— Послушай, я знаю, что сейчас тебе больно, но нужно двигаться дальше, Алекс. — Он перестал выгружать коробки из пакета на стол и, нахмурившись, взглянул на меня строго, но взволнованно.

— Прошло всего шесть дней. Я думаю, мне понадобится чуть больше времени, чтобы прийти в себя, тебе так не кажется?

— Да, гораздо больше, если будешь продолжать в том же духе. Вы ведь не собираетесь воссоединиться?

Он скрутил пустые пакеты и направился в сторону кухни.

— Кто знает, — с сомнением протянула я, следуя за ним по пятам.

Нога Джема застыла на педали мусорного ведра.

— Нет, скорее всего нет, — уступила я. — Я никогда не смогу снова доверять ему.

— К тому же ваши отношения вообще были не такими уж радужными.

Я кивнула.

— В таком случае, садись на свой велик, дорогуша, и возвращайся домой.

— Как ты, когда ушла Элисон?

— Вроде того.

Он достал из духовки подогретые тарелки и во главе нашей маленькой процессии вернулся к столу.

— Как тебе удалось вернуться к жизни?

Я уселась на деревянное сиденье.

— Жизнь продолжается, — философски заметил мой брат. — Кроме того, я люблю себя. Когда отношениям приходит конец, чаще всего начинаешь задаваться вопросом: «Что со мной не так?» Я легко мог начать грызть себя, когда ушла Элли… Но в этом никто не был виноват. Мы оба хорошие люди, просто нам не было хорошо вместе.

Скажу по секрету, что мой брат гукает, ковыряет в носу, громко рыгает, ест на завтрак холодную еду из соседнего кафе, носит одну пару носков по три дня, может разрушить произведение кулинарного искусства от Антона Мозиманна {известнейший английский шеф-повар}, признает, что смотрит «Пляжный патруль» из-за сисек и задниц, и все равно умудряется себе нравиться!

— Тебе не нужно быть совершенством, чтобы быть хорошим человеком, — говорит Джем, как будто он прочел мои мысли.

— Ты уверен?

— А у тебя есть другая теория совершенства, которая может сравниться с моей? — Он открыл очередную бутылку вина и наполнил мой бокал. — Совершенство это очень общее понятие. Каждый совершенен по-своему. У всех разные идеалы. Определись с качествами, которые важны для тебя. Старайся им максимально соответствовать, и будешь довольна собой. Что бы ты ни делала, не пытайся соответствовать чьим-то чужим идеалам. Потому что, если тебе это не удастся, ты будешь чувствовать себя несчастной неудачницей. Если кто-то стоит твоей любви, он будет любить тебя такой, какая ты есть, даже если ты ешь на завтрак луковое рагу или пердишь в постели так громко, что просыпаешься вся в обсыпавшейся штукатурке.

Он действительно читает мои мысли.

— Тебе нужно научиться жить в ладу с собой, тогда ты будешь ладить с другими, а они — с тобой.

Я никогда не подозревала, что мой брат такой философ.

— Возможно, сейчас ты так не думаешь, но ты обязательно встретишь кого-нибудь еще. — Он обнадеживающе улыбнулся мне и начал выкладывать на тарелки рис из коробки. — У каждого есть больше чем один шанс. Я не верю во всю эту чушь: «Настоящая любовь бывает только раз в жизни». Ты встретишь кого-то еще и снова влюбишься. Просто ты будешь любить по-другому. Не меньше, а просто иначе. Подожди, скоро ты поймешь, что я имею в виду. А может ты встретишь того, кто даст тебе понять, что Макс не был твоей первой настоящей любовью…

— Ты так думаешь?

— Я знаю. — Он опять наполнил мой бокал.

— А как у тебя дела на любовном фронте? — Я попыталась увести разговор в сторону от моей персоны.

— Ну, я работаю над небольшим проектом. — Он загадочно улыбнулся.

— Ах, вот как? И кто же этот небольшой проект?

— Ну, это не то чтобы кто-то, скорее, это коллектив.

— Что?

Либо Джем планирует оргию, либо объяснений явно недостаточно. Вид у него жуликоватый, и он слишком внимательно изучает содержимое своей тарелки. Мои подозрения насчет оргии усиливаются.

— Что ты затеял, Джереми?

