— Я как раз и приехала «копаться в бумагах».

— Твои друзья не поймут тебя, если, приехав, ты сообщишь им, что не видела ничего кроме исторического архива. У тебя есть друзья? Муж?

Вера отвернулась и вдруг затихла.

— Что есть муж? — Марко взял ее за рукав.

— Его нет.

— Странный ответ, — с облегчением пробормотал итальянский ухажер, — «Его нет»! Так ответила, как будто он есть, но его нет. Умер, что ли?

— Можно сказать, так.

— Ты просто женщина–загадка. А как еще можно сказать?

— Все, вопросы окончены, — Вера строго посмотрела на своего спутника.

— Ну и хорошо, — согласился Марко, — лучше полюбуйся на мой город.

Машина тем временем выехала через большую арку, чем–то напоминавшую въезд на Дворцовую площадь в Питере и оказалась на площади. Как большие торшеры ее украшали фонари с четырьмя шарообразными светильниками. Воркование голубей, мужчины, неспешно читающие газеты на массивных скамьях с чугунными литыми ножками, спотыкающиеся дети, пытающиеся поймать птиц — у Генуи был свой дух.

— Таких площадей в Италии много, — говорил Марко, — а мне больше нравятся узенькие улочки. Средневековье очень влечет меня, сам не знаю почему. Вот посмотри. Фабио, — обратился он к водителю, — остановись на via Orsanmichele.

Машина замерла на углу узкой улочки. Через нее был переброшен наклонный крытый переход, а серое здание слева было сплошь покрыто резным каменным орнаментом.

— Церковь Orsanmichele, — пояснил ловкий экскурсовод, не забывая поглаживать руку Веры, — здесь в древности нашли какое-то святое изображение или еще что-то, но, в общем, переделали место для торговли зерном в храм.

— Неплохо получилось, — согласилась Вера.

— Говорят, здесь раньше был фруктовый сад, трудно в это поверить, — продолжал Марко, — все вокруг так плотно застроено. Но и наш дом когда–то стоял в саду — я видел картины, он просто утопал в листве. А, кстати, Вера, я же обещал тебе! Там очень интересные записи.

Вера почувствовала, что Марко хочет заманить ее в дом, но сопротивляться не хотелось. вспомнив про дневник Стефано, она очень захотела узнать — что же писал помощник консула про свою связь с русской девушкой, а главное как потом сложилась его жизнь.

Раздался перезвон курантов, и Вера оглянулась. Машина уже подъехала к грандиозному серому дворцу, высокая каменная стена которого закрывала половину площади.

— Palazzo Vecchio, — Марко с гордостью показал на дворец, — а посмотри, видишь там ряд гербов?

Действительно в верхней части дворца была расположена целая галерея ярких щитообразных изображений.

— Вон тот со львом, видишь?

— Вижу, вижу, — Вера старательно задирала голову.

— Это наш герб— ди Монтальдо! — Марко улучил момент, когда его подруга отвлеклась, и поцеловал ее в шею.

— Марко! — отпрянула Вера, но поклонник уже успел обхватить ее за талию.

— Это шутка, Вера, — улыбнулся он, — вон лучше смотри, какие здесь прекрасные скульптуры.

— И то приятно, что не военные, — ответила Вера, разглядывая Давида работы Микеланджело, — надоели эти грозные фигуры с мечами.

— Только вот зря Микеланджело не прикрыл кое-что ему листочком.

— И листочек понадобился бы совсем маленький, — согласилась молодая женщина.

— Оказывается, ты все хорошо видишь! — улыбнулся Марко. — Фабио, едем домой, я голоден как волк.

Второй дневник оказался совсем не такой, как тот, что Вера видела вчера. Это была небольшая, но толстая книга. Обложка из тисненой красной кожи с золотыми застежками приятно легла на руки. С торца страницы были покрыты позолотой, а из них виднелась широкая закладка, сплетенная из шелковых лент.

— И что же он, закрывал ее? — спросила Вера, показывая на застежки, приспособленные для небольшого замочка.

— Думаю да, — ответил Марко, дотронувшись до ажурного приспособления, — только вот замка я не нашел. Да тут и есть что скрывать. Я кое-что прочитал, но мне трудно разбираться в этих буквах, да и слова такие старинные. Может, ты почитаешь?

