— Куда мы, милорд? — спросил Питер.

— Понятия не имею, — весело ответил Уильям.

У него на уме было несколько возможных мест, но ни до одного из них не добраться за день, так какой смысл волноваться? Они проедут немного, потом он подумает, куда можно отвезти свою леди.

— Мне… ик… очень жаль, — прошептала Джулианна.

— Нет. — Он покачал головой. — Не надо. Это была честная сделка.

Джулианна несколько раз глубоко вздохнула, и — о, чудо из чудес — ее дыхание восстановилось. Она расслабилась в руках Уильяма.

— Возможно, мне было бы лучше оставаться в часовне, — сказала она.

— Да, может, ты и права.

— Я подумала, что тебе может понадобиться помощь.

Уильям подозревал, что сейчас не лучшее время заявлять, что это он опытный воин, а не она. Она дрожала в его руках, и он подумал, что ей либо плохо оттого, что он все потерял, либо она осознала, насколько близко подошла к смерти. Он едва ли мог ругать девушку за ее поступок, особенно если принять во внимание, что она хотела помочь ему.

— Это был добрый поступок, — сказал он.

— Я не хотела, чтобы ты лишился замка.

— Я получил вместо него мою леди. — Пауза. — Где твоя священная сумка?

— Приторочена к твоей лошади.

— Ну, вот видишь? У тебя есть приданое и ты сама. Чего мне еще желать?

Джулианна обернулась и посмотрела на него.

— Ты хочешь меня?

— Я только что обменял свое наследство на тебя, — сухо улыбнулся Уильям. — О чем это говорит?

— Это предложение руки и сердца?

— Я сделаю его как положено, как только решу, куда нам ехать, — тихо засмеялся Уильям.

— О, — воскликнула Джулианна. — Мне даже понравилось быть предметом сделки с ножом твоего отца у горла. Правда. Чего еще может пожелать девушка, когда дело доходит до романтики?

Уильям обнял ее и держал, удивляясь, насколько это успокаивало. Он сделал правильный выбор. Что такое груда камней по сравнению с женщиной, которая, может быть, со временем научится любить его?

Он обнаружил, что поворачивает на восток, и осознал, что направляется к Артейну. На данный момент это был его дом. Там он сможет жениться на Джулианне, затем, возможно, они решат, что делать.

Он улыбнулся, поскольку просто не мог удержаться.

Через три дня неспешного путешествия Джулианна научилась спать в мужских объятиях, сидя верхом на лошади. Она никогда не собиралась овладевать искусством верховой езды, но, очевидно, придется добавить это умение в свой репертуар. В чужой стране… Хотя точнее будет — в средневековой Англии…[1]

Они решили подняться прошлой ночью и продолжить путь. Эта мысль не привела Джулианну в восторг, но когда Уильям пообещал ей мягкую постель вместо каменистой земли в случае, если они поторопятся, она быстро нашла в себе запасы энтузиазма по поводу идеи раннего отъезда. И так же быстро уснула в седле, откинувшись на грудь Уильяма.

Вспышка молнии в небе разбудила Джулианну — вспышка и толчок от ее почти что жениха. Она открыла глаза.

И поборола приступ икоты.

Это был замок, да какой! Он выглядел ужасающе средневековым, богатым и, что несколько подавляло, обитаемым. Прежде, во время пребывания в Англии в качестве студентки, Джулианне доводилось видеть жилые замки, но все они были модернизированы электричеством, газовыми плитами и водопроводом. Обычно перед замками были припаркованы машины, и для туристов предоставлялись все удобства. Деревни состояли из причудливых старинных домов, красиво вымощенных улиц и приветливых жителей.

Никаких сточных канав, соломенных хижин и жителей, которые выглядели так, словно ванну ни разу в глаза не видели.

Удобный подъемный мост был опущен, и нескончаемый поток людей пересекал его пешком и верхом. Джулианна чувствовала, что слишком бросается в глаза в кедах и костюме от Донны Каран. Уильям снял плащ и набросил его на Джулианну спереди, однако тот не прикрывал обувь.

— Лучше? — спросил Уильям.

— Да, конечно, — согласилась Джулианна. — Плащ согреет меня, пока люди будут складывать костер, на котором меня и сожгут.

