ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

РОЗА ждала в «Бургер Кинге». Было уже двадцать минут двенадцатого, а обедающая толпа еще не собралась. Она успела как раз вовремя — через две минуты после того, как она вошла в дверь, фургон «Сверкающая чистота» с Латойей, Терезой и парой других женщин вкатился на стоянку. Они сели, чтобы поесть, а она села, чтобы думать.

Роза поерзала, пытаясь устроиться поудобнее на жестком стуле. У нее совсем не было аппетита. Видения ужасающих синевато-фиолетовых существ продолжали мелькать перед глазами. Она оставила мальчиков с бабушкой, а с Элеонорой не так легко было справиться. И все же тревога грызла Розу. Она жалела, что пришла на работу, но Эмерсон не оставил ей выбора. Она не могла позволить, чтобы чек был порван на мелкие кусочки.

Мимо пронеслась Латойя с подносом в руках. Она была высокой, а выглядела еще выше, все ее тело состояло из острых углов и было худосочным, заканчиваясь длинными конечностями. Ее густые блестящие волосы ниспадали на плечи пышными волнами, которые она выкрасила в платиновый цвет. Белокурый цвет постепенно вымывался, и волосы Латойи приобретали слегка зеленоватый оттенок. За спиной люди называли ее Мопхед⁹. Связываться с Латойей было себе дороже.

— Ты что есть будешь?

— Ничего. — В спешке Роза забыла приготовить обед, а денег у нее не было.

— Девочка, ты должна поесть!

Роза покачала головой.

— Я совсем не голодна. Ни капельки.

Латойя повернулась к стойке, где за кассой сидела крошка Джунипер Козловски в униформе управляющей.

— Джун, она отказывается есть.

Джунипер ощетинилась.

— Роза, если ты приходишь ко мне, то тебе нужно есть.

— Спасибо, я не голодна.

Латойя поморщилась.

— Ну, хоть посиди с нами.

— Если я буду сидеть рядом с тобой, ты попытаешься меня накормить. — Роза улыбнулась.

— Ну, тебе же надо поесть! — проворчала Латойя. — Послушай, не беспокойся об Эмерсоне. Он осел, но ты одна из лучших уборщиц.

— Я не волнуюсь, — солгала Роза. — Спасибо, что заехала за мной.

Латойя покачала головой и села за большой стол слева, вместе с остальной командой «Сверкающей чистоты».

Роза посмотрела в окно. У нее не было привычки жалеть себя, но она должна была признать, что в последнее время жизнь просто не давала ей покоя. Сначала голубая кровь, потом гончие, а теперь, когда ее смена закончится, и она вернется, ей придется сражаться с Эмерсоном за заработанные деньги.

Из всех этих опасений голубая кровь и звери были самыми страшными. Эти существа действительно напоминали гончих, тощих демонических собак из какого-то ужасного кошмара. И они жаждали магии. Их сила питалась ею. Была ли какая-то цель в их нападениях? Если они нападают на людей наугад, привлеченные магией, то четверо из них — мальчики, бабушка и она станут их главными мишенями. Дрейтоны были одной из самых магически сильных семей Грани. Она была уверена, что на такого голубокровного человека, как Деклан, это не произвело бы никакого впечатления, но по стандартам Грани они выделялись. Как ей защитить мальчиков?

Роза почувствовала укол паники и подавила его. Перво-наперво, как только закончится ее смена, она отвезет тушу мертвой гончей к бабушке. Они начнут с этого.

Следующим будет Деклан. Она даже не представляла, какое испытание ему придумать. Что он не сможет сделать? Что же делали сказочные девушки в такой ситуации? Она напряглась, пытаясь вспомнить. Большинство историй касалось вытаскивания риса из пшеницы и плетения золотой ткани из соломы. Она не была уверена, сможет ли он соткать золото из соломы, но не удивилась бы, если бы ему это каким-то чудным образом удалось. Нет, это должно быть что-то другое. Что-то, что она точно знала, сработает. Какой-то вызов с подвохом к нему.

В ее памяти всплыло лицо Деклана. Что за высокомерная задница! Она взглянула на свою униформу. Ну, и что с того, что это уродливый мешок неестественного цвета?

Он сказал, что она очень красива.

Один мужчина раньше говорил ей, что она красивая, замечательная, добрая и умная. Он даже сказал ей, что любит ее, и предложил ей безопасное убежище для мальчиков. И она верила ему до тех пор, пока не узнала, что он собирается продать ее.

Деклан был ее врагом. Очень странным врагом, который спасал маленьких детей от монстров, срывал крыши с домов своими вспышками и заботился о ее безопасности. Она должна была постоянно напоминать себе, что он враг, потому что его присутствие производило на нее ошеломляющее впечатление. Должно быть, это были его размеры. Или, может быть, его меч. Или невероятная сила его вспышки. А может быть, все вышеперечисленное…

Или тот факт, что он был невероятно красив, и ей приходилось держать себя в руках, чтобы перестать думать о нем. Насколько она знала, он не мог читать ее мысли, но избавиться от него было бы намного труднее, если бы он знал, что происходило в ее голове этим утром, пока он размахивал мечом. Она должна была вести себя по-взрослому: да, он был сексуален, но она была уязвима. Сегодня утром она совсем забыла об этом, и больше так продолжаться не может.