Вера развернула книгу прямо по закладке и побежала глазами по рядам готических букв. Марко пододвинулся к ней поближе и молодая женщина начала читать, одновременно переводя старинные слова:

— Бедная Вера, — писал Стефано, — ее в последний раз видели на берегу. Неужели она утонула? Скорее всего, ведь она не могла просто так исчезнуть. Так и погибла в расцвете молодости и красоты. И ее смерть на моей совести. Уже прошли долгие годы, а я все никак не могу забыть ее. Эльма не смогла заменить ее. Да и как бы это было возможно? Мне пришлось жениться, как подобает наследнику рода ди Монтальдо, но никто — ни я, ни она не были счастливы в этом браке. Несколько лет она была просто как фурия, а потом мы фактически расстались, так и не став близкими людьми. Живем как кошка с собакой, видимся раз в год. И сын растет как трава, не зная ни отцовской, ни материнской ласки.

Вера посмотрела на Марко. Мужчина внимательно слушал и будто переживал каждое слово автора. Лицо Марко каким-то чудесным образом могло отражать все чувства, которые бурлили в его горячей итальянской крови. Сейчас по нему пробегала целая гамма чувств: сострадания, боли, любви и внимания.

— Читай, что там дальше с ним произошло, — пробормотал он, почему-то сильно волнуясь

— В конце моей жизни не произошло ничего значимого, — как будто ответил на его вопрос Стефано, — и сейчас, на склоне лет, я с уверенностью могу сказать: любовь Веры — вот то самое лучшее, что случилось со мной, но как это было давно!

— Сеньор Марко, — раздался голос Томмазо, и дверь скрипнула, — а куда прикажете чемоданы?

В проеме показался край ее черного чемодана на колесиках. Одно из них повредилось еще на вокзале, и женщина безошибочно узнала свою вещь.

— Марко, кто ему разрешил забрать мои вещи? — вскочила она.

— Не волнуйся, Вера, это я распорядился. Все привезли сюда в целости и сохранности. Томмазо командовал операцией, а он опытный носильщик, ничего не потерял. Так будет лучше, — Марко обнял женщину за талию, — ну подумай сама — здесь ты сможешь спокойно ознакомиться со всеми материалами, — он повел рукой в сторону многочисленных полок, уставленных книгами, — а комната, куда сейчас понесут твои вещи, очень удобная, не то, что твоя клетушка в гостинице. У меня тут не пять, — Марко опять нарисовал в воздухе замысловатую петлю, — шесть звездочек!

Вера улыбнулась.

— Вот так будет лучше. Томмазо, тащи все наверх, чего ты ждешь?

Он просто не давал гостье сказать ни слова, сам принимал все решения; а когда дверь закрылась, и Вера открыла рот, чтобы возразить, Марко накрыл его долгим поцелуем. Вера чувствовала, что не может сопротивляться воле Марко, ее тело, сердце трепетали, даже разум туманился в его жарких объятиях. Хотелось все забыть, хотя бы на эти две недели, что предстояло ей провести в древней Генуе.

Луна стояла высоко на небе, звезды, которые были ближе к горизонту, сверкали как алмазы. Было далеко за полночь, но Вере не спалось. Она с грустью подумала, что скоро нужно уезжать домой. Да, пожалуй, все десять дней, проведенные в доме Марко, были самыми чудесными за последние три года.

«Почему, когда тебе хорошо, время так быстро летит? Как обидно! И снова только работа, работа…» ─ размышляла Вера, с тоской в сердце подсчитывая оставшиеся дни. Сегодня ночью ей почему-то не спалось. Ей казалось что она встретила свою утерянную любовь. От внезапно нахлынувшего огромного счастья кружилась голова, словно ее опоили каким-то волшебным зельем.

Бледно-голубой свет полной луны широким потоком вливался в спальню через распахнутое окно и падал на постель. Вера с интересом наблюдала, как лунные лучи играют с ночными тенями.

Марко спал рядом, крепко прижавшись к ней. Веру поражало, как сильно он похож на Стефано. Почти все его жесты, движения, привычки ― все осталось прежним. Может, это фантазия влюбленной женщины, или же просто совпадение?