- И чего? – я выбрался за ним и тут же ощутил, насколько холодный ветер дул там.

 - Теперь я поведу вас к Складам.

 - По крышам, что ли?

 - Точно!

  Та-ак.

  Фотограф тоже вылез наверх и поежился:

 - Холодно, вообще-то.

 - Наверху всегда холодно, - отозвался Ковыль. – Ибо ничто не защищает вас от дуновений ветра.

 - Ну, супер, - сказал я. – Может, тогда пойдем уже?

 - Как скажете, - улыбнулся во весь рот Ковыль и направился к противоположному концу крыши.

  А там оказался мостик на крышу другого дома. Впрочем, «мостик» - это, конечно, преувеличение. Если быть точным – две деревянные балки, положенные впритык. Хорошо хоть толстые.

  Ковыль прошел по ним, как по тротуару на прогулке. Я, в принципе, тоже шел уверенно, но помедленнее… сначала. А потом у меня хватило ума вниз взглянуть. И я простоял в двух метрах от крыши второго дома минут эдак пять. Дошел все-таки. А Фотограф повторил мой славный опыт. Даже покачнулся. Но не упал.

 - Может, лучше понизу пойдем? – подрагивающим голосом спросил он у Ковыля.

 - Если хочешь на каждом углу с зомби разбираться, то скатертью дорожка, - ответил я за него.

 - Совершенно верно, Феникс, - кивнул Ковыль.

  Фотограф только вздохнул.

  Аналогичным образом мы перешли на следующую крышу. Я шел уже осторожнее, Фотограф – ползком. Когда он кое-как дошел до конца «мостика», он в изнеможении повалился на спину. Мы подождали, пока он оклемается.

 - Как насчет снимка на фоне Мертвого города? – предложил он, внезапно вскочив на ноги.

 - Я не против, - сказал Ковыль.

 - А давайте! – согласился я.

  Мы с нашим проводником встали рядом, Фотограф достал аппарат, немного повертел объектив и оторвался от своей игрушки. При этом еще посмотрел на нас так, мягко говоря, изумленно…

 - Чего? – занервничал я.

 - На следующем «мостике» это… аномалия.

  Я обернулся. Балки выглядели вполне нормальными. Я кинул болт, и он, повертевшись над «мостиком», разорвался, обдав нас воздухом.

 - Карусель, - убитым голосом сказал я.

 - Позволь поинтересоваться, а как ты узнал о ней? – обратился Ковыль к моему спутнику.

 - Через фотоаппарат.

 - Позволишь?..

 - Да, конечно.

  Ковыль опробовал чудо-технику.

 - Надо же! – искренне удивился он, отдавая фотоаппарат владельцу.

 - А мне-то дайте! – потребовал я.

 - Держи, - пожал плечами Фотограф.

  И, удивительно, через объектив фотоаппарата я видел над досками переливающуюся всеми цветами радуги спираль, которая закручивалась по часовой стрелке. Однако это нисколько не умаляло нашей проблемы…

 - Где ты эту погремушку-то достал? – спросил я у спутника.

 - Я ж говорил… Не помню ничего…

 - А. Да. Делать чего?

 - Можно передвинуть балки! – изрек Ковыль.

  И правда. Туплю я что-то.

  Ковыль взял одну из балок и с легкостью – черт, они ж тяжеленные, наверное! – переместил ее на пару метров правее. То же самое со второй... Не дождавшись, пока Фотограф начнет изучать мостик через объектив, я бросил болт. И – снова карусель.

 - Она… передвинулась вместе с досками, - проговорил Фотограф.

  Спасибо, мы заметили.

  Ковыль перевернул доски на другую сторону:

 - А так?

 - Нет. Все равно… - сказал Фотограф. – Она к ним как-то прилепилась… Бесполезно.

 - Да, бывают вот такие вредные аномалии. Я этот путь после выброса не проверял… Но можно спуститься вниз и пробежаться до того дома. И опять на крышу, - обнародовал свой план Ковыль.

 - Не нравится мне эта идейка, - ответил я, взглянув вниз.

  Там копошилось по меньшей мере пятеро зомби – и это ведь только те, которых я увидел…

 - У тебя есть другие? – уточнил Ковыль.

 - Нет, к сожалению.

 - Значит, идем.

  Мы спускались по лестнице осторожно, ступая мягко. Большинство зомби, к несчастью, слух не потеряли, в отличие от мозгов, а обнаруживать себя раньше времени не хотелось. Дверь в подъезд предательски скрипнула, когда я приоткрыл ее. Десяток налитых кровью глаз уткнулись в троих путников…

 - Черт, - сказал я в гробовой тишине и вдавил курок.