Его вспышка была какой-то другой. Большинство людей пытались вспыхнуть, держа свою руку как оружие, выталкивая из нее магию. Бессознательно они придавали вспышке форму, похожую на их руку — длинную ленту — и им никогда не приходило в голову, что она может принять какую-то другую форму. Но ему удалось создать идеальную полусферу. Роза до сих пор, по возможности, каждый день тренировалась со своей вспышкой. Это стало ее второй натурой, и она поймала себя на том, что делает это, не задумываясь, как некоторые люди постукивают ногой или ерзают. Но она никогда раньше не пробовала полусферу.

Она поняла, как это сделал Деклан за мгновение до того, как он выпустил ее: он держал магию внутри себя, наращивая ее все больше и больше, а затем полностью опустил свою защиту на переднюю часть тела и позволил ей разорваться. Вспышка просто вырвалась из него, сметая все на своем пути. Это было очень красиво.

Роза проделала так дважды по пути к границе. Ее вспышка была гораздо меньше по размерам, всего лишь шепотом по сравнению с его ревом, потому что ей нужны были силы для работы и возращения домой. Но она знала, что может так сделать, и когда она вложит в нее достаточно силы, ее вспышка будет разрушительной.

О, она не могла дождаться, чтобы показать ему это. Что бы сбить с голубой крови немного заносчивости и спеси. Ей просто нужна была хорошая возможность.

Он не смог найти ночлега в Грани. Это было так смешно. Когда же он научился печь блины? Может быть, это было частью занятий голубой крови: в восемь часов — фехтование, в девять — стрельба из лука, в десять — приготовление блинов…

Латойя что-то сказала из-за своего столика.

— А?

— Я спрашиваю, как его зовут?

Роза нахмурилась.

— Кого?

— Того парня, о котором ты мечтаешь.

— Я не мечтаю!

Латойя взглянула на Терезу. Пожилая женщина кивнула.

— Мечтает. Определенно.

Роза закатила глаза и отвернулась к окну. Она вовсе ни о ком не мечтала. Она планировала стратегию. У Деклана наверняка есть слабое место. Где-то. У каждого было свое слабое место.

Он был высокомерен. Это было уже кое-что. И он не знал Грань. Она должна была придумать ему такое испытание, которое включало бы в себя знание местности, что-то, что казалось обманчиво легким, настолько легким, чтобы он не очень бы старался, пока не станет слишком поздно…

На противоположный стул опустился мужчина. У него были широкие плечи и зеленые глаза, а на голове бейсболка «Каролина Пантерс».

Роза уставилась на него в полном изумлении. Пара поношенных джинсов и зеленая толстовка немного смягчили его фигуру, но все же недостаточно. Она заметила потрясенное молчание за соседним столиком.

— Что ты здесь делаешь? — прошипела она.

— Возможно, я не хотел упускать из виду твое прекрасное тело, — сказал он.

— Что?

Деклан наклонился ближе.

— Мое обещание не насиловать тебя не распространяется на это прекрасное заведение, не так ли? Насколько я помню, оно действует только под твоей крышей. Как я мог упустить такую возможность?

— Если ты прикоснешься ко мне, я ударю тебя этим стулом, — выдавила она.

— Я и понятия не имел, что тебе нравятся грубые ухаживания, — сказал он с невозмутимым видом. — Это никогда не было моим любимым занятием, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы подыграть тебе, при условии, что, в конце концов, получу тебя.

Роза открыла рот, но ничего не ответила.

— Может, ты хочешь, чтобы я помолчал? — спросил он.

— Да!

— Если ты поцелуешь меня, я обещаю, что буду молчать очень долго.

Мысль о том, что он наклонился и поцеловал ее, пронзила ее мозг, и она сжала руки под столом, мрачно решив скрыть это.

— У тебя совсем нет здравого смысла, да?

— Тебя очень легко вывести из себя. — Он откинулся назад. — Твой брат прав. Ты не ходишь на свидания.

Мысленно она схватила стул и ударила его им по голове.

— Что ты здесь делаешь?

— Я подумал, что мог бы поговорить с твоим работодателем, — сказал Деклан. — Эми упомянула, что он решил не платить тебе.

Эми не должна подслушать чужие телефонные разговоры.

— Ты не сделаешь ничего подобного. Как ты меня нашел?

— Я шел за тобой. Ты ходишь быстро, но я привык не отставать.

— Ты не можешь здесь находиться. Это же Сломанный мир!

— Я знаю, — сказал он. — Когда я вошел в него, мне показалось, что у меня вырывают кишки.

— Ты же мог умереть.

Он пожал плечами.

— Я в этом сомневаюсь. Было больно, но боль прошла.

Однажды она видела, как хозяин каравана из Зачарованного пытался попасть в Сломанный мир. Ему не понравились цены и решил, что пойдет и купит Сломанный товар самостоятельно, избавившись от посредников-Эджеров. Сделав два шага к границе шириной в девять футов, он забился в конвульсиях. Эджеры оставили его в покое на минуту-другую, а потом пришли за ним. После этого он больше не жаловался на цены. Переход Деклана, должно быть, был настоящей агонией. Она не совсем понимала, что с этим делать.