- Вот увидите, я...

Ветка хотел сказать что-то, но тут Сэм так страшно зарычал, что никто не услышал от Гая больше ни звука.

- У индейцев было еще два способа испытывать остроту зрения, рассказывал Калеб. - Старый индеец показывает молодым созвездие, в котором много маленьких звезд (индейцы называют его "Гроздь"), и спрашивает, сколько в нем звезд. Одни находят пять или шесть, а другие и семь. Кто видел семь, у того очень острое зрение. Плеяды высыпают только зимними ночами, а вот Большую Медведицу можно видеть круглый год. Индейцы называют ее "Горбатая Спина". И старики спрашивают у ребят: "Ты видишь Старуху (это вторая звезда до конца) с ребенком на спине"? В молодости мне ничего не стоило разглядеть маленькую звездочку, прижавшуюся к большой.

Калеб вышел из типи, и тут же мальчики услыхали его голос:

- Эй, Ян, Гай! Идите сюда! Все подбежали к нему.

- Вот мы только что говорили про хорошее зрение. Ну, а кто скажет, что это вон там? Калеб показал на поле клевера.

- Похоже, медвежонок...

- Сурок! Это наш сурок! - крикнул Гай. - Надо его подстрелить! - И он помчался за своим луком.

Индейцы со всех ног бросились к полю. Они старались не шуметь, но все же зверек услышал какие-то звуки и насторожился. Он сел на задние лапы, большой, неуклюжий, издали напоминая медвежонка.

Мальчики стали в ряд, как на старой картинке, изображающей битву при Креси. Выстрел - и все три стрелы пролетели мимо. Сурок тут же юркнул к себе в нору.

VII Жизнь в лагере

- Как спал, Сэм?

- Глаз не сомкнул.

- Я тоже. Всю ночь дрожал. Накрылся еще одним одеялом - и все без толку.

- Густой туман, что ли, был?

- А как ты спал, Ветка?

- Хорошо!

- Тумана не чувствовал?

- Ни чуточки.

В следующую ночь было еще хуже. Гай спал, как говорится, без задних ног, а Сэм и Ян снова дрожали до утра. На рассвете Сэм встал.

- Мне это надоело! Шутки шутками, а если придется так трястись каждый раз, я уйду домой, пока еще на ногах держусь.

Ян промолчал. Он был мрачнее тучи.

Солнце развеяло их унылое настроение, но все же мальчики не смогли без ужаса подумать о следующей ночи.

- Что это с нами? - спросил Маленький Бобр. - Бросает то в холод, то в жар. Может, мы пьем слишком много болотной воды? Или Гай нас отравляет своей стряпней?

- Похоже, у нас цинга: очень уж мясом объедаемся... Надо спросить у Калеба.

Не приди к ним Калеб в полдень, они сами побежали бы к старику. Он молча выслушал Яна и спросил:

- Вы сушили одеяла, с тех пор как живете в лесу?

- Нет, а... а разве индейцы...

Калеб вошел в типи, пощупал одеяла и сказал:

- Так и есть. Ночью вы потеете, оттого у вас постели сырые. Каждая индианка хорошенько прожаривает постель часа по три на солнце, а если погода плохая - у огня. Сделайте так - и перестанете дрожать.

Мальчики не замедлили вытащить на воздух одеяла и простыни и в ту ночь спали крепким, безмятежным сном.

Скоро им пришлось узнать еще кое-что о жизни в лесу. Вечерами комары загоняли мальчиков в типи, но скоро индейцы научились выкуривать их: перед сном мальчики кидали в костер много травы, плотно закрывали вход, а сами ужинали снаружи, у костра, на котором готовили еду. Потом они осторожно заглядывали в типи - костер потухал, вверху набиралось много дыму, но зато снизу был чистый, хороший воздух. Мальчики заползали в свое жилище и накрепко привязывали дверь. В типи не оставалось ни одного комара, а дым, стоявший у клапана, не пускал новых. Можно было спокойно спать всю ночь. Так они научились бороться со злейшим врагом - комарами.

Были в лесу еще большие синие мухи, которые не давали днем покоя. Казалось, с каждым часом их становится все больше. Они кружили над столом, попадали в тарелки.

- Сами виноваты, - сказал Калеб, когда индейцы обратились к нему за помощью. - Вон какую вокруг грязь развели!

Он был прав: около типи высилась целая гора картофельной шелухи, костей, рыбьей чешуи и прочего мусора.

- А что делают индейцы? - спросил Маленький Бобр.

- Иногда они переносят стоянку, - сказал старик, - или просто делают уборку.

Ян первым схватил лопату и стал неподалеку копать яму; к нему присоединились Сэм и Гай. Увидав, что вместе с мусором они бросают в яму кости и куски хлеба, Ян сказал:

- Смотреть не могу, как мы хлеб зарываем! Столько зверюшек были бы рады получить эти крошки.

Тогда Калеб, сидевший на бревне с трубкой в зубах, заметил:

- Если вы хотите быть настоящими индейцами, собирайте всякие остатки пищи и каждый день сносите их на какое-нибудь высокое место. Индейцы выбирают для этого большей частью скалу. Место это считается священным и называется "Вейкан". Тут они оставляют крошки, чтобы умилостивить добрых духов. Конечно, все это попадает птицам и белкам, но индейцы бывают очень довольны, когда на скале ничего не остается. Им все равно, кто поедает - птицы или духи. "Неважно", - говорят они...

Великий совет в полном составе отправился на поиски "священной" скалы. На одной поляне индейцы нашли подходящий холм и с того дня поочередно носили туда свои "жертвы добрым духам". Вскоре они заметили, что птицы охотно поедают все, что находят на этом холме, и даже кто-то из четвероногих проложил тропку от ручья.

Как-то Калеб сказал:

- Вы не должны пить воду из этой речки - в ней слишком много всякой живности.

- А что пить? - спросил Сэм.

- Что ж нам делать, мистер Калеб? - вставил Ян, знавший, что старик не будет разговаривать ни с кем из Рафтенов.

- Выройте колодец!

- Вот еще! Делать нам нечего! - фыркнул Дятел.

- Выройте индейский колодец, - пояснил Калеб, - через полчаса он у вас будет готов. Давайте я покажу.

Он взял лопату и, найдя сухое местечко в двадцати шагах от верхней части запруды, стал копать. Уже на глубине трех футов показалась вода. Когда Калеб дошел до четырех футов, вода стала бить с такой силой, что он бросил рыть. Калеб взял ковш и вычерпал грязную воду, потом, дав яме наполниться, снова всю ее вычерпал. После трех раз в яме появилась прохладная, свежая и прозрачная вода.

- Вот, - сказал Калеб, - это вода из вашей запруды, только она прошла через двадцать футов песка и земли, теперь ее можно пить. Это и есть индейский колодец.