Она постучала в спальню к Джеку; он открыл.

— Молли…

— Я хочу уехать сделать сандвичи, — вполголоса сказала она.

— О'кей. — Он привлек ее к себе и нежно поцеловал. — Береги себя. Скоро увидимся. Когда вернешься, ложись спать. У тебя измученный вид. Я должен дать тебе поспать.

— Я прекрасно себя чувствую. Пока!

Она поцеловала Джека, выскользнула из его рук и тихо прикрыла за собой дверь. И когда спустилась до середины лестницы, краем глаза заметила легкое движение — дверь ванны приоткрылась.

Неужели Себ их видел? Лишние сложности им ни к чему! Хотя если таблетки «Наутро» не подействуют, все и так узнают.

Подействуют. Она будет точно следовать инструкции.

Что, если таблетки не подействуют? В Джеке вспыхнул вдруг проблеск надежды, но он его подавил. Ты с ума сошел, Хаддон? Совсем свихнулся. В жизни и так хватает сложностей.

Он улыбнулся. Самая юная из его сложностей сидела в гостиной и смотрела телевизор вместе с Боем.

— Как ты там, дорогая? — окликнул он.

— Хочу бисквит, — заявила Ника.

— О'кей, через минуту. Вот только допишу.

Он перечитал любовную сцену, проиграл ее в уме, кое-что изменил.

Кровать стояла у раскрытого окна; светила луна.

Он не мог подобрать слова, чтобы выразить, какие чувства тогда испытывал к Молли; пришлось напомнить себе, что он пишет не о них с Молли, а о Тоби с Мэдди. А в таком случае какое имеет значение, что они чувствовали?

Однако это имело значение; для него они были реальны, но этого мало — они должны быть реальны и для редактора, и для читателей, чтобы книга состоялась.

Он еще раз перечитал сцену и еще кое-что подчистил.

— Хочу бисквит!

— Иду.

«Ветерок колыхал муслиновую штору, поглаживая спину, как нежный любовник. Мэдди встала на колени и привязала ее. Он лежал и смотрел на Мэдди. Плавный изгиб ее бедра…»

В кухне раздался грохот.

Что там упало?

«Он вскинул руки, поймал ее, притянул к себе и уткнулся лицом в нежную кожу живота».

— Джек, я не могу!

Ника громко заплакала. Джек неохотно оторвался от компьютера и развернулся на кресле.

— Ника, ты где, дорогая?

— На кухне. Хочу бисквит.

— Иду.

— Вам не приходило в голову, что есть и другие средства предохранения? — спросил врач, стуча по клавишам.

— Гм… мы редко имеем возможность встречаться, так что мне казалось, что не обязательно все время принимать таблетки, — начала Молли.

Он пронзил ее взглядом поверх очков и хмыкнул.

— Это был особый случай, — торопливо объяснила она.

— Все случаи особые, — заверил врач. — Вы можете пользоваться… — далее пошел длинный перечень медикаментов.

А как прекрасно было предаваться любви с Джеком, ни о чем не думая, сливаясь в одно целое…

Она заверила врача, что подумает, и взяла рецепт.

Понедельник для нее всегда был днем больших покупок, по воскресеньям она обычно не ходила в магазин, и запасы подходили к концу. Молли переложила все покупки с тележки в машину, но вспомнила про рецепт и вернулась, опасаясь, что замороженные продукты в машине начнут таять.

Аптекарша наконец пришла после перерыва, прочла рецепт, подала таблетки и громко, в присутствии покупателей, разъяснила, как ими пользоваться.

— Спасибо. — Молли схватила пакетик и с пылающим лицом убежала.

Подходя к дому, Молли услышала телефон. Она бросилась вперед, схватила трубку.

— Молли! — раздался знакомый голос.

Ее охватил страх.

— Джек? Что случилось?

— Ника. Она упала, мы сейчас в больнице, ее обследуют. — Голос его задрожал. — Молли, ты мне нужна.

— Жди, сейчас приеду.

— Это не срочно, ничего опасного. Я просто хотел поговорить, услышать твой голос.

— Я еду, — повторила она и, бросив трубку, побежала к машине.

