Но что если люди в замке были верны ему, а не отцу? Тогда получается, что он своими руками собирается уничтожить собственных будущих воинов.

Рыцарь поразмышлял над этим пару минут, затем ему в голову пришла другая мысль. Он может снять верхние штаны, тунику и кожаную безрукавку, перелезть через стену в подходящем месте и убить своего отца до того, как кто-либо сумеет это заметить. Раньше у него это отлично получалось.

Но это все же был довольно опасный план.

«Чертова женщина,» пробормотал он, затем повернулся и пошел обратно, отводя руками ветки от лица. И отчего его заботит то, что может случиться с ней? Священник явно был не в себе, когда придумывал слова клятвы. Ну, скажите на милость. Как Уильям должен ее исполнять? Особенно в свете того, какой именно оказалась женщина, которую он, согласно проклятой клятве, обязан был спасать!

Уильям устремился назад к церкви, но эти мысли все еще не отпускали его. К тому моменту, когда рыцарь приблизился к часовне, он уже порядком устал, пыль, казалось, въелась в его кожу. Мужчина подумал, какого черта, вообще зашел тогда в церковь.

Никогда не отказывайся от помощи и благословения Всевышнего.

Как бы Уильям хотел, чтобы дед был здесь, тот бы подсказал, что делать. И как он мог думать, что эта женщина ниспослана ему свыше в помощь? Да, как жаль, что Филиппа больше нет в живых. Рыцарь тогда мог бы отправить эту дамочку сомнительного происхождения к нему, он бы посмотрел, как эта девушка попыталась бы объяснить все деду.

Уильям глубоко вздохнул, чтобы откинуть эти соблазнительные мысли, и вошел в двери часовни. Он дал своему коню корм, затем огляделся вокруг, чтобы посмотреть, что эта сумасшедшая Джулианна делает сегодня.

Мужчина уже был готов сыпать ругательствами, но остановился, потеряв способность дышать. Дьявол побери эту женщину. Неужели, не достаточно того, что она разрушила все его планы? Женщина должно быть полностью лишила его возможности связно изъясняться и трезво мыслить? Если бы он только представлял, чем обернется ему этот благородный порыв, то никогда в жизни даже близко не подошел бы к ней.

Рыцарь задавался вопросом, произнес бы клятву, если бы знал, что спасать ему придется сумасшедшую, которая постоянно отвлекает его от воплощения в жизнь планов. Вероятно, позже он спросит об этом священника. Сейчас же рыцарь только смотрел на женщину и тихо что-то бормотал себе под нос.

Джулианна сидела на полу и играла — ох, если бы он мог вспомнить, когда сам просто отдыхал в последний раз — во что-то, что она называла шашками, с его оруженосцем. А священник находился рядом и наблюдал за ними. Эту занимательную игрушку женщина явно достала из недр своей бездонной сумки. Уильям пытался залезть в нее и посмотреть, что еще находится там, но, очевидно, он слишком неуважительно отнесся к ее имуществу в первый раз, так что ему более не представлялось возможности сделать это повторно. Но, похоже, на Питера данный запрет не распространялся. Мальчик мог спокойно осматривать вещи Джулианы.

Это было первое из того, что заставило Уильяма стиснуть в раздражении зубы.

Вторым оказалось то, что сама женщина, которая после мытья в ручье виделась ему не такой уж и ошеломляюще красивой, сейчас была великолепна. И почему никто не ударил его по голове, когда он кинулся к ней на помощь? Рыцарь не обратил на нее особого внимания, когда она мылась в первый вечер, так как мужчина полностью сосредоточился на необходимости снова и снова спасать ее, не давая упасть в ручей. Уильям не думал о ней, даже когда ложился спать. Но удача отвернулась от него, когда он проснулся и обнаружил эту женщину сидящей и отчаянно икающей, пытающейся понять, что именно говорит ей оруженосец. И Уильям прекрасно понял, что при всем своем желании не может отвести от нее взгляда. Джулианна предлагала Питеру что-то, лежащее у нее на ладони, будто тот был щенком, которого приручали. И, черт его подери, если парень не купился на это. Даже священник не пытался искать что-то демоническое в золотой коробочке Джулианны с ядом. Godiva. Ну, да! Что же это за еда?

