На этом отношения отца и сына закончились.

Джейк со вздохом вернулся в настоящее. Потянувшись, он прошелся по комнате, собирая то, за чем пришел. Он достал несколько прекрасных аквамаринов и положил их в карман. Затем открыл стеклянный контейнер на комоде и достал кольцо, о котором думал с того момента, как увидел Аманду.

Оно было довольно простым. Бриллианты в форме «багета» [42]и аквамарины вставлены в обручальное кольцо из платины. Оно не будет ей мешать, когда она станет заниматься своими повседневными делами. Он посмотрел на размер и понадеялся, что кольцо подойдет, поскольку сомневался, что у него появится возможность переделать его, когда он вернется в прошлое. Джейк положил его в карман и продолжил обход комнаты, вынимая из ящиков изделия, которые ему нравились и которые в будущем могли бы принести пользу.

Или в прошлом, смотря как на это смотреть.

Он выбрал пригоршню полностью готовых изделий, создавая которые представлял вполне определенных людей. Затем забрал необработанные камни. Их можно будет закончить по средневековым стандартам, или оставить, как есть, и обменять на то, в чем он будет нуждаться. Он поместил их в большую сумку, которую специально принес с собой для этой цели, после чего направился к выходу. Замерев возле него, он бросил последний взгляд на дело всей своей жизни.

Теперь — это дело Пенелопы. Закрыв за собой дверь, он взглянул на помощницу, неуютно сидевшую в его кресле. И передал ей ключи.

— Ваши, — с улыбкой сказал он.

Она покачала головой.

— Вы же не серьезно…

— Совершенно.

— Но, Джейк, вы не можете уехать. Не после всего, что вы создали. Уехать в Гренландию! Какого черта вы собираетесь делать в Гренландии?

— Рыбачить, — ответил он, — мерзнуть.

Она посмотрела на него, в ее обычно сухих глазах стояли слезы.

— Вы смертельно больны, да? Вы поступаете так, чтобы я не узнала.

— Поймали, — с легкостью солгал он, спрашивая себя, почему сам не подумал об этом. — Просто примите дело, Пенелопа. В любом случае, я обчистил хранилище, так что ваше неожиданное счастье может оказаться намного меньше, чем вы думаете.

— Но…

— Вы знаете, как вести этот бизнес. Вы знаете, как не дать всему развалиться. Или продайте все и делайте, что сочтете нужным. Меня это не волнует.

— Я не такой хороший дизайнер, как вы, — сказала она дрожащим голосом.

— Чепуха, — ответил он. — Вы точно так же хороши, как и я, вам просто нравятся другие вещи. У вас здесь куча драгоценностей, чтобы создавать из них очень милые изделия. Сохраните название, если вам хочется, и очень мягко перенастраивайте клиентов. Вы знаете мой стиль, а свой вводите постепенно. Со временем люди забудут, что было и сосредоточатся на том, что есть.

В течение нескольких минут она молча взирала на него.

— Разве вы не хотите, чтобы с вами кто-нибудь был? — тихо спросила она. — Ну, вы понимаете… Когда вы уезжаете?

— У меня есть друзья, — сказал Джейк. — Они будут там.

— Вы отправляетесь прямо сейчас?

— Через несколько дней.

— Вы не могли бы позвонить… когда конец…

Джейк покачал головой.

— Это прощание, Пенелопа. Вы были потрясающей помощницей и хорошим другом…

Она соскочила со стула и в импульсивном жесте обвила его шею руками, чего он совсем не ожидал. Быстро поцеловала его и выбежала из комнаты. Джейк взглянул на Кендрика, который маскировался под одного из дюжины телохранителей. Кендрик ухмыльнулся и пожал плечами. Джейк вздохнул.

— Все в порядке, парни. Еще одна остановка, и можете отправляться по своим делам.

Он еще раз пробежался пальцами по своему столу, оглядел офис, после чего последовал за крепкими мужчинами к выходу из комнаты и в последний раз закрыл за собой дверь.