В ответ он только фыркнул и мастерски объехал парочку крестьянских ребятишек, которые затеяли драку у сторожевой башни.

Во дворе они спешились. Джулианна обнаружила, что может лишь сжимать руку Уильяма, изумленно озираясь по сторонам. Уильям закинул ее сумку себе на плечо для сохранности и повел Джулианну вверх по лестнице в помещение, которое она могла определить только как главный зал. Возможно, она была не слишком объективным судьей в таких вопросах, но зал выглядел так, будто его владелец несметно богат.

— Ты здесь вырос? — удалось выдавить ей, когда Уильям открыл перед ней дверь.

Он насмешливо посмотрел на нее сверху вниз.

— Да. Ты удивлена?

— Твоя семья, должно быть, очень богата.

— А у моего деда было несколько сыновей и две дочери. При таком количестве детей золото в семье долго не задерживается.

Джулианна помедлила, пока они не вошли в зал, и взглянула на мужчину, который не только спас ей жизнь, но практически сделал предложение. Ей стало любопытно, не жалел ли Уильям о потере богатства, поскольку у него, конечно же, было не слишком много своих денег. А теперь из-за нее стало еще меньше.

— Мне очень жаль, что так вышло с твоим замком, — сказала она.

Уильям отмахнулся:

— Сколько раз тебе говорить — хорошо, что я избавился от этого места. Со стороны деда это был щедрый жест, и, полагаю, он знал, что я ему благодарен. Но в жизни есть нечто большее, чем груда камней.

— Но…

— Пришлось бы вложить много труда, чтобы замок стал пригоден для жилья, Джулианна.

— Что ж, перестраивать все — это кошмар.

Он коротко поцеловал ее.

— Мы останемся здесь на несколько дней, а там посмотрим, куда нас заведет наше воображение. — Он ободряюще улыбнулся. — Мы найдем подходящее место. И тебе не придется голодать. Я кормил тебя не слишком хорошо, но обещаю — буду делать это лучше. А пока у дяди хороший стол, и мы поедим до отвала.

Кажется, это было все, что он хотел сказать в данной ситуации. Не то чтобы ему представился шанс еще поговорить: Джулианна была вовлечена в бурную деятельность, почти раздражающую своей силой после нескольких дней, проведенных в небольшой компании.

Подумать только, когда-то она наслаждалась суетой Нью-Йорка.

Дядя Уильяма встретил их улыбкой и крепкими объятиями, за ним поспешили с приветствиями жена и столько кузенов Уильяма и прочей родни, что Джулианна почти сразу же бросила затею запомнить их имена. Что она поняла, так это предложение почистить одежду. Когда женщины собрались увести ее куда-то, Джулианна забеспокоилась, что не сумеет придумать достойное объяснение своему происхождению, однако Уильям решил эту проблему за нее. Обняв одной рукой ее, а другой — тетю, он тихо произнес:

— Джулианна из Манхэттена.

— Откуда? — переспросила тетя.

— Местечко, которое нам показалось бы довольно странным. У них там другая одежда и вкусы, и она очень бережно ко всему этому относится. Ты позаботишься о ней и не станешь задевать ее чувства, правда? — закончил он, ослепительно улыбаясь.

По крайней мере, Джулианне улыбка показалось ослепительной. Но и тетя Уильяма не осталась к ней равнодушной.

— Конечно, дорогой, — быстро ответила она.

Джулианна изумленно посмотрела на него, но Уильям только подмигнул ей и не спеша направился прочь.

— Какие хорошенькие туфли, — приветливо заметила тетя Уильяма.

Джулианна сглотнула и попыталась выдавить какой-нибудь ответ, который, как она надеялась, прозвучал как «спасибо».

Вскоре она оказалась в комнате, где ее вымыли, причесали и надушили женщины, которых она прежде не видела. Затем ее облачили в одежды, наспех сшитые несколькими швеями. Ее кеды тщательно рассмотрели и со знанием дела почистили. Бусы нежно и тщательно отполировали до зеркального блеска. Джулианна оглядела свою новую одежду, затем посмотрела на ноги и рассмеялась.