  «Абакан» крошил зомби в фарш, но была одна проблема: они не чувствовали боли. И там, где обычный человек уже упал бы, истекая кровью, ожившие мертвецы так и перли напролом, лишь немного замедляясь от пуль.

 - Дай гранату! – гаркнул я, продолжая стрелять длинной очередью. – Фотограф! Гранату!

 - Да… откуда ж я… - растерялся мой спутник.

 - Из рюкзака моего вытащи! Давай быстрее!

  Фотограф долго возился, я уже успел расстрелять две обоймы. Наконец-то он протянул требуемое где-то у меня под локтем.

 - Сюда дай… - я схватил гранату.

  Дострелял обойму, отпустил автомат, и тот повис у меня на плечевом ремне, а я выдернул чеку и выждал полторы секунды. В этот момент нервы, конечно, взвинтились до невозможности. Не каждому доводилось держать в руках гранату, готовую вот-вот разорваться…

  Почему я так поступил? Все просто: население Мертвого города – бывшие сталкеры. Те, кто жили в Зоне до Второй катастрофы, давно мертвы. В том числе и те, кто успел побыть зомби. А сталкеры, пусть и с выжженными мозгами, от гранаты бегут как от огня. В таком случае от нее толку нет.

  Я открыл дверь, катнул гранату по асфальту и снова закрылся. Снаружи ухнуло. Я поменял обойму и выглянул на улицу. Отлично!

 - Можно выходить, - сказал я, добив еще дергающихся. – Давайте, вылезайте! Сейчас еще понабегут!

  Повторять не пришлось – Фотограф с Ковылем вывалились из подъезда и направились к противоположному зданию. Я, удивляясь их легкомысленности, вертел головой, готовясь в любой момент отразить атаку зомби. Но обошлось, и мы вошли в дом.

  А дом тоже оказался с сюрпризом – на первом этаже жил зомби. К нашему счастью, один-единственный. Трех пуль в голову хватило. Мы стали подниматься. Второй этаж, третий…

 - Стойте, - резко сказал Ковыль. Но мы с Фотографом и сами, в общем-то, догадались притормозить.

  Перед нами над лестницей висела маленькая Луна.

 - Что это? – ошалел я.

  Чего только не увидишь в Зоне.

 - Это лунатик.

 - Это чего?

 - Лунатик.

 - Какой еще, к черту, лунатик?

 - Аномалия такая.

 - Ни разу не слышал.

 - Было время, когда карусель тоже оказалась в новинку.

  Я покосился на Ковыля. Он в Зоне так давно? Что ж я о нем ничего не знаю? Уже давно бы легенду какую-нибудь сочинили…

 - Ну и что делает этот ваш лунатик?

 - Людей-лунатиков видел?

 - Слышал о таких.

 - Вот влетишь в эту аномалию – такой же станешь.

 - В смысле?

 - Будешь ходить, не соображая, куда и зачем.

 - Вообще-то, у лунатизма не совсем такие симптомы, - решил поправить я собеседника. – Это скорее стереотип из…

 - Хорошо, пусть стереотип. Но тебе ж не нужно стать ходячим стереотипом, а?

 - Не нужно, - согласился я.

 - Вот и не прись в лунатика.

 - А как мы его обойдем-то?! Он же весь пролет занял!

 - Она только на живых существ действует. А с неживым… хм, конфликтует.

 - И что?

 - Брось туда что-нибудь неживое.

  Я ухмыльнулся, достал из кармана болт и с ногтя подкинул его так, чтобы он приземлился в аномалии. Реакции, правда, не последовало ровно никакой. И скажите еще, что болт живой был…

 - Ну, побольше что-нибудь брось, - предложил Ковыль. – Автомат, например.

 - Ага, два раза.

 - Да ничего с ним не случится! Получишь обратно в целости и сохранности.

 - Точно?

 - Точно.

  Я все же опасался немного, и Фотограф, поняв это, протянул мне «Винторез». Вообще-то, эта снайперка куда точнее «Абакана», но при моем стиле стрельбы она была не самым лучшим выбором. Поэтому я, кивнув Фотографу в знак благодарности, без зазрения совести отправил ее в лунатика.

  Потом была вспышка. Медленная, долго разгорающаяся, но судя по яркости – все же вспышка. Беззвучная и пугающая. Постепенно она погасла. А лунатика больше не стало. На его месте валялся «Винторез» и странный предмет сферической формы со сквозным отверстием, будто его проткнули каким-то острым стержнем.