Я исподлобья смотрю на него, пытаясь угадать, что за секрет прячется в этих смеющихся темных глазах.

— Ты собираешься съесть что-нибудь, или как?

Кажется, все внимание он сосредоточил на жареных свиных ребрах, которые разгрызает крепкими белыми зубами.

— Тебе не удастся так просто отделаться от меня. — Я ставлю свой бокал с вином на стол и, скрестив руки на груди, сверлю его взглядом. — Ты что-то затеваешь, и я хочу знать, что это.

Джем сдается, откладывает в сторону очередное ребро и слизывает с пальцев густой коричневый соус.

— Только между нами?

— Слово скаута.

— Ты никогда не была скаутом.

— Хорошо, слово вожатого.

— Ты никогда не была…

— Да знаю, знаю, — останавливаю я его, — вожатым я тоже не была, но я твоя сестра. Если ты не доверяешь мне, кому вообще ты доверяешь?

Он оценивающе смотрит на меня.

— Только между нами, — опять повторяет он.

Я утвердительно киваю.

Джем еще некоторое время колеблется. А потом расплывается в улыбке.

— Ладно, я покажу тебе. Только никому ни слова, о'кей?

— Почему? Ты ведь не затеваешь что-то противозаконное?

— Не говори ерунду, ничего подобного. Просто у некоторых могут быть… ну… могут быть моральные — если это правильное слово — предубеждения насчет этого.

Я была права, он действительно затевает какую-то оргию.

На время отвлекшись от еды. Джем ведет меня в свою обширную спальню, которую он совместил с кабинетом, установив в углу компьютер.

Джем нажимает кнопку, и компьютер оживает. Он нажимает еще пару клавиш, возит мышью по столу, и на экране появляется длинный список имен, разделенных по каким-то категориям.

— Это еще что? — Я придвигаюсь ближе, мои глаза постепенно начинают различать буквы на ярком экране в полумраке комнаты.

— Это мой хит-лист, — сообщает Джем, с трудом пытаясь сдержать глупую ухмылку.

— Хит-лист?

— Угу. Около четырнадцати счастливиц, которые могут получить шанс разделить со мной одеяло холодной ночью… Или жаркой. В общем, неважно какой, все равно мы будем голыми. Имена расположены в алфавитном порядке, с перекрестными ссылками на телефонные номера, адреса, и около каждого имени проставлены звездочки, в зависимости от того, насколько вероятно, что мои ухаживания увенчаются успехом.

— Хит-лист! — с отвращением фыркнула я. — Тебе стоит переименовать его в бюст-лист! Да я знаю почти всех девушек из этого списка! Честно, Джем, ты самая настоящая шлюха в худшем смысле этого слова.

Он застенчиво улыбнулся.

— Это только первый список.

— Ты хочешь сказать, что их больше, чем один?

— Есть еще список «Б».

— «Б»?

Он исподлобья взглянул на меня и слегка отодвинулся.

«Б» в смысле бляди, — пробормотал он, при этом вид у него был смущенный, но не очень.

Неудивительно, что он предпочел, чтобы нас разделял стол. Стой он чуть ближе, я бы треснула его как следует.

— Я старался охватить все… ну, не все конечно… виды отношений, если ты меня понимаешь.

— Значит, у тебя есть список с претендентками на долгие серьезные отношения?

— Ну, вроде этого.

— И какой же буквой он обозначен? «Д» — душные? Или «Т» — тоскливые?

— Честно говоря, я еще не приступил к обработке. Думаю, стоит пройтись по списку «Б», может, перевести кое-кого из списка блядей на основании ступенчатой системы интервью.

Судя по выражению лица, эта тема его действительно волновала, он абсолютно игнорировал мой осуждающий взгляд.

— Что, вроде «пробуете, потом покупаете?»

Он пропустил мой сарказм мимо ушей.

— Именно так. Видишь, ты ухватила суть. Все отлично продумано, — скромно добавил он, — все девушки расположены в порядке предпочтения, после их имен будут идти комментарии и итоговый рейтинг.

— Их рейтинг!

— Угу. Система довольно сложная. — В его голосе явно слышалась гордость. — Максимальное количество баллов — десять, по одному за индивидуальность, чувство юмора, фигуру, искушенность в любовных утехах…

Он наконец умолк, заметив выражение моего лица.