Убранство дома поражало сдержанной роскошью. Здесь не было растений, не было скульптур, но внутренняя отделка говорила о работе мастеров куда более искусных, чем те, что отделывали комнаты в доме Попандопулиса. Полы, выложенные мозаикой, поражали красотой замысловатых узоров. Потолки украшали изящно выполненные декоры, а колонны из ослепительно белого мрамора, поддерживали ажурные арки.

Навстречу прибывшим выбежал низенький мужчина средних лет, в сопровождении нескольких человек. Их подчиненное положение в доме не трудно было заметить. Простая, хотя и чистая одежда, робкие угодливо манеры ― это были слуги. Невысокий мужчина учтиво раскланялся, заискивающе улыбаясь. Стефано, не удостоив его даже взглядом, заговорил на греческом. Говорил он с небрежной надменностью, и Вера решила, что низкорослый мужчина выполняет обязанности управляющего или что-то вроде того. После непродолжительной беседы, а точнее, указаний ― тон и выразительные жесты красноречиво тому свидетельствовали ― сеньор Стефано кивнул в сторону Веры. Управляющий живо подбежал к ней и стал пронзительно рассматривать девушку, затем бесцеремонно приподнял платье и посмотрел на ее ноги. Вера испуганно отшатнулась и пролепетала, с мольбой глядя на генуэзца:

─ Вы мне обещали, сеньор Стефано! Вы сказали, что не обидите меня!

─ Тебе необходима новая одежда и обувь. Или ты думаешь, что Димитрис сможет подобрать тебе одежду по размеру, даже не посмотрев на тебя? ─ он строго взглянул на Веру. ─ Я распорядился, чтобы тебя накормили и вымыли.. ─ Его взгляд скользнул снизу вверх и задержался на запыленных спутанных волосах Веры. Он усмехнулся, и Вера, вспыхнув, поправила всклокоченные локоны, требующие не только расчески, но и хорошего мытья с шампунем, о котором оставалось лишь мечтать. Она хотела сказать слова благодарности, но язык как будто окаменел.

К ней подошли две смуглые девушки в длинных светло-серых туниках и остановились, в ожидании приказаний, боязливо посматривая на управляющего. Мужчина из маленького худосочного человечка превратился в сурового босса. Любезная улыбка вмиг испарилась, и вместо нее на лице появилась высокомерная гримаса. Он гаркнул на девушек, и те сжались в комочки, кивая темноволосыми головками. Они взяли Веру за руки и повели к лестнице, ведущей в цокольный этаж здания.

Спустившись вниз на десяток ступеней, они оказались в длинном коридоре. В конце узкого прохода сиял свет, а в воздухе висел влажный пар. Пройдя коридор в сопровождении юных феодориток, Вера оказалась в большом светлом помещении. Сквозь облака густого пара она смогла рассмотреть небольшой бассейн, расположенный в центре и низкие скамьи, расставленные по его периметру. Красота отделки банного помещения просто поражала. Мраморные многогранные колонны и множество изысканных барельефов на стенах были покрыты сконденсированными капельками влаги. Они сверкали, искрились в лучах света, падающего через маленькое оконце в потолке. Вера даже замерла от восхищения. Казалось, она попала в замок морского царя ― такое впечатление на нее произвела роскошная баня. Служанки не решались поторопить ее, и покорно дожидались, пока Вера рассмотрит средневековую баню, бросая на нее недоуменные взгляды. Внезапно крупная капля сорвалась с потолка и упала ей на лоб. Зачарованная пленница вздрогнула от неожиданности и вернулась из сказочного мира в реальный. Вспомнив, что служанки ее ждут, она повернулась к одной из девушек и смущенно сказала:

─ Я, наверное, задерживаю вас! Куда… куда мне дальше идти?

Девушка изумленно взглянула на нее и, взяв за локоть, молча отвела к скамье. Вторая присела рядом и проворно начала раздевать Веру.

─ Не надо! ─ мягко запротестовала Вера, отстраняя служанку. ─ Я сама!

Разорванное платье ─ единственная ее собственная одежда, его нужно будет починить и сберечь. Отклонив помощь, Вера с наслаждением сняла с себя душное платье и вздохнула, ощущая, как блаженствует освобожденное от тяжелой одежды тело. Молодые прислужницы, если не читали ее мысли, то свою работу выполняли ловко. Не успела она и глазом моргнуть, как одна окатила ее теплой водой, а другая начала намыливать душистым мылом. В плетеной корзинке, лежало много таких кусков, разноцветных и благоухающих.