Они с Кендриком сели на поезд, следовавший на север, рассматривая окрестности, с головокружительной скоростью проносившиеся мимо них. Кендрик позволил ему остаться наедине со своими мыслями, за что Джейк был ему очень признателен. Он надеялся на драгоценности в своем кармане и в дорожной сумке; он рассчитывал на огромную сумму денег, которая ждала его на тайном депозитном счете в швейцарском банке, и которую он планировал обменять на сотни средневековых монет. Глядя в окно, он пытался смириться с тем фактом, что никогда больше не будет путешествовать из Лондона до шотландской границы с такой скоростью.

Скорость переоценивают.

Точно так же, как и множество других современных изобретений.

Хотя, как Джейк подозревал, он, вероятно, действительно будет скучать по своему паяльнику и своей очень милой и очень дорогой точечной горелке. Он серьезно сомневался, что открытый огонь, молоток и наковальня позволят создавать изделия, хоть отчасти похожие на те, что он творил в прошлом.

Но, вполне возможно, ему удастся изобрести новые способы работы с драгоценными камнями и металлами. У него было, что сказать прогрессу.

Все, что угодно, лишь бы оформить природную красоту драгоценных камней.

— Надеюсь, она ждет, — пробормотал Джейк.

— Импульсивная Мэнди, — заметил Кендрик. — Должен признаться, ее поступки перестали удивлять меня только тогда, когда я понял ее характер.

Джейк взглянул на Кендрика, сидевшего напротив него, — средневекового рыцаря, превосходно чувствовавшего себя в джинсах и футболке. Без меча на боку, он, тем не менее, обладал не-связывайся-со-мной аурой.

— У меня получится? — спросил Джейк.

— Не спрашивайте меня об этом, — ответил Кендрик, смотря в окно. — Следуйте своим планам, как и собирались. Просто не спрашивайте меня о результатах.

— Для таких, как вы, есть вполне определенное название, — смело промолвил Джейк.

Кендрик посмотрел на него своими серо-зелеными глазами.

— Что, если я скажу вам, что она вышла замуж за человека по имени Рольф, который сделал ей десять детей, регулярно бил и превратил ее жизнь в ад, пока она не умерла в родах, давая жизнь одиннадцатому ребенку? Что вы тогда станете делать?

— Изменю историю, — ответил Джейк.

— Тогда, какое значение имеет то, что я скажу вам?

Джейк вздохнул.

— Никакого. Я отправлюсь назад в любом случае, и к черту последствия.

— Я так и думал.

Джейк невольно рассмеялся. Он получил по заслугам, как и предполагал, и ему оставалось либо отказаться от принятого решения, либо двигаться вперед без всяких подсказок.

— Кроме того, вам и самому не хочется лишаться этого состояния тревожного ожидания, да? — спросил Кендрик с мерцающими глазами. — Какой без этого азарт? Настоящие мужчины никогда не читают последние пять страниц книги первыми.

— Ваша жена читает.

— Она не мужчина, она добросердечный ангел, — с улыбкой ответил Кендрик. — Ожидание убивает ее. В вас более крепкий стержень, не так ли?

— Если я добьюсь своего, то напомню вам об этом миллионом мельчайших способов, отплачу, превратив вашу молодость в ад. Что вы на это скажете?

Кендрик наклонился вперед.

— Настоящие рыцари не отступают.

— Я помню.

— Не сомневаюсь в этом.

Джейк рассмеялся и, откинувшись, стал наблюдать за пейзажем, ни о чем не думая. Он решил, что вполне может даже вздремнуть здесь. Вероятно, это последний раз, когда он едет в поезде, так что было бы неплохо поспать.

Что он и сделал. Надеясь, что не окажется перед необходимостью провести следующие пять лет попеременно то умоляя Пенелопу вернуть ему бизнес, то пытаясь сбросить полмиллиона долларов в средневековых золотых монетах.

Боже, помоги ему.

Женевьева ждала их на станции вместе с детьми. Кендрик сел к ней в машину, Джейк устроился с несколькими телохранителями в одном из арендованных автомобилей, остальные последовали за ними в другом. Он позволит мужчинам покинуть его, когда убедится, что горизонт чист — возможно, за три наносекунды [43] до того, как отправится в прошлое.