Третьим, что раздражало его, был вопрос о ее происхождении. Манхэттен? Рыцарь никогда не слышал о таком месте, а он повидал предостаточно деревень во время путешествия. И не только вопрос о ее происхождении, но так же и тот факт, что она оказалась совершенно одна, без слуг или членов семьи, когда сидела у стены замка. Причем девушка была одета в странную одежду, которую Уильям тоже никогда ранее не видел.

Может, это были какие-то загадки, которые он должен решить.

И тогда, наконец, получит тот мир и покой, которые ему необходимы, чтобы спланировать нападение на замок.

Уильям вышел из тени и пошел по каменному полу. Возможно, когда он станет владельцем этих земель, то приведет часовню в порядок. Чтобы быть уверенным, что всегда получит божье благословение, когда оно ему понадобится.

Рыцарь остановился около девушки и посмотрел на нее. Ну, что ж, уже хорошо, что сегодня не было каких-то особенных отклонений и странностей в ее поведении: постоянной икоты и глупых песен, которые она исполняла накануне.

Никто из сидящих людей в церкви словно и не заметил мужчину. Уильям уже почти открыл рот, чтобы отчитать всех за неуважение к собственной персоне, но одного взгляда на копну вьющихся волос, падающих на плечи Джулианны, хватило, чтобы лишить его дара речи. Они были спутаны, но невероятно прекрасны, внезапно рыцаря охватило непреодолимое желание погрузить в них свои пальцы, ощутить кожей их шелковистость, провести по ним рукой.

И откуда только взялся этот проклятый импульс. У Уильяма появилась мысль положить руку на лоб и проверить собственную температуру, у него явно был жар.

Возможно, безумие Джулианны заразно.

Тут она подняла глаза и посмотрела на мужчину. У него явно была не только лихорадка, он просто утратил весь свой рассудок.

Ошеломляющая.

Господи, именно такой она и была. Ее глаза оказались бездонно голубого, почти синего цвета, он мог до бесконечности смотреть в них и каждую секунду видеть все новые и новые оттенки их потрясающей синевы. Кожа была сияющей и гладкой, лицо так великолепно, что Уильям с трудом сдерживал желание обхватить его ладонями и поцелуем впиться в губы, которые именно для этого и созданы. Была ли она прекрасна? Вряд ли, во всяком случае, не той красотой, которую описывали поэты. Но мужчина был уверен, что не так просто будет забыть ее.

Женщина снова обратила все внимание на игру, и Уильям почувствовал, что толика разума возвращается к нему, поскольку взгляд Джулианны не удерживал его более в плену своей магии. Рыцарь посмотрел на священника и откашлялся. Тот немедленно подскочил к нему и начал уважительно кланяться.

Уильям отодвинул священнослужителя и обратил все внимание на тех двоих, которые продолжали сидеть и играть. Питер, казалось, почувствовал пронзительный взгляд своего господина, так как поднял голову и с сомнением посмотрел на рыцаря.

«Мой лорд?» сказал он.

«Вставай, неблагодарный ты негодяй,» проворчал Уильям.

Питер бросил последний жадный взгляд на игру, прежде чем подняться на ноги и отойти, освободив место. Уильям сел и посмотрел на Джулианну.

«Покажите Ваши реликвии,» произнес он без предисловия.

Она пошевелила губами, будто собираясь что-то сказать или готовясь что-то сделать, на мгновение Уильям испугался, что женщина вновь набросится на него. Но Джулианна, казалось, полностью погрузилась в размышления.

Затем она покачала головой.

Уильям нахмурился. Он не привык, чтобы с ним спорили.

«Вы покажете!»

«Скажите сначала, какое сегодня число,» прервала его Джулианна. «Или хотя бы, какой год.»

«Год?» повторил рыцарь удивленно. Святители Господне, возможно, женщина еще более сумасшедшая, чем он думал.

«Да, год,» повторила она, притянув сумку к себе на колени. «Питер не знает, а священник убежден, что нынче 1250.»

1250? Уильям покачал головой. Пропащая душа.