Гривз?

Барон Эшли внимательно посмотрел на нового гостя, который сейчас разговаривал с мистером Финли и Викторией. Теодор вспомнил, что видел этого мужчину в кругу поклонников Эммы в Лондоне.

— В списке гостей его точно не было, — ответил он. Джонас чертыхнулся сквозь зубы. — Ты что-то знаешь?

— Значит, мистер Финли уже готовится объявить помолвку.

Теодор ошеломленно глядел на несчастную мисс Финли и ее жениха, вполне довольного жизнью.

— Меня иногда просто поражают люди, готовые пойти на любую глупость, лишь бы породниться с каким-нибудь титулом. Но от Финли я этого не ожидал.

— И что же нам делать, Теодор?

— Нам? — Теодор задумался. — Единственное, что мы можем сделать, — как можно скорее выдать Викторию замуж за мистера Блайта. У Финли не хватит влияния и средств, чтобы разорвать уже свершившийся брак. Но для начала я попробую с ним поговорить. В конце концов, Виктории только семнадцать. Возможно, намечается длинная помолвка, не меньше года. За это время многое может измениться.

Кейт было очень стыдно за свой отказ танцевать с Джонасом. В конце концов, вряд ли бы ее сильно осудили за один-единственный танец с мужем. Она обидела его и тем, что заранее не предупредила о том, что не собирается развлекаться.

Она была вынуждена сидеть в уголке, наблюдая за танцующими гостями, как если бы все еще была гувернанткой. То и дело ей на глаза попадался Джонас. Он, вняв ее намеку, тоже не танцевал, но появлялся то здесь, то там среди гостей. Несколько раз Кейт видела свою приемную дочь, исподтишка наблюдавшую за балом, и, конечно, не собиралась отчитывать ее.

К самой Кейт подходили мужчины, пытаясь пригласить ее на танец. Она дико смущалась при разговоре с ними. Подошел и тот мужчина, из-за которого Джонас оставил ее в начале бала. Эмма представила его как достопочтенного мистера Гривза. Этот человек не понравился Кейт. Что-то в его манерах, в его взгляде подсказывало ей, что он из тех, кто любит зажимать в углу беззащитных гувернанток, когда никто не видит.

Не находя для себя другого занятия, Кейт в основном следила за передвижениями Джонаса по залу. Когда он удалился с какой-то девушкой из бального зала, а вслед за ними направился тот самый мистер Гривз, Кейт тоже не смогла усидеть на месте.

Теодор выбрал удобный момент и пригласил Финли в свой кабинет.

— Если я правильно понимаю, Финли, вы планируете в скором времени объявить о помолвке своей дочери с мистером Гривзом?

— Да. Такой брак — большая удача для нее.

— Но вашей дочери только семнадцать. Гривз почти в два раза старше нее.

— Вам, Эшли, кажется, столько же. Честно говоря, я надеялся, что вы или ваш брат женитесь на моей Виктории, но что уж теперь об этом говорить…

— И ради возможности породниться с аристократической семьей вы готовы пожертвовать счастьем дочери?