Всю дорогу до больницы ее трясло. Через час уже нужно было ехать за детьми, но ей необходимо увидеть его, убедиться, что с ним все в порядке, успокоить. Ника в хороших руках, а вот Джеку она нужна.

А как же остальные трое? О Боже!

Она свернула на стоянку при больнице, поставила машину и побежала ко входу в отделение «Скорой помощи».

— Я ищу мистера Хаддона, — сказала она медсестре.

— Хаддон? Извините, я не помню, чтобы к нам поступал человек с такой фамилией. Вы справлялись в регистратуре?

— Нет. Вообще-то речь идет о его дочери. Ника. Ей два года. Она упала.

Медсестра покачала головой.

— Ники Хаддон у нас нет, извините. Вы уверены, что она в этой больнице?

Молли запаниковала. Неужели она ошиблась?

— Селенка! — Она вдруг вспомнила рисунок на стене кухни. — Ника Селенка!

— О да! Ее отца зовут, кажется, Джек.

— Верно, — напряжение спало. — Могу я его видеть?

— Вы Молли?

Она с облегчением улыбнулась.

— Да.

Медсестра в ответ тоже улыбнулась.

— Я так рада, что вы пришли. Он изводит себя, говорит, что это его вина. Но с детьми такое бывает сплошь и рядом. Попытайтесь убедить его в этом.

Она провела Молли в смотровую комнату. Ника лежала на кровати, вокруг толпились врачи и медсестры. Джек стоял в изголовье, гладил Нику и ласково говорил ей что-то.

Молли подошла, обняла его и посмотрела на Нику.

— Привет, деточка!

— Молли, — вяло сказала та. — Меня тошнит.

— Почти все время, — сухо добавил Джек.

Молли взглянула на его напряженное лицо и улыбнулась.

— Что говорят врачи?

— Пока ничего определенного. Решительных мер, кажется, не потребуется. Говорят, что оставят ее здесь на ночь.

— Да, придется оставить, — сказал врач. — Нужно понаблюдать. Ряд симптомов свидетельствует о сотрясении мозга, но на рентгене все чисто. Если у нас возникнут сомнения, проведем сканирование, но не думаю, что это понадобится.

Он улыбнулся Нике, потрепал ее за плечико и вышел, оставив медсестру наблюдать. Девочка быстро заснула; Джек отвел Молли в сторону и обнял.

— Ох, как ты была мне нужна! Спасибо, что приехала.

— Какие глупости. Как это случилось?

— Она хотела бисквит, а я работал. Я несколько раз повторил, что сейчас приду, а потом услышал грохот. Чтобы достать бисквит, она залезла на стол, подтащив к нему стул. Построила на нем башню из консервных банок, как-то залезла на это сооружение, но тут банки рассыпались, и она упала.

— Изобретательная шалунья!

— Вот именно. Я спустился на кухню, как раз когда она падала, но ничего уже не мог поделать.

Он зажмурился и прикусил губу; она обняла его.

— Джек, с ней все будет хорошо. Немного поболит голова, вот и все.

— Это моя вина…

— Нет. Она должна была знать…

— Ей два года, — резко сказал он. — За ней надо было следить!

Молли вздохнула.

— Видимо, да, но нам всем приходится идти на компромиссы и время от времени оставлять детей без присмотра. Ты не можешь следить за каждым ее движением. Жизнь полна риска.

— Нельзя так рисковать.

— Можно. Ты не девятимесячного малыша оставил на столе. Она подвижная девочка с живым воображением. В следующий раз будет соображать.

— Господи, надеюсь, что так.

Молли сжала ему руку.

— Послушай, а как с остальными?

Он тряхнул головой.

— Себ приедет на автобусе в половине пятого, остальные — несколько раньше. Конечно, удивятся, что меня нет, но они знают, где ключи. Не волнуйся, с ними все будет о'кей.

— Даже ночью?

Он широко раскрыл глаза.

— Я и забыл про ночь. Нет, на ночь их оставлять нельзя.

— Если хочешь, привезу туда своих и побуду с ними.

— А как же твои сандвичи?

— Оставлю детей с Себом, съезжу к себе, все сделаю и вернусь, так будет проще. Только им придется вставать самим, ничего?