─ Ой! Ой! ─ Вера смущенно отскочила и, смеясь, покачала головой. ─ Не хватало, чтобы вы меня обслуживали как инвалида!

Девушки смутились не меньше ее и в замешательстве опустили головы. Вера забрала у них мыло и стала намыливать себе волосы, искоса наблюдая за ними. Мыло щипало израненную спину, разъедало ссадины на предплечьях, но ей это было безразлично.

Все же девушки не согласились стоять без дела. Как только Вера вымыла голову, та, что была повыше, приподнялась на цыпочки и вылила сверху большой кувшин теплой воды. Другая феодорийка шустро поднесла еще один..

Вода в бассейне манила прозрачной голубизной и звала поплавать. Уже не спрашивая ни о чем служанок, Вера подошла к краю бассейна, посмотрела на дно, оценивая его глубину. Не менее полутора метров. Она не стала испытывать судьбу и осторожно спустилась по мраморным ступенькам.

Димитрис вошел, когда девушки вытирали Веру большим полотенцем из мягкого льна, не обращая внимания на ее упрямство и рвение к самообслуживанию. Он положил на мраморную скамью нарядную светлую тунику и поставил красивые сандалии.

Удивительно, но все подошло по размеру. Девушки долго возились с прической Веры, заплетали косички, укладывали их вокруг головы. А она молча терпела, обдумывая слова генуэзца. Она не рассчитывала на благородство с его стороны. Что же с ней будет? Ее жизнь больше ей не принадлежит. Ощущение полной безысходности не отпускало ее, а осознание своей несостоятельности в этом мире вселяло уныние..

Девушки закончили ее причесывать и поднесли круглое металлическое зеркало, чтобы она полюбовалась их работой. Вера посмотрела на свое отражение и улыбнулась. Прическа, копирующая их собственные, очень шла ей, но это не радовало Веру, а наоборот, удручало. Сейчас ей совсем не нужно выглядеть привлекательной. Уж лучше быть дурнушкой, тогда никто ее не заметит, и не бросит похотливого взгляда. Она благодарно улыбнулась девушкам. Те просияли и весело переглянулись.

Под арестом

Как только погасла вечерняя заря, небо стало заволакиваться тучами, и на улице стало очень темно. Этот день был очень тяжелым для Веры, и она попросила показать ей место для ночлега. Ей выделили отдельную комнату. Не шикарную, но уютную и чистую. Она, не раздеваясь, прилегла на узкое ложе, засланное пестрым покрывалом. Внутреннее беспокойство не давало уснуть и лишало аппетита. Но Вера заставила себя съесть весь ужин: мясо, залитое острым соусом, приправленное всевозможными специями и тушеные баклажаны, очень вкусные, но острые до невозможности. К вину она не притронулась.

Окно в комнате было распахнуто настежь. На темном небе лежала мгла, и через нее можно было увидеть только яркие звезды. Иногда сквозь облака на мгновение выглядывала луна, но хмурые тучи сразу же стремились заслонить ее. Вера никак не могла заснуть, размышляя, каким будет ответ, который утром обещал ей дать сеньор Стефано. Ни один из предполагаемых вариантов не устраивал молодую женщину. Вера перебрала все: от самого худшего ― он решит оставить ее при себе в унизительном положении рабыни ― до лучшего. А какого лучшего, она и не могла и придумать. В ее понимании лучшим для нее было бы возвращение в Москву. Вера с тоской посмотрела в темный коридор. Смелое решение пришло неожиданно, оно ворвалось в ее голову, как шальной весенний ветерок. Перебрав кучу вариантов, Вера решила, что если она снова попытается вырваться из очередного плена, хуже не будет. Что может быть хуже постыдной участи рабыни? Но не сейчас, а позднее. Ведь ей нужны деньги, необходимо сначала выучить язык, и хоть какая-нибудь профессия. К тому же она совершенно не приспособлена к жизни в этом обществе. Она это понимала совершенно отчетливо, и, стоило ей об этом подумать, как отчаяние снова охватило душу. Вера решила выпить вина, чтобы успокоиться и поскорее заснуть.